Написано К. Марксом 9—15 января 1855 г

Напечатано в «Neue Oder-Zeitung» №№ 20, 23 и 29; 13, 15 и 18 января 1855 г.

Печатается по тексту газеты

Перевод с немецкого

Торгово-промышленный кризис в Англии, первые предвестники которого уже давно отмечались на страницах нашей газеты, стал теперь фактом; о нем открыто говорят самые авторитетные источники в данной области — ежегодные обзоры британских торговых палат и крупнейших торговых фирм королевства; о нем свидетельствуют также многочисленные банкротства, переход фабрик на неполную рабочую неделю и таблицы, показывающие сокращение экспорта. Согласно последнему официальному «Отчету о торговле и судоходстве», заявленная стоимость перечисленных предметов экспорта за месяц, истекший 5 декабря, составляла:

1853 г. 6 033 030 (в ф. ст.)

1853 г. 7 628 760 (в ф. ст.)

Лондон, 19 января. В настоящий момент на страницах газеты «Morning Advertiser» весьма оживленно обсуждается вопрос о том, справедливо ли обвиняют коалиционное министерство в «тупости»? Уркарт, который исходит из убеждения в наличии тайного сговора министерства с Россией, удачно защищает министерство от упрека в бездарности.

Газета «Morning Advertiser» — своеобразное явление в лондонской прессе. Являясь собственностью «Общества взаимопомощи патентованных трактирщиков», созданного в благотворительных целях, а именно для поддержки сирот, престарелых и банкротов, эта газета, из всех ежедневных лондонских газет после «Times», бесспорно имеет наибольшее распространение. Этим она обязана отнюдь не заслугам редакции, во главе которой стоит некий Грант, бывший стенограф. Этот Грант женился на дочери одного из видных деятелей «Общества взаимопомощи», а именно, на дочери Гомера, или великого Гомера, как его прозвали объединенные трактирщики, и великий Гомер сделал своего маленького зятя главным редактором «Morning Advertiser». Так как от этого общества зависело продвижение «Advertiser» во все трактиры и даже в большую часть parlours [гостиных. Ред.], то и материальная база для процветания газеты была заложена. Но своим влиянием газета обязана тому обстоятельству, что она собственно не редактируется, а скорее представляет собой нечто вроде дискуссионного клуба, где каждый читатель может сказать свое слово. Так как представители лондонской «респектабельной» прессы не допускают редакцию «Morning Advertiser» на свои сборища, считая ее недостойной этого, то редакция в отместку предоставляет время от времени свои страницы, наряду с читателями, также и тем более значительным писателям, которые не продали себя никакой партии.

От «Morning Advertiser» естественно переходим к пиву и к последнему пивному закону Уилсона-Паттена. Этот недавно произведенный церковниками государственный переворот вызвал немало шуток и показал, что шекспировские прообразы пышным цветом расцвели во второй половине XIX века. Однако серьезной стороной этого дела является то недоумение, которое вызвала в народных массах дерзкая попытка церкви вмешаться в гражданскую жизнь и регулировать ее. Массы настолько уже охладели к церкви, что они считают такого рода попытки с ее стороны лишь practical jokes [грубыми шутками. Ред.], которым, однако, следует положить конец, когда они приелись. Церковная партия, не понимая своего положения, имела дерзость организовать вчера в Ноттингеме публичный митинг, на котором выдвинула предложение внести в парламент петицию о закрытии трактиров по воскресеньям не только в часы, установленные недавно актом Уилсона-Паттена, но в течение всего дня. Огромная рабочая аудитория после бурного обсуждения приняла значительным большинством голосов следующую поправку, предложенную фабричным рабочим по имени Хаттон:

«Войти в парламент с петицией о закрытии по воскресеньям всех церквей и часовен».

Как уверяют, лорд Линдхёрст намерен вскоре после возобновления заседаний парламента выступить в палате лордов с речью, в которой изложит по пунктам все обвинения, выдвигаемые против правительства. В период сессии 1853–1854 гг. роль вожака антирусской оппозиции среди пэров, как известно, разыгрывал маркиз Кланрикард. Но письма, с которыми он и его сын, лорд Данкеллин, обратились — по случаю освобождения последнего из русского плена — к царю Николаю, не позволят, конечно, дальше вести эту игру. По поводу письма Данкеллина Дуглас Джерролд, известный юморист, замечает в «Lloyd's Paper»:

«Лорд Данкеллин объявляет Николая действительно великим человеком на том поразительном основании, что он освободил его, лорда Дан-

келлина! Великим я называю его потому, что он даже меня покорил, говорит великанша про Tom Thumb [Мальчика с пальчик. Ред.], здесь же карлик провозглашает царя великим человеком».

Кто знаком с Синими книгами, опубликованными в 1841 г. в связи с турецко-египетскими делами[334], и знает из них, какое место занимал маркиз Кланрикард при петербургском дворе и бытность свою там послом, тот знает также, что его антирусские тирады в палате лордов целиком относятся к той категория оппозиционной деятельности, которой предается каждый истый виг, если бог не дал ему правительственной должности.

Написано К. Марксом 19 января 1855 г.

Печатается по тексту газеты

Напечатано в «Neue Oder-Zeitung» № 35, 22 января 1855 г.

Перевод с немецкого

Лондон, 19 января. Сэр Говард Дуглас выпустил новое издание своей известной книги «Морская артиллерия»[335], дополнив ее критическим обзором событий последней войны. Опираясь на новейшие данные и на официальный одному ему доступный материал, он, между прочим, доказывает, что одного флота недостаточно для борьбы против казематированных фортов, если последние правильно построены и должным образом обороняются; что бомбы бесполезны против прочной каменной кладки; наконец, что пробить бреши в таких бастионах и казематированных фортах, какими располагают Бомарсунд и Севастополь, можно только обстрелом из тяжелых, по меньшей мере 32-фунтовых осадных орудий и притом старым способом, между тем как с борта корабля, вследствие трудности прицеливания, невозможно пробить бреши, не обрекая корабль на неминуемое уничтожение. Что же касается, в частности, крымской кампании, то Дуглас, несмотря на пристрастное отношение к командующим в Крыму и со всеми оговорками, к которым обязывает занимаемое им официальное положение, приходит к выводу, что крымская экспедиция в конце концов окажется ошибкой. Но разве громовержец «Times» не возвестил сенсационную новость о том, что после 40-часовой канонады Севастополь будут брать штурмом?

«Сведения получены из надежного источника, и лишь для того, чтобы эта информация не дошла до русских, газета не сообщает все подробности о событии, которое должно произойти как раз в эти дни (см. «Times» с 26 до 31 декабря). Не подлежит сомнению, что Севастополь на этих днях будет взят».

В действительности дело заключается в следующем. Газета «Times», как известно, яростно выступала против билля об иностранном легионе, потому что узнала об этом мероприятий лишь в одно время с остальной, непосвященной публикой. Газета начала ворчать, и роптать, и досаждать министерству. Последнее оказалось довольно трусливым и, чтобы заткнуть ей рот, бросило ей — в качестве подачки — новость о штурме Севастополя, причем министерство превратило в окончательный план кампании намерение, высказанное генералами лишь применительно к определенным условиям и обстоятельствам. Тот факт, что французские газеты — также являющиеся полуофициальными органами — поместили аналогичные сообщения, не вызывает удивления, так как это было накануне выпуска 500-миллионного займа[336]. И то, что газета «Times» попалась на удочку, также понятно. Она верит любому сообщению, которое ей удается получить на сутки раньше чем другим газетам.