— Но что все это значит? — поинтересовался Глауен.

— Никто ничего определенного не знает. Йипи только скалятся да ухмыляются, и смотрят пустыми глазами в пространство. Пистолеты им дарили туристы за разные услуги. По крайней мере так они утверждают. Получается, что туристы ездили и Йипи-Таун, развлекались с местными девочками и расплачивались оружием. Что вполне возможно. Но мы это сейчас же прекратим, больше никто с оружием в Йипи-Таун не проедет.

О своих планах йипи нам ничего не сказали. Но на следующей неделе должна начаться Парилья. В орт должна прибыть новая партия йипи, которая, возможно, привезет новую партию оружия. Никто не застрахован от того, что в ночь, скажем, на Цайн или Инг, когда все будут в карнавальных костюмах и здорово пьяны, не начнется внезапная атака с последующей резней, и йипи тысячами устремятся на Араминту. Затем они летят на юг Трои и сносят в фиорд Штрому. И все, сено в сарае: Деукас превращается в Йипленд, а Титус Помпо становится Умфау Кадвола. Но… — Шард поднял палец. — Сессили решила, что ей необходимы крылья бабочек, а с Чилком спорить не стоит, и Парилья пройдет как обычно. Лишь немногие знают, как близки мы были к другому повороту событий.

— А что будет дальше?

— Это мы решим после Парильи. Пока, всем йипи, кроме слуг, запрещено выходить из общежития. Чилк предлагает отправить их на Розалию, выплатив жалование по контрактам. Кажется, Намур уже готовит что-то в этом роде.

— Идея выглядит неплохо.

— Подобное решение должно исходить от Штромы, а там все не так просто. Похоже, там появилась какая-то новая фракция «Свобода, Мир и Любвеобильное общество» или что-то в этом роде, а они не позволят никаких действий, которые могли бы задеть интересы Умфау. Ну ладно, поживем — увидим. Кстати, у меня для тебя хорошие новости!

— Да? Какие же? — удивленно поинтересовался Глауен.

— На время Парильи на тебя возложены важные официальные обязанности.

— Охранять йипи в общежитии? — обиделся Глауен.

— Совершенно верно! Это ты здорово придумал! Но вдобавок к этому тебе поручено очень престижное задание. Нового Хранителя зовут Эгон Тамм. На время Парильи он поселится в Доме Клаттуков и пробудет здесь до тех пор, пока старый Хранитель не освободит Речной домик. Он приедет сюда вместе с семьей, где есть мальчик Мило, примерно твоего возраста, и девочка Вейнесс, чуть помладше. Это очень приятные, умные и хорошо воспитанные молодые люди. И ты будешь сопровождать их и развлекать во время Парильи. А знаешь, почему выбрали именно тебя? Приготовься выслушать комплимент. Потому что тебя тоже считают приятным, умным и хорошо воспитанным.

— Лучше бы ты был поскупее на комплименты и пощедрее на свободное время.

— Выбрось такие мысли из головы.

— Моя личная жизнь пошла прахом.

— Клаттуки не только отчаянны и смелы, но и находчивы.

— Раз должен, значит — должен, — проворчал Глауен. — Когда я должен приступить к этим обязанностям?

— Как только они прибудут со Штромы. Они скромны и старомодны, не допусти, чтобы они напились пьяными и скомпрометировали этим себя на публике. Хранителю это не понравится, и у него сложится о тебе плохое мнение.

— Хорошо, — проворчал Глауен. — А если они, наоборот, окажутся слишком развязными? Кто тогда защитит меня?

Шард рассмеялся:

— Клаттуки оставались джентльменами при любых обстоятельствах.

Утром в Верд сатир Латуун выскочил на лужайку перед Лицеем, вскинул свои мохнатые руки, притопнул копытцами на ногах, затем издал на своей дудочке пронзительную витиеватую руладу и тем самым объявил начало Парильи. Выпрыгнув на проспект Венсей, он разразился новой нечеловеческой мелодией и, высоко подбрасывая ноги, подпрыгивая и взбрыкивая, как молодое животное, с важным видом повел костюмированное шествие вдоль проспекта. Подпрыгивая и приплясывая в такт музыке, Латууна, праздничная карнавальная толпа, с разукрашенными повозками, механическими монстрами, великолепными дамами и важными джентльменами на роскошных носилках, последовала за ним. Процессию сопровождали музыканты — кто пешком, кто стоя в движущихся праздничных повозках. Заигрывая с попавшимися на пути хорошенькими девушками шествовала фаланга Дерзких Львов, в рыжеватых меховых костюмах. Стайки ребятишек, одетых в костюмы Пьеро и Пульчинелл, бегали взад и вперед, иногда проскакивая чуть ли не под самыми ногами Латууна. Кто же был сатиром? Имя человека, скрывавшегося под этой маской по правилам должно было сохраняться в тайне, но кто бы он ни был, и маска и человек вполне подходили друг к другу. Существовало всеобщее подозрение, что под этой маской скрывается галантный повеса Намур.

Так начались три дня и три ночи веселья. По вечерам в Верд и Милден карнавальная труппа мастера Флореста представит небольшие интермедии, которые сам он называл просто каламбурами, а ночью в Смоллен будет разыграна главная фантасмагория. Затем последует кульминационный парад масок, который под важную и сладкую музыку паваны приведет Парилью к концу.

Таков установившийся за тысячелетие порядок.

Планы Глауена на Парилью были нарушены двумя не связанными друг с другом обстоятельствами, но оба они были неожиданными и досадными: обнаружение у йипи арсенала и прибытие нового Хранителя и его семьи в Дом Клаттуков. Глауен обнаружил, что он, как кадет Бюро В, обязан нести трехчасовое ночное патрулирование вокруг забора, окружающего общежитие йипи. Патрулирование должно предупредить возможную попытку йипи, достать новую партию оружия и устроить: гипотеза, по мнению Глауена, совершенно надуманная.

Шард полностью согласился с сыном:

— Ты абсолютно прав! Вероятность внезапного нападения йипи действительно чрезвычайно мала: возможно пройдет лет двадцать — двадцать пять, прежде чем мы будем, к своему удивлению, убиты взбунтовавшимися улыбчивыми йипи!

— Иногда мне кажется, что ты надо мной издеваешься, — проворчал Глауен, — иначе почему моим напарником оказался Кеди Вук?

— Да? А мне казалось, что Кеди тебе нравится.

— Я ничего против него не имею, если не считать того, что он зануда.

Хотя йипи остались столь же равнодушными и ленивыми, все полагали, что в душе они затаили обиду. Саркастичный и хладнокровный Намур на это заметил:

— Я очень рад, что меня это не касается. Приняв такое решение, я был бы высмеян и выгнан с работы.

— А тебя не удивила та куча оружия, которую мы обнаружили в общежитии? — поинтересовался Чилк, услышав такое замечание.

— Конечно, удивила.

— И в кого, ты думаешь, они собирались стрелять из этого оружия? В туристов?

— Я уже давно бросил всякие попытки понять йипи, — пожал плечами Намур. — Но что я твердо знаю, так это то, что они не смогут организовать и лягушачьи бои без того, чтобы не упасть с дерева.

— А может быть, им кто-нибудь помогает?

— Может быть. Но прежде, чем переворачивать все с ног на голову, я бы сначала хотел получить веские доказательства.

Кеди Вук, который родился на год раньше Глауена, считался старшим патруля. Он не прекращал ворчать все три часа.

— Чрезвычайная ситуация, если она вообще была с самого начала, позади, — заявил он лаконично и безапелляционно. — Так чего нам таскаться взад-вперед по темноте?

— Я знаю, почему, — сказал Глауен. — Потому что Бодвин Вук отдал такой приказ.

— Я-то уж точно тут не по собственному желанию, — фыркнул Кеди. — Они со своей осторожностью уже перегибают палку! Даже если считать, что йипи и могли бы поднять бунт, то они бы перерезали одну-две глотки, и все.

— А этого по-твоему недостаточно?

Кеди недовольно выругался.

— Мне что, надо все по полочкам раскладывать? Йипи никогда не делали такого раньше, так?

— Поэтому мы с тобой и стоим здесь.

— Не понял? — переспросил Кеди.

— Если бы йипи убили наших бабушек, то мы с тобой просто не родились бы.