— Дорогая, подойди. — Маорелий приоткрыл дверь денника и ступил внутрь. — Протяни ладонь.

Я сделала два шага, но остановилась, заметив в его руке кинжал.

— Не бойся, — ободряюще улыбнулся Маорелий, — это нужно для привязки.

И пусть высшие держались спокойно, включая коня, — судя по всему, тоже высшего среди своей расы, — я заметно нервничала. С трудом заставила себя подойти к Маорелию и протянуть ему ладонь. А в следующий миг не сдержала вскрика — до того внезапно и сильно демон полоснул по ней кинжалом. Но отдернуть руку мне не позволили. Крепко держа за запястье, Маорелий вынудил меня подставить залитую кровью ладонь к морде Бердера.

Конь всхрапнул, лукаво покосился на меня одним глазом. Переступил ногами, тряхнул гривой и только после этого лениво, будто делая одолжение, ткнулся бархатными губами мне в руку. Ощущения вышли щекочущими, но вместе с тем несколько противными. Я старалась не думать, что сейчас в открытую рану попала слюна этого животного. Мысленно напоминала себе о крепости собственного здоровья и о том, что после пробуждения демонической половины болезни мне не страшны.

Не знаю, сколько длилась эта странная привязка — секунд пять или дольше, — но когда конь наконец выпрямился, я вздохнула с облегчением. Дернулась, желая высвободить ладонь из хватки Маорелия, но тот не пустил. Продолжая удерживать меня одной рукой, второй залез во внутренний карман плаща и вытащил оттуда заготовленную полоску чистой ткани. Не промывая порез, плотно замотал его.

— Регенерация у тебя, если помню, тоже теперь ближе к нашей? — уточнил он, завязывая края узелком. Я кивнула. — Отлично! Значит, скоро затянется. А это, — он взглядом указал на повязку, — защитит одежду от лишних пятен. Ну что, дочка, — лицо Маорелия озарила улыбка, — поздравляю: теперь для Бердера ты навсегда останешься единственной хозяйкой.

Лишь услышав эти слова, я поняла, какую ошибку совершила. Бердер же обещан Луне!

Я злилась. На Торрела, заставившего меня ненадолго поверить, что он, как и я, против навязываемого брака. На то, что потом он встал на сторону наших отцов. На насмешку, которая, как пощечина, отбила мой доверчивый порыв найти решение вместе. На Маорелия, игнорирующего мои желания и просьбы.

Но больше всего я злилась на себя.

Как можно было настолько расслабиться под пустые разговоры о породах лошадей, чтобы так глупо подставиться? И пусть внутренний голос уверял, что выбора у меня не было — ведь отказ совершить привязку вызвал бы лишние вопросы, — но я все равно не могла перестать злиться.

— Думаю, первая поездка укрепит связь наездника с животным. — Голос Торрела прозвучал будто издалека, до того я погрузилась в мрачные мысли.

— Отличная идея, — поддержал Маорелий. — Есть пожелания по лошади для прогулки? Поспокойнее? С норовом?

— С норовом, — ухмыльнулся Торрел. — Люблю укрощать диких.

Воздух вокруг Маорелия едва ощутимо зарябил. Я знала, что означает подобная рябь — посылаемый мысленно приказ. И действительно спустя всего несколько секунд в конюшню вошел темный и с почтением поклонился.

— Оседлать Бердера и Фагроста, — распорядился хозяин замка, потом повернулся к нам. — Прошу простить, но меня ждут дела. Надеюсь, в компании друг друга вы не заскучаете.

— Ни в коем случае, — самоуверенно заверил Торрел.

— Будь умницей, дорогая.

Маорелий одарил меня улыбкой, а вместе с ней и очень выразительным взглядом, вновь напоминая о нашем утреннем соглашении. Я растянула губы в ответ, старательно заставляя их изогнуться в улыбке. Но, судя по раздраженно дернувшимся крыльям отцовского носа, в стараниях я не преуспела.

— Выйдем на улицу? — предложил Торрел, едва мы остались вдвоем.

Я кивнула и первой зашагала к выходу.

День сегодня действительно выдался прекрасный. Лучи послеобеденного солнца переливались игривыми бликами на мягком снегу, деревья искрились белыми шапками, а невдалеке темной стеной протянулся лес. Ветра почти не было.

— Я настолько противен? — раздался сбоку голос Торрела. Повернувшись, я вопросительно взглянула на демона. — Ты даже не смотришь на меня. Всегда, когда есть возможность, отводишь взгляд. Вот только не в смирении или уважении. Ты не хочешь меня видеть.

— А должна хотеть?

Демон усмехнулся:

— Нет, но… — На секунду он замолчал, точно подбирая слова. — Разве тебе этот брак выгоден не меньше, нем мне?

— Выгода — не то, ради чего стоит создавать семьи.

— Но ведь ты полукровка!

— Я помню, — отозвалась с улыбкой.

— Нет, я не об этом…

Странно, но Торрел казался по-настоящему растерянным. Словно действительно не мог понять, что кто-то мог сознательно игнорировать возможную выгоду.

— Тебе будет сложно заключить брачное соглашение даже с высшими нижестоящих родов. Разве только Ниртаны или Тарсейры могли бы принять тебя. Но они последние в нашей иерархии — одиннадцатый и двенадцатый роды! Я лучший вариант для тебя, понимаешь? Как и ты для меня, — честно добавил он.

Я снова улыбнулась и качнула головой. Не думаю, что имеет смысл пытаться объяснить, что «вариант» меня не устроит. И сама я «вариантом» быть не хочу. Но главная проблема все же заключается в другом. Единственный, с кем я по-настоящему хочу быть, — это Кеорсен. И теперь, когда появилась надежда, что брачное соглашение с Вериной — не его желание, а просто дань традициям, я не собираюсь отказываться от своих чувств.

Из конюшни вышел темный, ведя под уздцы двух коней. Приняв поводья, Торрел кивком отослал демона. И почему-то мне не понравилось то, как уверенно держался этот высший. Так, будто уже стал членом рода и имел право приказывать местным слугам.

— Забирайся в седло, потом я научу тебя править, — распорядился Торрел, легко вскакивая на темно-шоколадного с красноватой гривой коня.

Я кивнула, подошла к боку Бердера, ухватилась за седло, решительно вставила ногу в стремя, оттолкнулась свободной ногой и… И что дальше?! Я замерла, прижимаясь к теплому боку животного.

Кто-то фыркнул. Вот только кто именно: Бердер или Торрел?

— Я понял.

Перекинув ногу через седло, Торрел легко спрыгнул на землю. Подошел ко мне со спины и с улыбкой в голосе произнес:

— За усердие высший балл, а вот за технику — неуд. Опустись.

Я послушно вернулась на снег.

— Руки расположи друг напротив друга, не заводи левую так далеко…

Торрел стоял очень близко, и его дыхание щекотало волосы у меня на затылке.

— Теперь правую ногу в стремя. Нет, не носок, увереннее. — Бесстыже отодвинув край разрезной юбки для верховой езды и коснувшись штанов, высший подтолкнул мою ногу вперед. — Да, вот так. Теперь ты должна одним рывком оттолкнуться и перекинуть левую ногу через седло. Я подсажу. — Мне на талию опустились горячие ладони. — Готова? — Я кивнула. — На счет три. Раз, два… три!

Вместе с последним звуком я взлетела вверх. Испугалась той силы, с которой Торрел меня едва ли не подбросил, но все же не растерялась и смогла усесться верхом.

Вновь раздалось фырканье. На этот раз в его источнике я не сомневалась, ибо этот самый источник насмешливо косился на меня вишневым глазом.

— Возьми поводья, — продолжил инструктировать Торрел. Его руки будто невзначай скользнули с моей талии и прошлись вдоль бедра, прежде чем опуститься на сцепленные на тонких ремешках пальцы. — Да, вот так. Держи крепко. Щелкни поводьями или ударь пятками в бока, чтобы заставить Бердера идти. Чтобы повернуть вправо, натяни правый повод, влево — левый. Захочешь остановиться, потяни поводья на себя. Все просто. Запомнила?

Я снова кивнула.

— Тогда поехали!

Торрел легко вскочил в седло. Держался при этом очень уверенно, даже горделиво. Чувствовалась в нем и привычка к такого рода прогулкам, и искреннее удовольствие, которое он от них получал. Я же, несмотря на первый успех, — а у меня таки получилось заставить Бердера тронуться! — чувствовала себя в седле крайне некомфортно. Медленные покачивания казались слишком монотонными и не внушали доверия.