— Чего смотришь? Соскучился? — заметив мой изучающий взгляд, ухмыльнулась Голдобина, — Уже жалеешь, что променял меня на эту? — с самодовольным видом она навела свой острый подбородок на Лебедеву.

Я бы ей ответил, но с нами здесь стоял Леха, влюбленный в эту стервозу, и он был другом Альберта. Так что я промолчал, что тут же было принято за победу.

— Вот так-то! — произнесла она загадочную фразу и гордо прошествовала к подружкам узнавать новости.

Жарков еще больше посмурнел. Лебедева закаменела лицом.

Пойти уже на комиссию что ли?

За дверью по ходу услышали мой призыв.

— Чапыра Альберт Анатольевич! — назвал мое имя зычный женский голос.

— Ни пуха, — синхронно пожелали мне Леха с Таней, и я пошел.

Зашел в аудиторию и первым делом схлестнулся взглядами с Юровым. Тот смотрел на меня неприязненно и хмуро. Присутствующий здесь же Вадим Андреевич Рогачев при виде своего студента как-то насторожился и перевел взгляд на Анисимова. А вот Роман Олегович смотрел на меня строго, посылая мысленный посыл не выпендриваться. Имя председателя экзаменационной комиссии и то, что он является деканом, я узнал уже позже защиты. Хотя мог бы еще тогда догадаться. По центру длинного стола скорее всего расположился председатель комиссии, а значит и ректор университета.

Еще можно было определить ведомственную принадлежность мужчины, возрастом ближе к пятидесяти, который сидел в мундире полковника милиции.

Остальных членов комиссии я ранее не встречал и все они были в гражданской одежде.

— Здраствуйте, — поприветствовал я их и сразу же добавил, — товарищи.

Со мной тоже вежливо поздоровались.

— Альберт Анатольевич, предлагаю сразу приступить к делу, — начал ректор, — комиссия ознакомилась с вашими личным делом, вашими оценками, заслушала рекомендации декана вашего факультета и заведующих кафедр, ознакомилась с характеристикой комитета комсомола. На основании этих данных комиссия подготовила для вас два предложения.

Первое — это юрисконсульт в совхоз им. Ленина в Анапском районе Краснодарского края. Совхоз предлагает оклад в размере ста тридцати рублей. Для молодого специалиста — это хорошие деньги. И самое главное молодому специалисту там выделяют — половину дома-мазанки! Скажите спасибо Федору Александровичу. Товарищ Юров принял близко к сердцу озвученные вами накануне жалобы на отсутствие у вас жилья и обеспокоенность в связи со скорым освобождением комнаты в общежитии и порекомендовал именно вами закрыть заявку совхоза.

Вон оно, оказывается, чем мы намедни с Юровым занимались — обсуждали мои жилищные проблемы. А за грудки он меня хватал, эмоционально убеждая не упрямиться, а брать половину дома раз дают.

Закончив презентацию первого предложения, ректор хлебнул воды из стакана и продолжил.

— И второе — служба в следственном отделе МВД. В этом случае вы остаетесь в городе. Валерием Муратовичем Шафировым, — в этом месте он кивнул в сторону полковника, — предложено вам место в следственном отделе Индустриального района. Должностной оклад — 120 рублей. Так же оклад за звание лейтенанта. Проживание в ведомственном общежитии.

— Кроме того у вас будет бесплатный проезд в общественном и железнодорожном транспорте, — добавил от себя Шафиров, — но это уже после аттестации.

— Ну что вы решили, товарищ Чапыра?

А что я решил? Совхоз конечно. Он же возле Черного моря, а мне как раз туда дорога. Или с контрабандой уйду или на теплоходе каком экскурсионном. Вот Юров подгадал, так подгадал. В милицию же мне нельзя, вдруг их сотрудников из страны в турпоездки не выпускают.

— Первое, — решительно сказал я, — я выбираю совхоз!

— Почему? — удивился Шафиров, — в органах у тебя зарплата будет в два раза выше, чем в совхозе. И не забывай о льготах, — пояснил он.

Юров сидел, хлопал глазами и явно не понимал, чего это я туплю.

— Деньги — это не главное, — заявил я.

— Альберт, поясни, пожалуйста, чем ты руководствуешься при принятии этого решения? — встрял декан, тоже выглядевший озадаченным.

— Всегда мечтал о море, — честно ответил я.

— Что за мальчишество! — разозлился Шафиров, — Ты, Чапыра, уже взрослый мужик, а значит должен принимать рациональные решения и совершать здравые поступки. В следователи пойдешь! Я все сказал!

— К тому же Совхоз предлагает мне полдома, — будто не слыша полковника продолжил я гнуть свою линию, — а МВД лишь место в общежитии. Свое жилье для меня является очень важным фактором.

— Чапыра, ты меня вообще слышишь? — взревел Шафиров. — Я сказал, в следственный отдел пойдешь! А о квартире не переживай — в очередь станешь и через несколько лет уже получишь, — добавил он уже примирительно.

— А зачем тогда этот фарс с выбором? — спросил я, устремляя свой печальный и растерянный взор на ректора.

— Думали, ты нормальный человек и оценишь жест с возможностью выбора со стороны комиссии, но выберешь более выгодное предложение. Обычная практика, — пожав плечами, ответил тот.

— Для меня более выгодное предложение — совхоз, — не уступал я, стараясь не повышать голос и никого не оскорбить. — Я хочу жить на море. Иметь свой дом. Уважаемые члены комиссии, я сделал свой выбор и прошу его учесть.

— А я вам говорил, что он неуправляем, — бросил реплику со своего места Юров.

— Чапыра! — гаркнул, вновь выйдя из себя, полковник, — Ты здесь не умничай! Я тебе не интеллигентный Роман Олегович! У меня не забалуешь! Сказал в следователи — значит в следователи! Я не потерплю неподчинения!

— Я не согласен! — упорствовал я. — И прошу внести мое несогласие в протокол заседания. — Я повернулся в сторону секретаря — женщины, что меня пригласила в аудиторию и, которая все заседание постоянно вела записи в протоколе.

— А твоего согласия и не требуется, — заметил ректор, — ты ведь, надеюсь, читал Положение?

"Надо было в сандалиях и трусах прийти", — думал я, уныло плетясь к выходу.

В коридоре я сразу оказался в кольце выпускников. Всем срочно понадобилось знать как происходит распределение, кто в комиссии, лютуют ли ее члены, какие вопросы задают и, конечно, что за место мне досталось.

А у меня было отвратное настроение, я хотел срочно оказаться в одиночестве и поразмыслить как буду выбираться из той задницы, в которую меня засунули.

Из-за погруженности в свои мысли, я никого и ни в какие дали не послал, и даже что-то ответил.

— Нормально… шесть человек… нет Сибирь и Дальний Восток не предлагали… нет, выбора никакого нет…на наши желания им насрать… да в городе… лучше не спрашивай.

Наконец, я пробрался, сквозь толпу и очутился на лестнице. Следом за мной выскочили Леха, Лебедева и даже Ленка.

— Альберт, так тебя куда распределили-то? — заставил меня развернуться обеспокоенный и немного обиженный голос Жаркова.

— Следователем в ОВД Индустриального района, — ответил я.

— Вроде неплохо, хоть в городе останешься, — заметил Леха.

— Да сдался мне этот ваш город, — отмахнулся я от него и продолжил спуск по лестнице.

— Не понял. Ты же здесь хотел остаться? — раздался за спиной голос Жаркова.

— Передумал, — ответил я. О планах Альберта я ничего не знал.

— Да подожди ты, объясни все толком! — Леха, кажется, разозлился.

Я остановился и нас догнали девчонки.

— Объясняю. Мне предложили два места на выбор — юрисконсультом в Краснодарский край и следователем в местный райотдел милиции. Я выбрал первый вариант, но на меня наорали, посоветовали засунуть себе свои хотелки куда поглубже и распределили в следственный отдел.

— И чего ты расстроился? — подключилась Лебедева. — Место не плохое, опять же в городе останешься.

Я сделал пару глубоких вдохов.

— Отличное место, — изобразив я оптимизм, — ладно, мне идти пора. Дела.

— А ждать ты нас разве не будешь? — спросил Жарков, на рефлексах пожимая мне руку.

— Лех, давай вечером встретимся и поговорил, хорошо? — попросил я, распознав обиду в его голосе.