Герсен прошел по дорожке, поднял и опустил массивный бронзовый дверной молоток в форме львиной лапы. Через долгое время дверь открыла симпатичная молодая женщина в крестьянской одежде.

– Я приехал, чтобы поговорить с Душаном Аудмаром, – сказал ей Герсен.

Женщина задумчиво осмотрела его.

– Могу я спросить, какое у вас к нему дело?

– Я могу обсуждать это только с самим лордом Аудмаром.

Она медленно покачала головой.

– Я не думаю, что он вас примет. В доме неприятности, и Душан Аудмар никого не принимает.

– Мой визит связан с этими неприятностями.

Лицо женщины внезапно изменилось от вспыхнувшей внезапной надежды.

– Дети нашлись? Скажите мне!

– К сожалению, нет – насколько мне известно. Герсен вытащил из кармана записную книжку, вырвал листок и написал: «Кирт Герсен, достигший 11-й степени, для обсуждения Кокора Хеккуса».

– Передайте ему записку.

Женщина прочитала записку и молча ушла в дом. Через несколько минут она вернулась.

– Входите.

Герсен последовал за ней через неосвещенный холл в комнату с голыми пластиковыми стенами и высоким сводчатым потолком. За столом сидел Аудмар, перед ним лежали стопка белой бумаги, гусиное перо, резная стеклянная чернильница с темно-красными чернилами. Бумага была чиста, если не считать одной строчки, написанной закругленным, с сильным нажимом курсивом: обычным почерком высокопоставленных лиц Института. Аудмар был довольно небольшого роста, с широкими плечами и крепким телом. У него были резкие черты лица – небольшой прямой нос, узкие черные глаза. Он поздоровался с Герсеном и отодвинул в сторону перо и бумагу.

– Где вы получили одиннадцатую степень?

– В Амстердаме, на Земле.

– Значит, это было под руководством Карманда?

– Нет это было до Карманда. Тогда руководил фон Блик.

– Хм-м. Вы очень молоды. Почему вы не продолжили курс? После одиннадцатой нет больших трудностей – вплоть до двадцать седьмой.

– Я не мог подчинить свои профессиональные устремления целям Института.

– И каковы ваши устремления?

Герсен пожал плечами.

– Они достаточно примитивны и не могут представлять для вас интереса.

Аудмар скептически поднял брови, но сменил тему.

– Почему вы хотите обсуждать Кокора Хеккуса?

– Это тема, в которой мы оба заинтересованы.

Аудмар коротко кивнул.

– Действительно, интересный человек.

– На прошлой неделе он похитил ваших детей.

Аудмар сидел молча в течение тридцати секунд. Было очевидно, что он не знал личность похитителя.

– Какие у вас основания для этого утверждения?

– Я слышал признание Роба Кастиллигана, арестованного за соучастие в этом деле.

– Вы имеете официальный статус?

– Нет. Я лицо неофициальное.

– Продолжайте.

– Предположительно, вы хотите безопасного возвращения детей.

– Предположим, – слегка улыбнулся Аудмар.

Герсен игнорировал двусмысленность.

– Вас известили, как обеспечить их возвращение?

– Внести выкуп. Письмо пришло два дня назад.

– Вы заплатите?

– Нет. – Голос Аудмара был мягок и спокоен.

Герсен и не ожидал другого ответа. Члены Института, достигшие сотой и близких степеней были вынуждены сохранять невосприимчивость к любым формам внешнего давления. Стоило бы Аудмару внести выкуп и он сознался бы в своей уязвимости, тем самым подвергая опасности и себя и Институт. Эта политика была общеизвестна; и в десятый раз Герсен удивился, почему похитили детей Аудмара. Проявил ли он ранее податливость? Или похитители просто ошиблись?

– Вы знали, что Хеккус замешан в этом деле? – спросил Герсен.

– Нет.

– Теперь, когда вы знаете, предпримете ли вы шаги против него?

Аудмар слегка пожал плечами, как бы давая понять, что месть – такое же признание уязвимости, как и уплата выкупа.

– Если быть полностью откровенным, – продолжал Герсен, – я имею причину считать Кокора Хеккуса своим личным врагом. Я не так ограничен, как вы; я могу воплотить свои чувства в действия.

В глазах Аудмара блеснуло нечто похожее на зависть, но он только вежливо наклонил голову.

– Я пришел к вам за информацией и за той помощью, которую вы сочтете уместным оказать мне.

– Очень мало или никакой, – ответил Аудмар.

– Тем не менее, вы человек, и любите своих детей. И вы, конечно, не хотите, чтобы их продали в рабство?

Аудмар улыбнулся горькой, дрожащей улыбкой.

– Я человек, Кирт Герсен, и быть может, в глубине души более жестокий и примитивный, чем вы. Но я – посвященный девяносто четвертой степени, у меня слишком много силы и я должен применять ее с исключительной осторожностью. Поэтому… – он сделал неопределенный жест, подразумевающий целый комплекс идей.

– Паралич? – предположил Герсен.

Аудмар предпочел не отвечать на поддразнивание. Он сказал ровным тоном:

– Я не знаю о Кокоре Хеккусе ничего такого, что не было бы общеизвестно.

– В настоящее время он самый активный из Лордов Тьмы. Он творит много бед.

– Он – мерзкое создание.

– Вы знаете, почему Кокор Хеккус похитил ваших детей?

– Я думаю, ради выкупа.

– Сколько он потребовал?

– Сто миллионов севов.

Герсен, пораженный суммой, не нашелся, что сказать. Аудмар мрачно улыбнулся.

– Я, правда, считаю что мои Даро и Викс стоят этих денег. И много больше.

– Вы можете столько заплатить?

– Если я решу платить. Проблема не в деньгах. – Аудмар повернулся к бумаге и перу.

Герсен почувствовал, что его терпение истощается.

– За последний месяц, – сказал Герсен, – Кокор Хеккус похитил двадцать человек, может и больше. Это – последний подсчет, который был сделан МПКК перед тем, как я уехал из Авенты. Все жертвы – влиятельные и богатые люди.

– Кокор Хеккус очень спешит, – заметил Аудмар безразличным тоном.

– Именно. Каковы его цели? Почему именно сейчас ему срочно нужна куча денег?

Аудмар был заинтригован. Потом, ощутив направление разговора, он бросил на Герсена внезапный резкий взгляд.

Герсен добавил:

– Похоже, что у него на уме какой-то гигантский проект. Я не думаю, что он собрался на покой.

– Не после двухсот восьмидесяти двух лет.

Герсену стало ясно, что Аудмар знает о Хеккусе много больше, чем кажется на первый взгляд.

– Похоже, что ему нужно два миллиарда севов – если все выкупы одинаковы. Зачем ему эти деньги? Он строит флот боевых звездолетов? Реконструирует планету? Основывает университет?

Аудмар глубоко и задумчиво вздохнул.

– Вы полагаете, что у него есть важная и, вероятно, вредоносная цель?

– Почему бы иначе ему понадобилось столько денег?

Аудмар нахмурился и раздраженно покачал головой.

– Жалко было бы нарушить великие планы Кокора Хеккуса. Но с моей точки зрения и в соответствии с политикой Института… – Его голос постепенно замер.

– Дети на Обменном Пункте?

– Да.

– Вы, вероятно, не знакомы с их обычной процедурой.

Сначала вычисляется время на дорогу туда и обратно, затем добавляется пятнадцать дней. В течение этого времени только, так называемая, первично заинтересованная сторона вправе внести выкуп. Но по истечении срока, это может сделать каждый, кто пожелает. Если бы у меня было сто миллионов севов, я бы мог сделать это.

Аудмар пристально изучал его несколько мгновений.

– А почему бы вы захотели сделать это?

– Я хочу узнать, зачем Кокору Хеккусу столько денег. Я хочу знать как можно больше о Кокоре Хеккусе.

– Ваши мотивы, я полагаю, далеки от чисто академической любознательности?

– Мои мотивы к делу не относятся. Я могу сделать следующее. Если я получу сто миллионов севов плюс оплату моих издержек, я отправлюсь на Обменный Пункт и выкуплю ваших детей. Кстати, сколько им лет.

– Даро – девять лет, Викс – семь.

– В то же время я постараюсь установить мотивы действий Кокора Хеккуса, его цели и нынешнее местопребывание.

– А потом?

– Узнав все, что смогу, я доставлю сюда ваших детей и, если вас это заинтересует, расскажу о том, что узнал.