-Нет, не обещала. Да и не могла обещать, у нас не такие отношения... - сразу отрицательно замотала она головой, и рассмотрела, с каким огромным облегчением выдохнул Змей, - я позже объясню. А твое кольцо... если ты хорошо подумал, я возьму.

В конце концов, его же можно будет потом вернуть назад? Если она заметит, что чувства графа далеки от тех, какие нужны ей. Она же не взаправду глупышка какая-нибудь... и вообще, торты нужно пробовать, это она после уроков матушки усвоила очень хорошо.

-Эста, - Сильные руки вмиг обняли девушку, а в следующий момент уже несли по направлению к постели, - глупышка моя... ну, конечно же, я подумал.

-Ты его узнал? - отгребая почти прогоревшие угли к дальней стенке очага, и закрывая заслонкой, тихо спросила Олита и обернулась.

-Конечно, - помолчав, проворчал Кирт, неспешно строгавший мешалку, - да он имени и не скрывает. Но вот почему он в таком виде и с этой девочкой... ума не приложу.

-Будем докладывать или подождем? - кухарка присела к столу и положила на столешницу натруженные руки, - могли бы ведь и не узнать?

-А что они ему сделают? - стрельнул в нее хмурым взглядом муж.

-Кто знает, что им в голову взбредет. А девочка останется... без своего зайчика.

-Добрая ты... а вдруг прознают?

-Откуда? Мы не молоды, память все хуже... да и столько лет прошло, мудрено узнать.

Они еще немного помолчали, потом сторож отложил в сторону свою работу, поднялся и отряхнул от стружек штанины.

-Ладно, поглядим. Гаси лампу, пора спать.

Змей проснулся ровно в тот момент, какой заказал, засыпая, и, еще не открывая глаз, расплылся в довольной улыбке. Настроение было таким хорошим, как не бывало уже давно, он даже припомнить не мог, насколько.

Протянув руку туда, где должен был находиться источник его благодушия, Даг почему-то никого не нащупал, и резко сел, распахивая глаза. Рядом с его глупышкой расслабляться не стоило, она во всем ведет себя не так, как другие девушки ее возраста и нельзя сказать, чтобы Змею это не нравилось. Но уверенности не добавляло.

-Мог поспать еще четверть часа, я бы разбудила, - так мирно и очень по-домашнему сообщил от столика голос Эсты, что у графа мгновенно отлегли от сердца уже всполошившиеся подозрения.

-Я хотел поговорить с тобою перед работой, - торопливо натягивая одежду, отозвался Даг и направился к ней. Эста уже была полностью одета, только чепец с оборками еще лежал рядом с зеркальцем, перед которым монашка возрождала вчерашний облик.

По-хозяйски приподняв рукой лицо девушки, Змей придирчиво рассмотрел свеженарисованные веснушки и огорченно поинтересовался:

-Как я понимаю, поцеловать невесту мне уже нельзя?!

-Ты об этом хотел поговорить? - лукаво прищурилась Эста, чувствуя, как невольный румянец заливает скулы.

Они все рассказали и все объяснили ей, ее многоопытные и многомудрые наставницы, вот только про одну очень важную вещь почему-то не обмолвилась ни одна. Даже не так, не важную, а самую главную. Как жить, о чем говорить и просто дышать, если торт оказался сказочным чудом.

Ну конечно, можно сравнивать произошедшее между ними этой ночью хоть с тортом, хоть с вином, и в чем-то это будет верно. Но на самом деле все намного сложнее и тоньше. Никогда раньше Эсте даже в голову не приходило, что всего за ночь почти чужой мужчина может стать ей настолько близким и своим, что даже мимолетная мысль о том, что можно вернуть ему кольцо, будет вызывать яростное негодование. И что всего за несколько часов немыслимое сплетенье сокровенных тайн и прикосновений, слов и обещаний, крепче стальных цепей намертво привяжет ее мечты и надежды к этому человеку. Но больше всего ее пугало осмысление, что где-то в глубине души это ей нравилось и казалось очень правильным.

А утром очнувшийся разум и воспоминания о наставлениях учительниц просто засыпали ее предостережениями о том, что Змею нельзя ни показывать этого, ни рассказывать.

-Мужчины, они ведь в большинстве своем в душе завоеватели, - объясняла одна из сестер, - и чем более сильным полководцем себя чувствуют, тем больше крепостей желают положить к своим ногам. Вот только никогда не оглядываются назад, и потому не видят, сколько ненависти и злобы прорастает на тех руинах. А когда эта ненависть настигает кого-то из них ядовитой стрелой или брошенной под ноги петлей, еще и удивляются, за что?

-И об этом, - подхватив девушку на руки, Змей сел на стул и осторожно заглянул ей в глаза, - но главное другое. Я не хочу, малышка, чтоб ты рисковала. Они ведь получили твое письмо? Значит, скоро найдут эту башню. Давай, сделаем так, я пойду рубить дрова и скажу, что ты заболела. Ты сумеешь изобразить эту болезнь, но не думаю, что притворяться нужно будет долго.

-Даг... - тихоня хотела что-то сказать, но он нежно положил палец ей на губы.

-Прошу тебя, не спорь хоть один раз. Не нужно. Ты не понимаешь, я так счастлив сегодня... и готов за это бороться.

-Змей, - еле слышно шепнула Эста, обвивая его шею руками, и чувствуя, как осыпаются с нее мудрые советы настоятельницы, словно под ветром перезрелые сливы с веток, - ты не понял. Я им написала, чтоб не приходили сразу, подождали несколько дней. И дали нам время самим разобраться. Поэтому мы идем вместе, и не сиди босиком, пол тут холодный.

-Дьявол, - расстроенно рыкнул он и крепче прижал ее к себе, - как чувствовал. Ну, вот почему ты такая рисковая, глупышка?

-Тебе не нравится?

-Мне все в тебе нравится, - честно сознался он, - но сейчас мы не об этом. Ты же вечером сама поняла, что они что-то темнят? А ночью мне приснился сон и я все вспомнил. Они служили у Олтерна, в том самом поместье, эта кухарка и ее муж. Но вскоре после его свадьбы уволились, якобы наследство получили.

-Вот как, - задумалась Эста, нежно поглаживая жениха по щеке - в таком случае, нам нужно показать себя очень старательными работниками. Идем.

Однако никуда идти им не пришлось. В коридоре раздались шаги и голоса и девушка, рыбкой выскользнув из рук Змея, торопливо натянула на голову свой чепчик.

А едва раздался стук, незаметно для насторожившегося графа подсунула что-то под ремень висевших на спинке стула ножен, и ринулась отпирать дверь.

Монашка успела ее распахнуть, и даже состроить перед стоявшими за дверью людьми самое приветливое выражение лица, когда за спиной раздался знакомый и долгожданный треск.

-Ушел, змей! - отталкивая в сторону девушку, бросился в спальню мужчина, уже понимания, что это бесполезно.

-Как ушел? - оглянувшись, испуганно вскрикнула глупышка, - что вы натворили! Зайчик! Куда ты?! Верни-иссь...

Если в замке знатного господина или в богатом поместье вдруг начали пропадать слуги и драгоценности и появляться странные следы, если ниоткуда возникают зловещие предметы, а на стенах кто-то пишет угрозы кровью - принято звать сыщиков и стряпчих. Хорошо обученные ищейки всё облазят и всех допросят, и, скорее всего, найдут злоумышленника. Но ползет из дома в дом осторожная и тайная молва, что обученная в монастыре Святой Тишины глупышка сделает то же самое намного быстрее и надежнее.

Однако если неведомые враги подобрались слишком близко, когда смертельная опасность холодит ребра прикосновением невидимого кинжала, а каждый кубок вина может оказаться отравленным - лучше все же нанять тихоню.

-Демон! - Первым, что пришло в голову Змея, когда он обнаружил, что стоит на вершине портальной башни, а вокруг тонут в предутреннем тумане вершины скал, было подозрение, что это как-то подстроил дядюшка Кирт со своей женой.

Однако чуть позже граф разглядел, что бортики у этой площадки намного выше и аккуратнее, а на одной половине высится будочка, укрывающая от непогоды вход на лестницу, и начал постигать, что находится вовсе не на той башне, где стоял вчера вечером. И вслед за этим пониманием в душе вспыхнули обида и боль, и следом яростное желание что-нибудь порубить. Или кого-то выпороть.