Мы гуляли, веселились. В парке я пускала мыльные пузыри, а Аня пыталась их ловить. В воскресенье приготовила одежду, тысячу раз проверила, все ли в порядке. Я страшно нервничала перед первым рабочим днем.

Но все прошло благополучно.

На проходной мое имя внесли в списки и беспрепятственно пропустили, а в службе безопасности оформили красивый пропуск и выдали бейдж. С чувством полного триумфа я надела его на шею: «Елена Макина. Заместитель директора. Арт-отдел». Теперь Михаил должен ввести меня в курс дела.

Я шла по коридору к кабинету арт-директора, глазея по сторонам.

Девятиэтажное здание полностью принадлежало компании. Я была на седьмом, Геннадий Александрович обитал еще выше. Интерьер был очень стильным, в приятных серо-голубых тонах. Вместо перегородок почти везде — стеклянные стены. Через них я видела своих будущих коллег: чрезвычайно занятых, активных, и отлично одетых — компания богатая. Прежде чем отыскать в конце крыла кабинет Михаила, я успела увидеть местную комнату для совещаний с шикарным овальным столом, и место для отдыха. Я постучала, приоткрыла дверь и наткнулась на пустой стол.

Кабинет открыт, а Михаила где-то носит…

— Привет!

Я обернулась.

— Ты, наверное, новенькая? — девушка за спиной удивленно округлила глаза. — Я Ксения.

Она протянула тонкую ладошку. От удивления я ее пожала. За руку, как мужчины, я здоровалась впервые.

Ксении было лет двадцать семь. У нее была копна тонких пшеничных волос и широкий рот, делавший ее похожей на лягушку. Молочная кожа усыпана веснушками. В черной узкой юбке, белой блузке и модельных туфлях на умопомрачительных шпильках она смотрелась безумно сексуально.

— Лена, новый заместитель… Меня должны были ввести в курс дела, но, — я развела руками. — Михаил скоро будет?

— Вы не знаете? — она вновь сделала большие глаза, словно я отстала от жизни. Я заметила, что девушка перешла на «вы». — Миша вчера на машине разбился… Повезло, что жив. Он на больничном, но я все покажу!

— Разбился? — растерялась я.

И что? Отдел на меня — новичка и дурочку, как считает менеджер, не оставят. Значит, Михаилу пришлют замену, а от меня могут избавиться.

— Отказали тормоза, полетел на красный, — подхватила Ксения, не замечая моего замешательства. Она начала собирать и складывать бумаги, расчищая стол по соседству с директорским. — По крайней мере, так сказал. Врет, наверное. Мой бывший когда ограждение по пьяни протаранил, в больничке двух слов связать не мог…

В кабинете она ориентировалась уверенно, словно часто здесь бывала. Я прочла ее бейдж: старший менеджер.

— Ну вот, все чисто, — сказала она, ликвидировав завалы. — Это ваш стол. Пока зама не было, я Мише помогала, так что кухню знаю…

— А почему вас не взяли на это место? — не поняла я и чуть не прикусила язык. Надо же такое брякнуть.

Та пожала плечами, не обидевшись, и оглянулась — что бы еще убрать?

— У нас заместитель административный работник. За креативного Мишеньку решает повседневные скучные проблемы. Он хотел, но тут нашли тебя, — она снова перешла на «ты», словно не могла определиться, какого обращения я все-таки заслуживаю. — Давай на «ты», не против?

— Нет, — широко улыбнулась я.

Мне хотелось подружиться.

— Ну и ладно… — она снова оглянулась, уперев руки в бока. — Миша сейчас разрабатывал дизайн холла головного офиса, это его идея фикс. Под это он тебя и взял. У него идея с полотнами в современном стиле, но тебе пока рано. Собственно, без Миши тебе нечего делать. Ну, ты осваивайся, мне работать надо.

— Спасибо.

До обеда я разбирала бумаги и пыталась вникнуть, чем занимался Михаил. В обеденный перерыв за мной заглянула Ксения и утянула на первый этаж в кафетерий. По статусу — простая столовая с полными тетеньками на раздаче, зато недорого и, наверняка, вкусно. Я взяла куриный суп с клецками, чай и подхватила щипцами с подноса симпатичную булочку. Ксения не глядя побросала на поднос тарелки с куриной отбивной и рисом, салат, ни на секунду не замолкая.

— …потом Маринка ушла в декрет, на замену взяли парня, оказалось, наркоман! Начал на работе чертей ловить и наблевал на стеклянную стойку. Ну, его увезли. После этого Миша никого долго не брал…

Мы выбрали столик на двоих у окна.

— А ты замужем?

Я покачала головой и попробовала золотистый бульон. Клецки оказались очень вкусными — со специями и пряными травками. Рот у Ксении не закрывался, болтовня начала утомлять, но мне хотелось завести подружку, бегать с ней на обед, обсуждать сплетни, чтобы все как у людей… Поэтому я ела вкусный суп, и старалась быть любезной.

— Просто живете вместе? Говорят, у тебя маленький ребенок.

— Я одна.

— Расстались? — с любопытством спросила она, подозревая банальную историю «она залетела, он ушел в туман». Но заметив печальную пелену в глазах, пробормотала. — Прости, я что-то не то ляпнула?

Это нормальный вопрос, рано или поздно мне бы его задали.

И если я буду знакомиться с людьми, пойду учиться, буду работать — просто жить, мне еще не раз его зададут. Нужно научиться отвечать, не впадая в истерику.

— Он военный… — горло перехватило.

Не могу.

Не могу о нем говорить.

— Погиб? — помогла Ксения.

— Пропал без вести, — выдохнула я, пытаясь справиться с лицом. Скорбь прилипла к нему, как гадкая вдовья вуаль.

Полуправда. Раньше я не думала, что лгать о себе так трудно. Старалась забыть, что когда-то жила с ним, притворялась его женой. Сначала он меня, девятнадцатилетнюю красивую дуру, сделал любовницей. Я скрашивала ему одиночество, не зная, кто он на самом деле. Потом залетела по глупости.

Аня так толком и не увидела отца. Она его не запомнила.

— Соболезную. Повезло, что взяли к нам… Знаешь, у нас можно и больничный если надо, или на сессию отпуск, нормально относятся…

Она пыталась загладить бестактность.

Я сосредоточилась на деталях, чтобы успокоиться: вкусный суп, яркое солнце, фруктовые духи Ксении. Болтовня понемногу меня расслабила, пока над столиком не повисла пауза. Я так привыкла, что девушка не замолкает, что удивленно подняла взгляд.

Ксения задумчиво смотрела в окно: с нашего места было видно, как по ступеням уверенно спускается Геннадий Александрович и садится в «бентли».

— Обедать поехал, — она вздохнула. — Зайди к нему после обеда, или знаешь… Я лучше сама. Ты сегодня первый день.

После обеда я села дальше изучать проекты Михаила, но не успела погрузиться, как заглянула Ксения.

— Лен, нас вместе зовут. Секретарша сказала.

Я подняла голову от эскизов.

— К Геннадию Александровичу?

Ксения взволнованно кивнула. Пока поднимались на лифте, она нервничала. Замолкла, выпрямилась, приобретая строгий вид.

— А в чем дело, ты не знаешь? — тихо спросила я.

Та пожала плечами, глядя в потолок, словно ей не терпелось скорее оказаться на нужном этаже.

— Догадываюсь, — она тряхнула пшеничными волосами. — Боюсь сглазить. У нас выставка скоро, а Миша на больничном…

Дверцы бесшумно распахнулись. По серо-голубому ковру мы подошли к столу секретаря — красивой блондинки немногим старше меня. Увидев нас, та молча сняла трубку.

— Геннадий Александрович, они здесь. Проходите, — она сделала знак наманикюренным пальчиком в сторону широких дверей. У нее были длинные красные ногти, как у хищницы.

Ксения шагнула в кабинет первой, преображаясь на глазах. Лучезарно улыбнулась.

— Здравствуйте, Геннадий Александрович! — голос тоже изменился, стелился мягким покрывалом. — Вызывали?

Я робко вошла следом.

Обстановка была скромная и стильная, в серо-голубых тонах. Светло-серый ковер, стеллажи еще на тон светлее, голубоватые стены. С потолка шпарил яркий свет дневных ламп. Я скользнула взглядом по стеллажам: несколько альбомов в шикарном оформлении. Белая вазочка, статуэтки, рамки с сертификатами, грамотами и наградами, несколько фото, но при этом ничего, что указывало бы на его деятельность. Я из интернета знала, что он управляет холдингом из десятка компаний, но основной доход делает на производстве дорогого алкоголя. Внимание привлекли фото: на одном, наверное, семья, миловидная блондинка без возраста, двое детей. На другом снимке мужская компания: партнеры или друзья. Какие-то награждения, встречи, на одном из фото Геннадий Александрович перерезал ленточку.