— Смотрю, совсем ты оробел, соколик мой, — сказала Яга и улыбнулась по-доброму.

Будто морок с лица ее спал, узрел Влад черты родные, с детства знакомые.

— Нянюшка?.. — вымолвил неуверенно, но радостно.

— Бабушка! — воскликнула лиса и вперед кинулась. По дороге преобразилась, став девчонкой обыкновенной: юркой, рыжей и веснушчатой.

— Вестушка, — улыбнулась ей Яга, за плечи приобнимая.

— Ты смотри, бабушка, какого я к тебе доброго молодца привела! Не ровня всяким убогим, которые ходят к тебе на двор.

— Не ровня, ох не ровня, — отвечала Яга, качая головой. — Ты иди, егоза, в светелке прибери, пока я с молодцем этим парой слов переброшусь.

Девчонка на Влада оглянулась, рыжими глазами сверкнула и скрылась в избе. Яга же к Владу подошла и обняла его крепко-крепко.

— Не чаяла так скоро встретиться, — молвила она, — но точно рада.

— А уж я как рад! — заверил Влад. — Князь сказал, будто погибла ты при пожаре в его тереме. Я не верил, знал, что жива-здорова, но нет-нет, а закрадывались сомнения.

— А зря, — отвечала Яга. — Сердце свое слушать всегда надобно, а не языков лживых. Ты мне лучше скажи, дело пытаешь аль от дела лытаешь?

— Отлытался, — признал Влад невесело. — Разозлился я на Кощея, улетел от него, чуть в беду не попал, а пока из нее выбирался, страшное с самим хозяином Нави приключилось. Говорят, попал он в полон к Марье Моревне.

— Попал, — покивала Яга. — Бился долго, почти всю армию ее великую положил, а как до главного поединка дело дошло, не устоял. Не знаю я точно, соколик. Может, колдовство какое темное Моревна применила — ядом пахучим в лицо брызнуть или гребень зачарованный в волосы воткнуть она мастерица, — а Кощей не успел увернуться. Знаю лишь, что из темницы ее никто еще сам не выбирался.

— Потому выручать Кощея надобно! — воскликнул Влад.

— Не ты ли, часом, собрался? — прищурилась Яга.

— Я, нянюшка.

Яга наземь сплюнула и ногой топнула.

«А нога-то костяная», — с удивлением понял Влад. Вроде бы не замечал он раньше ничего подобного.

— Помоги, — попросил он.

— И пойти против Кощея? — фыркнула Яга. — Думаешь, зачем он тебя гнал? Чтобы ты сам к Моревне за ним явился?

— Как это? — нахмурился Влад.

Яга в сторону указала. Миг — и явилась там лавка, добротно сколоченная. На нее и опустились: не стоя же разговоры разговаривать.

— Кощей своими играми с людьми в Яви совсем пределы навские забросил. Он, разумеется, приглядывал за границами — лярв не пропускал, чудо-юд отгонял и изничтожал, — но вполглаза, а не в оба. Не высмотрел, что совсем рядом войско собирается, войну чуть не проморгал. И, если бы не ты, не заметил бы, потому спасибо тебе сказать стоит от всех нас.

— Мне-то почему? — удивился Влад.

— На путь истинный наставил: ты расстроил Кощеевы планы, не позволил в Киеве жить припеваючи, заставил в замок вернуться и тем совершил благо великое для всех миров. Может, и человек ты, по нашим меркам вообще еще чадо, но прозвание Вещий уже оправдал, даже если сам того не понял. Когда ты непрошено-незвано в покои к нему влетел, Кощей аккурат на ратную битву собирался. Потому снова ты ко двору пришелся и услугу ему оказал.

— Чем же?

— А племянница княжеская? — фыркнула Яга. — Что бы Кощей с ней делал? Во дворце держать можно, но неправильно и беспокойно: чужой человек в доме в отсутствие хозяина — та еще головная боль. Отпустить просто так опять же нельзя и подозрительно, потому как на вопросы наводит: с чего бы вдруг? А тут ты заявился красную девицу выручать, вот Кощей и избавился от нее с превеликой радостью да чистой совестью.

— А потом и от меня, — с плохо скрываемой печалью в голосе ответил Влад.

— И от тебя. Но уже по иной причине, — ответила Яга, то ли специально внимания не обратив на его обиду, то ли вовсе ее не заметив. — Наш Кощей уж больно древний. Слухи ходят, он именно тот Змей, что утицу охранял, которая снесла яйцо, все наши миры породившее. Потому он ни судьбы, ни смерти не знает. А еще Кощей больно уж, гад, увлекающийся. Как втемяшит себе чего-нибудь в дурную голову, ничего вокруг не замечает. Но ты уж, видимо, сильно зацепил его душевно, поскольку даже до Кощея дошло, что ты не красная девица и точно не станешь дожидаться его возвращения с битвы ратной, сидя у оконца в башне высокой.

Влад фыркнул.

— Вот еще! Я — воин!

— Цыпленок против коршуна и то сильнее! — Яга щадить его не собиралась, правду говорила, как есть. — Вот и сделал Кощей все, лишь бы выставить тебя поскорее.

— Дабы под ногами у него не путался, — процедил Влад сквозь зубы, кулаки до хруста сжимая.

— И это тоже, — не стала отрицать Яга. — Не сумел бы ты помочь. Вот голову сложить или в полон, как и он, угодить — сколько угодно. А в темнице одному легче. По крайней мере, Кощею. Пытки свои не столь страшны, чем того, кто дорог.

Влад вздохнул:

— Скажешь еще… дорог.

Яга промолчала, только взглянула смешливо.

— Правда твоя, избавился от меня Кощей, да только я не собираюсь все оставлять как есть.

— Вижу.

— И, сдается мне, Кощей об этом догадывался.

— А то, — фыркнула Яга. — Но тут ведь, опять же, не все так просто. Во дворец навский путь у тебя есть. Захочешь — лети хоть сейчас. Однако дворец — не вся Навь. Выйти из него ты лишь в Явь и можешь, не далее.

— Я из него в Правь летал! — возразил Влад.

— Силен, — покачала головой Яга. — Да только летать меж мирами — часть твоей сути, нет в ней ничего особенного. А вот в мирах — умение иное, на то дозволение нужно или право, приходящее с рождением. Ты человек, потому нет для тебя в Яви пределов: хоть все яблоко земное по кругу облети. В долине грез люди каждую ночь гостят, потому ты и там как дома. Но поглядела бы я на тебя, вздумай хотя бы на Калинов мост отправиться.

Влад нахмурился. А ведь действительно. Горы видел, замок Хрустальный обошел сверху донизу, но не более.

— Если бы Кощей оставил тебя во дворце, дал бы все права. Как бы оставил хозяином вместо себя до возвращения. А там ты обязательно бы натворил-наворотил глупостей, не подумавши да не посоветовавшись, кинулся бы к нему на подмогу и шею себе свернул.

— Получается, меня без меня женили, — прошептал Влад.

— Глупый, — укорила Яга. — Кощей уберечь тебя хотел. Жестоко, по-своему, неправильно, нисколько с тобой самим не считаясь, но чего ты от него ждешь-то? — спросила она и руками всплеснула. — Ты поживи с его, проправь, да так, чтобы единолично решения принимать и всю ответственность на плечах нести, — тогда и поговорим.