Марина оставила ее слова без комментариев. Лишь приняла к сведению. Но чем больше говорила богиня, тем сильнее было ее недоумение – настолько слова Ламары противоречили тому, с чем столкнулась она сама.

- Менее ста лет? Но… Прошло двухсот лет, - напомнила Риш. – Ренар жив. Даже не постарел толком.

- Видишь ли, дитя мое, у проклятия была довольно интересная оговорка. Оно действовала бы так на человека, который действительно бы делал все только ради своих интересов и не имел бы к тебе никаких чувств, - задумчиво растягивая слова, пояснила богиня. – Вот только, несмотря ни на что, Адриан тебя любил, Лорена. Искренне, по-настоящему. Поэтому и проклятье исполнилось только по части душевных мук. Во всяком случае, отстрочило то, что должно было случиться.

- Отстрочило? – услышала самое главное Марина. – То есть, рано или поздно, оно все равно приведет к тем последствиям, к которым должно было привести изначально?

Слово «безумие» она избегала намеренно, упорно не желая произносить его в одном предложении с Ренаром. Ее Ренаром. Такой участи она ему не желала, слишком живы были в памяти глаза его матери… Интересно, а можно ли как-то ее спасти? И спасти Ренара от той участи, на которую она сама его обрекла? Боже, как это все тяжело. Почему не может все быть гораздо проще? Почему нельзя просто любить, без проклятий, без предательств, боли, расставаний? Просто любить?

- Именно, дитя мое. Приведет. Однажды огненный малыш просто сойдет с ума. И отплатит сполна за то, что предал тебя, - просто ответила богиня. По ее тону сложно было понять, какие эмоции она испытывает. Да и испытывает ли? Когда это проблемы смертных трогали богов? Но зачем-то же она пришла сюда поговорить.

- Это можно исправить? – этот вопрос волновал Марину сейчас сильнее, чем какой-нибудь другой. Не может быть иначе. Каждое действие должно быть иметь противодействие. Если она сейчас, после двух веков прерванного существования, сидит и все-таки разговаривает с богиней, значит и последнее проклятие морской должно быть обратимо. Ведь должно же?

- Круг будет разорван, когда все вернется на круги своя, - туманно ответила Ламара. – Это все, что я могу сказать тебе, дитя мое.

- Но что, что можно сделать? – с отчаянием выкрикнула Марина. – Как все вернуть?

Сейчас даже ее обида на Ренара отошла на второй план. Важно было другое – жизнь и разум человека, которого она…любит? Да, любит. Несмотря ни на что. И которого она сама же обрекла на гибель. У каждого человека есть своеобразная точка бифуркации, на которой предстояло сделать выбор, который и определит всю дальнейшую жизнь. Лорена выбрала месть. А что выберет она, Марина, возродившаяся два века спустя? Тут Ледовская четко поняла: она выберет любовь. Неизвестно, сможет ли она быть вместе с Ренаром, простить его… Да и не так важно это сейчас. Главное, чтобы он жил. В своем разуме. Она до ужаса боялась увидеть в его глазах ту же пустоту, что и в глазах его матери. И она сделает все, чтобы этого не произошло.

Морская богиня, словно подслушав ее мысли, улыбнулась. Ее очертания медленно становились прозрачными.

- Ты поймешь, когда придет время, - как ручеек, прожурчал ее голос. И Ламара исчезла, оставляя подопечную наедине с ее нелегкими мыслями.

Вернуться в герцогский дворец не составило труда для Марины. Даже если и стояли магические заслоны, на силу морской они не действовали. И вскоре девушка возникла в том же кабинете, в котором всего пару часов назад читала дневник Лорены Д’Артье. И тут же напоролась на изумленный взгляд герцога.

- А я уже хотел поиски начинать, - полушутливо-полусерьезно заметил Дарэн. – Что произошло? Где ты была?

Марина не отвечала. Она смотрела на герцога так, будто видела впервые. И никак не могла пошевелиться. После того, как память Лорены полностью пробудилось, некоторые вещи стали восприниматься иначе. И сейчас, в данный момент, она с трудом сдерживалась от того, чтобы не кинуться Дарэну на шею. А как иначе? Ведь он был ее братом. Братом, по которому она соскучилась.

- Марина? – не получив ответа, повторил герцог.

- Я…Мне… - замялась Риш и наконец сообразила. – Мне нужно было подышать свежим воздухом.

Она не хотела, чтобы Дарэн узнал, что на самом деле произошло с его сестрой. Вряд ли он оценит, что человек, отобравший силы у его родственницы, находится с ним под одной крышей. Вряд ли он поймет все происходящее правильно, особенно когда Риш сама не была уверена, что понимает.

- Ты что-то вспомнила? – прямо спросил Дарэн, внимательно изучая лицо собеседницы. Что ж, вряд ли он стал бы советником короля, не будь столь проницательным. Мужчина хотел правды. Он хотел разобраться в том, что произошло более двух веков назад. Марине же хотелось лишь одного – чтобы прошлое осталось прошлым. Конечно, Дарэну смириться с этим будет непросто, но все-таки.

- Многое, - честно ответила Риш. – Но что произошло на самом деле я не могу вспомнить.

В ответ получила еще один изучающий взгляд. Нет, она явно не рождена для придворных интриг. Казалось, что герцог видит ее насквозь и прекрасно осознает, что у нее в голове творится. И ее боязнь выдать Ренара. Но ведь на воре шапка горит, не так ли? Соберись, Марина, соберись! Этот день был слишком насыщенным на события, чтобы так просто сдаваться. И Риш взглянула визави прямо в глаза.

- Или не хочешь, - тихо заметил Дарэн.

- Или не хочу, - эхом отозвалась Марина. – Прошлое должно остаться в прошлом.

Он словно проверял ее на прочность, оценивал, насколько правильно будет принятое им решение. И, наконец, изрек.

- Будь по-твоему, Лорена. Я не буду выяснять, что произошло два века назад. И какое отношение ко всему этому имеет Адриан Лардже. Ты ведь этого хотела, сестричка?

Марина выдохнула и только тогда поняла, что даже не дышала, ожидая решения брата. Слишком многое было постановлено на карту, слишком многое зависело от его слова. И хоть разум возражал, что слово значит ничтожно мало, сказать можно все, что угодно, интуиция шептала, что своего обещания герцог Д'Артье не нарушит.

- Благодарю, Дарэн.

- И я постараюсь называть тебя Мариной, хотя, видит Идиодор, это будет нелегко, - неожиданно добавил герцог, а Риш улыбнулась – она понимала, как нелегко такое решение далось гордому мужчине, который столько лет ждал возвращения сестры.

- Спасибо, - она замялась, но все-таки это произнесла, - брат.

Герцог улыбнулся – так тепло, по-доброму, что Риш не могла не ответить на эту улыбку. Наверное, это был переломный момент в их отношениях. Тот самый, когда они стали чуточку ближе. Что будет дальше – неизвестно, Марина все-таки хотела вернуться. Но… вдруг возможно ничего не потерять? Вдруг можно как-то жить на два мира? Эти люди уже не были ей чужими.

- Идем обедать, а то там одна егоза всех на уши поднимет, - по-прежнему улыбался он.

- Ну никакой почтительности к хозяйке этого дома, - укоризненно покачала головой Марина.

- Это для остальных она хозяйка, а для меня вертлявая вредная девчонка, - резонно парировал дедушка упомянутой особы. – Идем.

Первое, что отметила Риш, - за столом не было Ренара. Нет, она знала, она была уверена, что он никуда не сбежал, но безумно хотелось посмотреть на его эмоции сейчас, когда все относительно успокоилось. Хотя и понимала, что это могло бы быть опасно.

Селентия, при виде нее, радостно улыбнулась:

- Ну что, мне теперь называть тебя бабушка? – ехидно спросила она.

- Только попробуйте, ваша светлость, - предостерегающе посмотрела на нее Риш. – И вы пожалеете, я вам обещаю.

- Вредина, - рассмеялась Селена, но муж, в кое-то веке оторвавшийся от переговоров и присутствующий за столом, ее одернул.

- Селена, прекрати.

- А где ваши гости, Джеред? – полюбопытствовала Риш, только сейчас заметив отсутствие темных.

- Лисандр отправился в гости к маркизу Деверелу, они дружат, - пояснил хозяин дома. – Через пару дней они отправится домой, все дела мы уже уладили. Договоры заключены еще до бала.