– Стряпухи! – рявкнула она. – Тащите побольше масла! Приготовьте противни! Мы сейчас изжарим на плите этого искиша!

Джерсен прикоснулся к ней металлическими пальцами. Она громко закричала и, шатаясь и спотыкаясь, полетела вниз по ступенькам. Джерсен опрокинул на женщин стеллаж с приправами и подал знак Рэкроузу:

– Быстро за мной!

Они сбежали по лестнице, перепрыгнули через валявшуюся без движения тушу мадам Тинтл и кинулись к выходу. Женщина из пивного бара встретила их удивленным взглядом:

– С чего такая суматоха?

– Мадам Тинтл нечаянно оступилась, – пояснил Джерсен. – Вам нужно сделать ей искусственное дыхание. – И, повернувшись к Рэкроузу, отрывисто бросил: – Уходим. Нам нельзя задерживаться ни на секунду.

Кинув прощальный взгляд на лестницу, Джерсен увидел на промежуточной площадке того самого здоровяка, за одним столом с которым сидел Пеншоу. Сейчас здоровяк целился в Джерсена из пистолета. Джерсен отскочил в сторону, пуля просвистела рядом с головой, он же в ответ метнул в нападающего нож. Метать было не очень удобно, и нож, вместо того чтобы пронзить острием шею, полоснул лезвием свисавшую вниз мочку уха.

Здоровяк взвыл от боли и выстрелил снова, но Джерсен и Рэкроуз уже были за дверью.

Перебежав на противоположную сторону Пилкампроуд, Джерсен тут же окликнул возницу и велел ему:

– Трогай! Как можно быстрее в центр города! Дарсайцы что-то обезумели!

Кэб рванулся с места и загромыхал на юг. Погони не было. Джерсен устало откинулся на спинку сиденья.

– Он был там… Дважды я пытался отнять у него жизнь. И дважды мне это не удалось. Мой замысел оказался верным – он заглотнул наживку. А вот я дважды не сумел воспользоваться случаем.

– Что-то не пойму, о чем вы говорите, – возроптал наконец несколько оправившийся Рэкроуз. – Так вот, ставлю вас в известность: больше на мою помощь не рассчитывайте. То жалованье, которое вы мне изволили назначить, – в голосе Рэкроуза зазвучала тонкая издевка, – не соответствует обязанностям, которые мне приходится выполнять.

Джерсен был настолько огорчен провалом операции, что даже не нашел слов, чтобы выразить свое сочувствие Рэкроузу.

– Ваша жизнь сейчас вне опасности. Считайте, что вам повезло.

Рэкроуз возмущенно засопел и, кривясь от боли, занял на сиденье несколько иное положение.

– Говорить легко. Вам не пришлось плясать под музыку Неда Тиккета! Какое гнусное ремесло!

Джерсен тяжело вздохнул:

– Я позабочусь, чтобы вы не остались внакладе. Так что радуйтесь своим шрамам – благодаря им вы заработали кучу денег.

Через некоторое время Рэкроуз снова подал голос:

– Вам знаком тот крупный мужчина в дарсайском одеянии?

– Это Лене Ларк.

– Вы пытались убить его.

– Безусловно. А почему бы и нет? Но мне не повезло, удача отвернулась от меня на сей раз.

– С настолько своеобразным журналистом мне еще не доводилось встречаться.

– Вы, без сомнения, совершенно правы.

Тремя днями позже на связь с Джерсеном вышел Джиан Аддельс. Увидев, каким сосредоточенным было лицо Аддельса на экране коммуникатора, Джерсен понял, что тот собирается сообщить нечто очень важное.

– Что касается «Эттилии Гаргантир», – сухо произнес Аддельс, – то корабль почти полностью уничтожен. Дело, возбужденное «Банком Куни» против «Эттилии Гаргантир», становится крайне спорным.

– Я пришел к такому же заключению, – кивнул Джерсен.

– И это сразу же наводит на мысль о том, что корабль был застрахован. Я решил выяснить, где застрахован корабль, на какую сумму и кто уплатил страховые взносы. К данному моменту некоторые из фактов выявлены, и вам, может быть, захочется о них узнать.

– Безусловно, – согласился Джерсен. – И в чем же заключаются эти факты?

– Страховка бала оформлена всего лишь три недели назад на общую сумму, которая равна или даже превышает стоимость корабля и его груза. Страховые полисы оформлены «Страховым агентством Куни», являющимся дочерним предприятием отделения «Банка Куни» в Трампе на планете Дэвида Александра. Пострадавшая сторона, общество взаимного доверия «Котзиш» из Сержеуза на планете Дар Сай, с предъявлением претензий медлить не стала. В соответствии с курсом, издавна регистрируемым любыми ответвлениями «Банка Куни», возмещение убытков было произведено быстро и в полном объеме сумм страховки.

– «Банк Куни» принадлежит мне? – с дрожью в голосе спросил Джерсен.

– Да. И «Страховое агентство Куни» тоже.

– В таком случае получается, что это я выплатил Ленсу Ларку огромную сумму денег?

– Именно так.

Джерсен, практически никогда не дававший воли своим эмоциям, на сей раз взметнул ладони вверх и, сжав их в кулаки, обрушил на собственную голову:

– Он обставил меня.

– Его ловкость общеизвестна, – как о чем-то само собой разумеющемся сообщил официальным тоном Аддельс.

– М-да, вот это я понимаю!

– Древняя пословица гласит: «Садишься за стол с дьяволом – запасайся ложкой подлиннее». Похоже, вы сделали попытку разделить с ним трапезу, прихватив всего лишь десертную ложечку.

– Мы еще посмотрим, чья ложка длиннее, – произнес Джерсен. – Вы готовы к убытию?

Лицо Аддельса сразу же стало скучным.

– К убытию? И куда же?

– Разумеется, на Дар Сай.

Аддельс потупил взор и чуть склонил голову набок.

– Серьезные личные проблемы не позволяют мне присоединиться к вам в данном начинании, – ответил он срывающимся голосом. – Кроме того, хоть и не в этом основная причина такого решения, Дар Сай – дикая, необустроенная планета, на которой я вряд ли буду чувствовать себя достаточно спокойно.

– Да, скорее всего, так.

Выждав несколько мгновений, Аддельс робко спросил:

– И когда вы туда отбываете?

– Сегодня днем. Меня уже ничто здесь не держит.

– Мне не очень-то хочется бросать слова на ветер, призывая вас к благоразумию. Поэтому я просто желаю вам удачи.

– Благоразумие – неотъемлемая моя черта, – заверил Аддельса Джерсен. – Поэтому обещаю вам: пройдет совсем немного времени – и мы встретимся снова.

Природные условия третьей в системе Коры планеты, называющейся Дар Сай, нельзя расценивать как сколько-нибудь благоприятные. Достаточно самого поверхностного их рассмотрения, чтобы весьма скептически отнестись к возможности обитания на ней людей. В каждом полушарии можно выделить несколько климатических поясов, каждый из которых одинаково губителен для человеческой жизни. В высоких широтах круглый год свирепствуют ураганные ветры, разнося почти по всей планете снег и дожди. Обрушиваемое на сушу неисчислимое количество влаги скапливается в бескрайних болотах, поражающих обилием липкой грязи, выделяющей ядовитые испарения, и невообразимым разнообразием водорослей, достигающих иногда размеров крупных кустарников. Такая среда, естественно, является истинным раем для полчищ мошкары, отличающейся неистребимой живучестью и злобностью.

Из расположенных в умеренных поясах болот грунтовые воды проникают в жаркие экваториальные зоны, где часть влаги поднимается на поверхность и испаряется, а часть уходит глубоко в землю, образуя водоносные пласты. Местность, расположенная к северу и к югу от экватора, отличается особо знойным, засушливым климатом и называется Разделом. Жгучие лучи ярко пылающей Коры безжалостно испепеляют земли, расположенные в пределах Раздела, и поэтому он кажется таким же адом, как и любая другая дарсайская среда. Днем здесь господствуют умеренные ветры самых различных направлений, но по ночам в пустыне наступает полное затишье, и вот тогда-то она и манит к себе какой-то своеобразной, но в высшей степени чарующей прелестью.

Однако вовсе не завораживающая ночная красота пустыни привлекла сюда людей. Косвенной причиной того, что была обжита даже эта негостеприимная планета, послужил случившийся двадцать миллионов лет назад распад потухшей звезды, некогда вместе с Корой образующей двойную систему и «посмертно» названной Фидеске. Наибольший из ее осколков, Шанитра, был притянут второй планетой системы Коры, Мезленом, и стал ее спутником. Некоторые из фрагментов образовали пояс астероидов, но большая часть выпала на поверхность Мезлена и Дар Сай, занеся туда редчайшие и очень ценные элементы с высокими атомными числами, так называемые стодвадцатники. И хотя название это не совсем верно, именно оно получило широкое распространение. На Мезлене эти элементы были смыты поверхностными водами в моря и океаны еще до заселения его человеком и стали недоступными, рассеявшись по многочисленным глубоким океанским впадинам, а вот на Дар Сай судьба их сложилась совсем по-другому. Они стали составной частью песков, покрывающих пустыни Раздела. Постоянное перемещение песков и просеивание их под действием ветра способствовали накоплению стодвадцатников в четко выраженных месторождениях. Как раз для разработки их и высадились на Дар Сай первые его поселенцы – главным образом бродяги, сорвиголовы и неудачники. Очень скоро они обнаружили, что в дневную пору на Дар Сай можно выжить только с помощью мощных кондиционеров, а в более примитивных условиях – под особыми навесами, охлаждаемыми непрерывно стекающими струями воды. Используя средства, вырученные при продаже стодвадцатников, дарсайцы возвели свои знаменитые «Сени» – огромные сооружения высотой до ста пятидесяти метров, верхняя часть которых имеет вид развернутого зонтика или шатра, закрывающего поверхность площадью от десяти до пятнадцати гектаров. Вода из подземных водоносных пластов поднимается с помощью насосов на верхнюю часть этих зонтов, откуда стекает к краям и, падая на грунт, образует Сплошную защитную рубашку из мельчайших брызг, как бы повисших в воздухе. Вот под такими зонтами в так называемых «Сенях» и живут дарсайцы, выращивая в многоярусных стеллажах пригодные для приготовления пищи сельскохозяйственные продукты. Некоторую часть продовольствия они получают искусственно или импортируют. Специи, добавляемые к блюдам дарсайской кухни, добываются из некоторых видов растущих на болотах водорослей. Среди них есть и такие (например, ахагари), которые ценятся на вес отменных стодвадцатников.