Андрей кивнул: начиналось самое интересное, то, что осталось за кадром.

— Управляющим назначили Соколовского. Это…

— Учредитель, которого первым шлепнули.

Как раньше не увидел связи первого убийства с фондом? Расследовал ведь. Но помимо фонда у того еще много чего было.

— После этого разразился скандал, — Глодов глубоко затянулся и взял паузу. — Через фонд утекло много бабок, скажем так, на нецелевые нужды.

— Он спер деньги? Богданов?

Глодов кивнул.

— Сколько?

Тот написал на салфетке сумму. Андрей присвистнул.

— Ого! — чужие деньги его не особо интересовали, скорее поразила наглость. — Замяли?

— Как могли. Деловую репутацию мне хорошо испортили. Деньги он подворовывал давно. Неожиданный и быстрый уход с уставным капиталом — он уже заметал следы. Заранее распродал имущество, бизнес, и свалил.

— Дальше что? При чем здесь Исаев?

— Насчет него не знаю. Он был в команде Богданова. Занимался документами, но доступ к финансам не имел. Пропал без вести по пути с работы. Полиция ничего не нашла, мои люди тоже. Есть ли связь с Богдановым или совпадение, неизвестно. Пропал он в слепой зоне камер. Руслан сказал, скорее всего, похищение. Мог быть соучастником, но доказательств не нашли.

— Убрали как свидетеля? — Андрей тоже закурил.

— Не знаю, Андрей.

Глодов говорил свободно: не играл и не нервничал.

— Почему не рассказал сразу? Ты ведь узнал фото? Вы не проверили его семью, связи, не вышли на брата?

Клиент отвел глаза. В клубах дыма было плохо видно выражение лица.

— Пойми. Было расследование. Историей с фондом занималась полиция. Все вроде затихло — со скандала до первого убийства прошло около года. У меня много врагов. Я не был уверен, что покушение было связано с фондом. При чем тут я? — Глодов неспешно затянулся. — Это не я воровал деньги.

Андрей кивнул.

Да, он сам не провел параллели с фондом. Глодов и остальные вели активную социальную и деловую жизнь — фонд, скандал — это малая часть их активности. С партнерами по фонду Глодов давно не поддерживал контакты. Первым застрелили Соколовского. Давно. И только совсем недавно — второго учредителя. Если бы Лена не увидела снайпера, не нарисовала портрет, он до сих пор был бы в неведении.

— На рисунке ты узнал кого — Артема?

— Сначала просто показался знакомым. Но Руслан сказал, что это бывший сотрудник фонда и он чист. Но ты сказал — это стрелок. Его проверили второй раз, всплыл брат-снайпер. Недавно ты говорил, что стреляли из СВД, в сочетании с этим факт насторожил. Руслан сначала сам хотел проверить.

Андрей отметил: Руслан не доверяет.

— При первой проверке брат-снайпер не насторожил?

— Так глубоко не копали — повода не было. Служил, на тот момент находился в горячей точке. Я Исаева не трогал. Лично мы не встречались. Деньги я не брал. Я чист, Андрей! Возможно, Соколовский, Богданов были замешаны в его исчезновении — просто не знаю, но с какой стати брат Исаева стреляет по мне, и застрелил Генку — я не понимаю.

— Мотива нет?

— Нет.

— Значит, плохо искали. Похоже на месть. Возможно кто-то из партнеров тебя подставил, оговорил, что-то всплыло, — Андрей наблюдал за клиентом, но тот был спокоен.

— Так найди, у него и спросим! — Глодов вспомнил, что лучшая защита, это нападение.

Крик прозвучал резковато.

Андрей опустил голову, зажал в углу рта сигарету и медленно размял кисть. Рука почти не беспокоила — только на перемену погоды еще ныла из-за старой травмы. Сейчас он хотел отвлечься. Иногда Глодов забывался: вел себя с ним как с обычным охранником. Это раздражало.

В дверь постучали, Руслан открыл дверь.

— Все в порядке?

— Да, Руслан.

Помедлив, тот вошел и закрыл дверь. Стоял, заслонив вход, положив на запястье руку. По бесстрастному лицу Андрей понял, что тот не уйдет.

— Хорошо, — спокойно сказал Андрей, когда пауза затянулась. — У меня два варианта. Либо предоставить ему ложный шанс тебя убрать и заставить раскрыться…

— Это небезопасно, — сказал Руслан.

— Тогда можно отнести эту информацию ментам. Мы его нейтрализуем, но имя заказчика можем не узнать. Выбирать тебе.

— Мне нужен заказчик! — отрезал Глодов. — Что толку, уберем Исаева, наймут другого.

— Заказчика может не быть, — заметил Андрей. — Я же говорил, Исаев действует нетипично. Больше похоже на личный мотив. Например, месть.

— А второй вариант какой? — напомнил Руслан.

Андрей медленно затянулся, еще раз все взвешивая. Несмотря на то, что Глодов объяснился, недоверие не прошло — но это часть его внутреннего зверя, который помогал выживать.

Верить на слово чревато.

С другой стороны, что он теряет? Андрей нужен клиенту больше, чем кто-то.

Поведение Исаева ставило его в тупик. К парню у Андрея были свои вопросы.

— Я ему зачем-то нужен, — сказал Андрей.

И нужен не для шантажа, потому что Исаев не стал играть грязно: похищать Лену или дочку. Хотя были все шансы. Нет, зачем-то он провернул хитроумную схему, заставив Андрея действовать. Хотя за то, что он дрочил на Лену, шкуру с него содрать однозначно стоило.

— Это можно использовать, — продолжил он. — Надо собрать о нем информацию в свете новых фактов… Попытаться выйти на контакт. Выманим Исаева на меня, чтобы не пришлось рисковать тебе.

Через несколько дней Андрей перевез нас еще раз.

В пять утра со спящей дочкой на руках я стояла в незнакомой кухне и устало смотрела на рассвет за окном. Андрей возился с вещами. Физически мне стало легче, но полностью недомогания не прошли, надоедали тошнотой и слабостью, хотя недостаточно сильно, чтобы я обеспокоилась. Я списывала все на побочные эффекты.

Бесконечные переезды выматывали больше.

Андрей закончил и вошел в кухню.

— Он может нас найти? — спросила я, не отрываясь от светло-синей полоски над горизонтом, видимым между многоэтажными домами. — Снайпер. Просто мы снова переезжаем, а ты говорил, что будет безопасно…

— Присядь, — попросил он.

Чувствуя тяжесть дочки на плече, я неловко села.

Андрей присел передо мной на корточки. Сложил ладони на моей тощей коленке. Он не улыбался, но у него был такой открытый и искренний вид…

— Это последний переезд, я обещаю, — тихо сказал он. — Я понимаю, ты устала…

Этого не скрыть: мои круги под глазами были более чем красноречивы.

— Потерпи. Найду его и… Хочешь потом съездим куда-нибудь?

— Съездим? — не поняла я.

— Отдохнем где-нибудь. Расслабимся, м? — он криво, но обаятельно улыбнулся. — Сейчас начинается важный период. Я должен сосредоточиться на деле. Месяц-два и затем, обещаю, поедем куда захочешь… Хочешь к морю?

— Хочу. А дальше?

— Посмотрим.

Он опустил голову и я поняла без слов: у него работа, а когда закончит со стрелком, проведет с нами отпуск, и наши пути разойдутся. Не хочет заранее говорить, но сопоставить два и два я способна.

— Ну все, — закончил он. — Укладывай дочку.

Последние слова получились немного свистящими — он нервничал.

Постепенно я обжилась. Андрей сдержал обещание: следующие четыре недели мы прожили здесь.

Окна обзавелись шторами, квартира стала уютной и родной. Если переезжать слишком часто, не привыкая ни к одной, рано или поздно начинаешь чувствовать себя изгоем. Бродягой. Пока Аня маленькая, она этого не замечает. С ним — все временно. Все — эрзац, а не настоящее. Андрей постоянно пропадал на работе. Я знала, что он готовит ловушку на снайпера — Максима Исаева — как его звали. Готовились они всерьез. Хотели взять его живым.

Я нисколько не сомневалась в Андрее — видела его в бою. Но Максима я видела тоже и глубоко в душе переживала. Стрелок не показался мне простым парнем. Совсем нет. Схема, которую он со мной провернул, была сложной — я бы сказала, слишком сложной для молодого парня-военного. Мы чего-то не знаем. Но что я могу сделать? Только на него положиться.