На то, чтобы перемыть всю посуду навести порядок в моечной, уходит почти два часа. К концу смены меня еле ноги держат. Ощущение, будто в каждую пятку вогнали по гвоздю и при этом не забыли хорошенько отдубасить по спине.

- Закончила? – спрашивает заглянувший в мойку Валера.

Он бармен, сменщик Юлькиного Лехи. Лара попросила его остаться, пока я не закончу.

- Да…

Не пытаясь подавить зевоту, переодеваюсь, накидываю куртку, беру рюкзак и иду за парнем.

- Ты такси вызвала? – интересуется он, оглядываясь через плечо.

- Да, уже приехало.

Выходим вместе на улицу, и я чувствую, как от неожиданности дергается сердечная мышца. Сонливость и усталость как рукой снимает.

Аккурат напротив служебного входа припаркована черная тачка Греховцева.

- Х@ясе! – присвистнув, восклицает Валера, - кто это? Что он здесь делает?..

- А… это?.. – взмах ладонью, - это за мной.

У Валеры вырывается глупый смешок. Хохотнув, он еще раз смотрит на сияющую черным глянцем Панамеру и переводит взгляд на меня. Внимательно осматривает с ног до головы и, приподняв брови, вкрадчиво спрашивает:

- Ты решила, это такси?

Вместо ответа я решительно подхожу к машине Германа и заглядываю внутрь через стекло передней двери. Он там и он спит. Лежит на откинутом назад сидении, подложив под голову свернутую куртку.

- Герман, - несколько раз стучу по стеклу костяшкой пальца.

Этого оказывается достаточно. Открыв глаза, смотрит на меня примерно секунду, а затем резко садится. Кивает на сидение рядом с собой и заводит мотор.

Я не собираюсь с ним ехать, меня такси у главного входа ждет. Машу отрицательно головой и вижу, как плавно опускается разделяющее нас стекло.

- Садись, - говорит охрипшим голосом.

- Я на такси поеду, оно уже приехало.

- Отмени.

- Я не могу… - мне, почему-то кажется это неправильным. Человек приехал, а я вдруг передумаю.

Герман раздраженно вздыхает и выходит из машины.

- Че встал? – обращается с вызовом к стоящему за моей спиной Валере.

- Пока, Рай, - быстро прощается бармен и скрывается за углом.

Я же, понимая, что Греховцев меня никуда не отпустит, покорно обхожу машину и сажусь на переднее сидение. Герман опускается рядом.

- Дай телефон, - протягивает руку.

- Зачем?

- Такси отменю.

- Я сама…

- Дай. Телефон. – повторяет жестче.

Закатив глаза, протягиваю ему гаджет. Он, сильно хмурясь, тычет пальцами в испещренный трещинами экран, а я откидываюсь на мягкую теплую спинку сидения и прикрываю глаза. Спать хочется адски.

Я даже не спрашиваю, с какой целью он проторчал всю ночь под дверями бара – нет сил на очередную ругань.

- Бармен пристает к тебе? – проникает в ухо его тихий голос.

- Что?.. Валера? Нет. Мы почти не знакомы.

Герман больше ничего не говорит. Машина трогается с места, а я чувствую, что еще немного и провалюсь в сон.

Нельзя.

- Я сегодня чаевые заработала. Отдать?

Греховцев бросает на меня короткий взгляд и стискивает руль до скрипа кожаной оплетки.

- Там, правда, немного, но скоро стипендия…

- Короткова, я тебе их не занимал.

- В смысле?..

- Не нужно их отдавать.

Я отрываю спину от сидения и, подавшись вперед, пытаюсь заглянуть в его глаза.

- Ты благотворительностью занимаешься?

- Нет.

- Я не собака с помойки, которая не может сама себя прокормить.

- Успокойся, Ра-я.

- Даже не сомневайся, отдам все до копейки.

- Отдашь - отдашь…

Вспыхнувшая в груди злость, начинает угасать. Сложив руки на груди, откидываюсь на спинку. Тепло, проникающее от сидения сквозь одежду, незаметно расслабляет. Лениво скольжу взглядом по новороченной приборной панели, какое-то время разглядываю встроенный монитор и сама не понимаю, как засыпаю.

Открыв глаза, не сразу понимаю, где нахожусь. Фокусирую взгляд и вижу перед собой мерно вздымающуюся грудь Греховцева.

Чего?!

Резко сажусь и оглядываюсь по сторонам. Мы все еще в его машине. Спинки обоих передних сидений опущены назад и на мне… его куртка.

- Без паники, о’кей? – замедленно звучит голос Греховцева.

- Я что, уснула?

- Угу…

Смотрю на него, а мой взгляд цепляется за полоску оголенной кожи между ремнем и задравшейся футболкой. Моргнув, резко отворачиваюсь. По телу катком проходит волна дрожи.

Капец. Спала всего в полуметре от сына губернатора. Позорище. Представив, как выгляжу сейчас со стороны и вовсе краснею. Волосы в диком беспорядке, а на лице, наверное, акварель художника.

- Почему не разбудил меня?

- Я будил, ты не просыпалась, - говорит он, потягиваясь, - не на руках же тебя в общагу нести.

Что-то не верится. У меня чуткий сон еще с детдома. Там расслабляться нельзя было ни при каких условиях. Однажды пацаны стянули со спящей девчонки трусы и наделали фотографий с разных ракурсов, которые потом разлетелись по всему учреждению.

- И где мы? – пряча смущение, выглядываю в окно. Машина стоит на асфальтированной площадке. Впереди бетонный бордюр, за которым ничего не видно, а слева и справа кустарники.

- Пик влюбленных, отсюда весь город как на ладони.

- За-зачем?..

Герман пожимает плечами.

- Не посреди же улицы спать в машине…

Принимает сидячее положение и поднимает спинку своего сидения. Я, подглядывая, как он это делает, нащупываю рукой кнопку справа от кресла и делаю то же самое.

Открыв дверь, он выходит из машины, но, словно вспомнив что-то, наклоняется и заглядывает в салон.

- Не сбежишь?

- Нет, - куда мне бежать, я даже не знаю, в каком районе города мы находимся.

- Отвезу тебя в общежитие.

Как только он скрывается в кустах, я опускаю вниз козырек и заглядываю в зеркало. Все не так плохо, как я себе представляла, тушь немного размазалась под глазами и волосы, выбившиеся из хвоста, торчат в разные стороны. Они у меня густые и тяжелые, никакие резинки и заколки их не держат.

Быстро расчесываю их пальцами и прячу под капюшон толстовки. Смачиваю подушечки указательных пальцев слюной и вытираю под глазами. А затем, убедившись, что близко его еще нет, поднимаю с колен его куртку и затягиваюсь запахом.

Парфюм с холодными нотками, явно дорогой, и запах его кожи.

Зачем я это сделала, понятия не имею, но аромат мне безумно понравился.

Герман возвращается быстро, садится в прогретый салон, ежась от утреннего холода.

- Надень, - протягиваю ему куртку.

Он ее забирает и бросает на заднее сидение.

Назад мы едем молча. Я не знаю, о чем разговаривать с такими, как он. Он тоже не из болтливых, говорит коротко и только по делу. У нас нет общих тем для разговоров, наши Вселенные никогда не пересекаются.

Тогда что происходит?! Я совершенно сбита с толку. С какой целью он меня преследует? Должен же у него быть какой-то интерес?

- Можно вопрос? – прочистив горло, спрашиваю я.

- Валяй.

- Ты поспорил на меня? С Ромой?..

- Что за бред?.. – усмехается, глядя в мое лицо.

- Почему бред? В детдоме, где я была, такое практиковали…

- На тебя спорили? – перебивает он.

- На меня нет, а на некоторых девчонок спорили.

- И?

- Ну… это неприятно… Так ты на меня не спорил?

- Не спорил, - вновь поворачивает ко мне голову, - если бы я на тебя поспорил, Короткова, то спор бы уже выиграл.

Настала моя очередь усмехаться. Сложив руки на груди, вскидываю подбородок.

- Почему ты так уверен?

- Потому что, если бы передо мной стояла задача затащить тебя в постель, ты бы уже давно была там.

- Ты очень самоуверен, Гера, - заявляю я, замечая, как вспыхивает его взгляд.

Зря его так назвала?

- Даже не представляешь, насколько, Ра-я.

Демонстративно фыркнув, закатываю глаза.

- Ты не в моем вкусе, я бы никогда не стала с тобой… встречаться.

- Посмотрим… - слышу тихое бормотание.