Ликас не смутился. Не моргнул, не изменил выражение лица или позу, вообще ничего. Как будто мы говорили о сегодняшней погоде.

— Наставник? — я настаивала.

— Записи опасны, — выдавил он нехотя.

— Опасны для кого? Для меня? Для мира? Или может быть для аллари? Виртас мог быть каким угодно, но он ни разу не причинил мне прямого вреда. И как может навредить артефакт записи?

— Информация опасна. Вы не хотите в Круг, мисси, вы до сих пор боитесь. Это — опаснее. Вы…, — он с трудом подбирал слова, — вы не сможете развидеть, мисси. Если вы узнаете и увидите, вы никогда не сможете стереть это из памяти. Иногда незнание является лучшим благом.

— Ликас, ты понимаешь, что теперь я хочу пирамидку ещё больше?

Он вздохнул.

— Мисси, давайте начистоту. Записи я не отдам. Вы можете не принимать мою личную клятву, можете выгнать меня из поместья, можете даже уволить и заменить всех аллари на территории. Записи вы не увидите, пока не придет время.

Упертый алларийский хрен. Псаков упертый алларийский хрен.

— А это время вообще когда — нибудь придет, Ликас? — я горько улыбнулась.

— Придет, — он помолчал, что — то обдумывая. — Думаю хватит года, чтобы вы научились управлять в Круге сами, и тогда сможете понять.

— Прекрасно, — я похлопала в ладоши. — Все дороги ведут в Круг. Куда ни кинь, всюду клин. Да пошли вы со своим кругом, Ликас. Я — не — хо — чу — в–круг. Свободен. Можешь идти, я буду работать.

Я натянула защитные нарукавники и подвязывала фартук. Без специальной защиты ни один сумасшедший не будет работать с алхимическими ингредиентами.

— На школьный Турнир приезжает дознаватель — менталист из Столицы, — Ликас неслышно подкрался сзади и встал за спиной.

— Я рада, что аллари как всегда в курсе всех последних событий, — руки скользили и псаков кожаный фартук не хотел завязываться. — Свободен, Ликас.

— Нашу защиту не пробъет ни один менталист.

Я фыркнула, прямо открыл новый континент. То, что аларийцы непроницаемы для ментального считывания, знала вся Империя.

— Я могу научить, — он зашел сбоку и облокотился об стол. — Как поставить такую защиту.

Я бросила псаков фартук.

— И, что мне нужно для этого сделать, Ликас? Продать душу грани?

— Всего лишь войти в Круг и учиться, мисси. Нужно просто учиться.

— Круг, Круг, Круг! Вы с таким рвением тащите меня туда, что поневоле задумаешься, — я сгребла рубашка Ликаса на груди и притянула его к себе, глаза в глаза, — Сначала — Круг, а что будет дальше, Нас-тав-ник?!

— Сначала будет моя клятва, мисси, — он осторожно, по-одному, отгибал мои сжатые в кулак пальцы, чтобы отцепить от рубашки. — И только потом Круг. За эти несколько дней вы стали хуже контролировать эмоции, что-то случилось? — Ликас нахмурился.

Что случилось? Хэсау случились!

— Оу, аллари и чего-то не знают? Этот день нужно внести в исторические анналы…

— Мисси.

— Будешь учить — учи, Ликас. Клятва. Псаков Круг, и что там дальше по списку, — я потерла руки и проделала несколько дыхательных упражнений. Псаковы эмоции.

И не дай Великий, ваша хваленая защита не выдержит атаки Таджо.

— Хорошо, мисси, — он сверкнул в ответ белозубой улыбкой. — Это просто очень хорошо…

— Дети и те осваивают это за пару часов, мы сидим уже три, — Ликас расхаживал по лаборатории из стороны в сторону и бушевал. Я его слышала, но не видела, потому что примерно час назад Наставника посетила гениальная идея — завязать мне глаза, может быть это поможет. Поэтому я уже час не видела ничего вообще.

Значит, я тупее, чем аларийские детишки. Намного тупее. Мы перепробовали почти все — сначала с Ликасом, потом присоединилась Нэнс, потом даже позвали Маги с кухни, оторвав от приготовления обеда. Мастер с чего-то решил, что трое аллари — это лучше, чем один.

Мастер ошибся.

— Неужели никаких проблесков, — голос Ликаса звучал справа над ухом. Это раздражало. Отсутствие зрения, беспомощность, никаких «проблесков» я не чувствовала, кроме раздражения, которое уже третий час копилось изнутри, грозя грандиозным взрывом.

— Представь, Вайю. Ты сможешь не просто поставить защиту, ты сможешь увести любого менталиста за границу круга и оставить его сознание там, блуждать в тумане, откуда нет выхода. Оставить там навсегда…

— Да, да, да, — я в раздражении прицокнула языком. Это я слышала уже раз в десятый. — Он станет растением или в итоге его сознание сожрет ваш псаков аларийский источник, который вы называете Кругом. Отличный способ избавляться от неугодных, и, главное, никаких следов. Тью, — я ерничала, потому что это идея меня пугала. Как бы самой не остаться там вместо этого менталиста, и стать кормом для коллективного аларийского разума.

— Круг. Круг аллари, Вайю. Источники — это у вас. Куцые, обрезанные, искалеченные остатки того, что должно быть на самом деле. Скажи мне, что самое главное для Высших?

— Сила, — я отвечала не задумываясь. Если есть сила, я могу защитить себя и отстоять свой Род, укрепить позиции. Есть сила — есть все. Нет силы — нет ничего.

— Неправильный ответ, ученица. Высшие помешаны на контроле. Это касается правил, которые вы придумали, чтобы жить в обществе, и правил использования силы. На каждый чих есть свое правило. Правила, как есть и как спать, как жить и как любить, как принимать в Род, и как поступать с теми, кто неугоден. Даже чтобы сходить в туалет, у вас есть особые правила.

— Мы живем в системе, Ликас. Либо ты являешься частью системы, либо система уничтожает тебя. Каждый элемент системы занимает свое место и работает в соответствии со своим назначением. Это называется социум.

— Это называется деградация, Вайю. Вы теряете свободу и поэтому теряете силу, по капле, поколение за поколением сила утекает. Сколько Родов из двадцати шести остались на прежнем уровне?

— Не знала, что аллари так хорошо изучают генеалогию Высших.

— Врагов нужно знать в лицо.

— Оу, может быть и я враг, Ликас? — я сердито сорвала повязку с глаз. Эта псакова тема, на которую он рассуждает уже второй час, меня достала.

— Может быть, Вайю. Скажи сама.

— Да пошли вы…, — брань полилась речитативом. Я отрывалась за три часа бесцельного сидения, за издевательства Ликаса, за его постоянные подколы, за эту псакову повязку на лице.

— Тихо, — он плавно скользнул ко мне, и прикрыл глаза широкой теплой ладонью. Я опять ничего не видела. — Смотри внутрь, Вайю. Ищи свет…

Свет? Чего его искать, перед глазами от ярости было почти ясно, вспышки были тут и там, голова закружилась, и я провалилась в другое пространство…

… было облачно и знойно. Я лежала в траве, глядя на голубое небо, вокруг стрекотали кузнечики. Воздух был тяжел и не движим, ветра не было. Такой жары не бывает у нас на Севере, даже в самый пик лета.

— Это Южный Предел. Вон у того холма обычно разбивают табор. Я здесь вырос, — Ликас лежал рядом, опираясь на локти, и жевал какую-то травинку. Никаких холмов отсюда видно не было — только бескрайнее море травы и цветов. Начало южных степей?

— У меня получилось, — я равнодушно констатировала факт.

— Да, — Ликас откинулся на спину, заложив руки за голову. — Ты не безнадежна, ученица. — После того, как он принес мне первую часть личной клятвы по правилам Высших, я настояла на этом варианте, Ликас резко сменил тон общения. Постоянно повторяя — ученица, личная ученица, заладил, как птица-говорун. Или до этого он не считал меня своим Наставником на полном серьезе?

— Если я каждый раз буду тратить по три часа…

— Нет, первый раз был неправильным, поэтому все пошло не так. Если будет Хранитель, дальше ты сможешь ходить в Круг тогда, когда захочешь. Без использования пиковых эмоций.

Идея про пики эмоций тоже принадлежала моему гениальному Наставнику, пришлось сказать, что первый раз с Нэнс сработала родовая эмпатия, и это затянуло меня внутрь Круга. Поэтому первый несчастный час мы и потратили на то, чтобы эту псакову эмпатию активировать. Но дар молчал.