Трент лежал в полном сознании, обнаженный, стараясь не смотреть на работу прибора, но нездоровое любопытство то и дело притягивало его взгляд к автодоку. Тот предлагал общий наркоз, но Трент не согласился, предпочтя блокаторы нервов. Он отслеживал изображение с камер, установленных на корпусе «Залива мурены», и также просматривал новости из Панцирь–сити. Насчет боя у склада Риверсона промелькнул один маленький, но на удивление подробный сюжет, в котором к тому же высказывалась абсолютно верная гипотеза насчет того, что произошло со Столманом. Показали даже улетающего, опутанного грависбруей Трента, и снимок Изабель, удаляющейся от места происшествия в сопровождении голема Столмана. А потом начал раз за разом крутиться один и тот же ролик: разговор прадорского отца–капитана и «моллюска» по имени Тэйкин. Изабель следовало возвращаться, и побыстрее.

Автодок завершил «внутренние работы» и аккуратно соединил ткани. Сварочные швы на новой коже легли точнехонько поверх старых — в прошлые разы ему тоже чинили ребра. Затем док перешел к руке и принялся отделять ее от плеча, точно деталь конструктора. Пульт дистанционного управления Трент держал в другой руке; нажав кнопку, он переключился на четыре наружные камеры и увидел, что Изабель прибыла.

Глядя на пустое взлетное поле, пролегающее между «Заливом мурены» и терминалом, Трент видел, как Изабель, извиваясь, приближается к кораблю. Удивительно, но, несмотря на новости, она преуспела в достижении своих целей. Позади нее шагал голем, за ним плыл огромный гравивозок, груженный бочками. А еще дальше ехала примитивная колесная цистерна. Изабель нырнула в шлюз, а голем повел возок к уже открытому трюму. К тому моменту, как Трент услышал грохот шагов приближающейся хозяйки, заправщик припарковался и подсоединился к топливоприемной горловине. Потом дверь в медотсек распахнулась, и Изабель вошла.

— Как ты? — спросила она.

Трент уставился на бывшую женщину, думая, как прозаично прозвучал вопрос — из уст существа, которым стала Изабель. Еще он подумал, что подобный визит и очевидное проявление заботы с ее стороны не слишком нормальны — той Изабель, которую он знал, сантименты были не свойственны. Вспомнив крики Столмана, мужчина опустил взгляд на свою изувеченную руку — месиво, которое автодок медленно приводил в порядок.

— Лечусь вот, — пробормотал он; вправленная и перепаянная челюсть болела и двигалась плоховато. И зубные имплантаты выглядели слишком белыми. — Еще десять–двадцать костей, и баста. Видела тот сюжет, ну, разговор?

— Видела.

Она подняла капюшон, так что ряды глаз оказались на уровне лица Трента. Он заметил, что Изабель стала еще больше, толще и длиннее, в щелях между пластинами панциря виднелась нежно–синюшная кожа.

— Нужно убираться отсюда.

— Да, — согласилась Изабель, только как–то неуверенно.

— Проблемы?

— Прибыл еще один корабль, — объяснила она. — Собирался приземляться в космопорту, но потом повернул к Панцирь–сити. Это «Роза» Блайта.

— И?

— Пенни Роял на борту «Розы» — я же говорила тебе, кто починил наш У-пространственный двигатель.

— И что это меняет? — не понял Трент. — Ведь твоя цель — Спир?

— Да, — согласилась Изабель, опустив капюшон, — но у меня есть контакты, и я сейчас получила извещение. Корабль Спира только что вошел в систему Масады. Он все еще ищет Пенни Рояла не там, где нужно.

— Мы можем отправиться туда.

Конечно, это было бы проще всего. Но ни одному из них не хотелось попасть в зону досягаемости правосудия Государства.

— Нет. — Похоже, она сомневалась, была в замешательстве…

Хотя сейчас в настроениях Изабель разобраться трудновато.

— Что тебя беспокоит, Изабель? — спросил Трент, удивляясь, как у него повернулся язык задать ей такой вопрос, и пораженный тем, что они вообще разговаривают.

Обычно Изабель отдавала приказы и ждала повиновения. Нечасто она проявляла сомнения, очень редко обсуждала что–либо подобное и никогда не просила совета.

— Почему Пенни Роял здесь?

Трент пожал плечами и тут же пожалел об этом, услышав скрежет обломков костей.

— Почему он починил наш двигатель? Почему его приняли в Государстве и почему он снова ушел оттуда? В причинах людских поступков и то трудно разобраться, что уж говорить о создании, озадачившем даже государственных ИИ.

— Пенни Роял может повернуть вспять изменения, которые я претерпеваю, — ровно произнесла Изабель. — У него есть ответы. Он может подтолкнуть… к решению.

Внезапно Трент очень встревожился за нее. Конечно, Пенни Роял может «повернуть вспять изменения», но захочет ли он это сделать? Пускай Государство и приняло его, это не означает, что он стал менее жестоким и своенравным. Если он подчиняется воле государственных ИИ, то запросто может привести в исполнение смертный приговор, вынесенный Изабель… хотя, конечно, это не слишком вяжется с исправлением их двигателя. Однако обеспокоила Трента не фраза об изменениях, а замечание об «ответах» и «решении». Слишком расплывчато, совершенно не характерно для Изабель.

— Лучше всего, — сказал он, — держаться подальше от этого ИИ и отправиться за Спиром — он ведь когда–нибудь покинет территорию Государства. Или, что еще лучше, забыть о них обоих и просто вернуться к бизнесу.

— Бизнес. Зачем?

— Деньги, власть, влияние. У нас была возможность отобрать у Спира дредноут и заработать на этом — но не вышло. Теперь он внутри и управляет судном, так что преследовать и убивать его нам никоим образом не выгодно. Чтобы расправиться с человеком, придется уничтожить корабль — и еще вопрос, сумеем ли мы это сделать. Лучше вернуться к делам, Изабель, а потом попробовать нанять какого–нибудь государственного эксперта, чтобы он разобрался с твоей… проблемой.

Изабель развернулась; автоматическая дверь перед ней открылась.

— Не знаю, считаю ли это по–прежнему проблемой, — сказала она — и ушла по направлению к рубке.

Трент посмотрел на автодока, приладившего ему наконец починенную руку, прикидывая, не отключить ли прибор. Он еще успеет добраться до шлюза, выйти наружу… Пускай там вот–вот вспыхнет конфликт с прадорами, все равно его шансы выжить на планете куда выше, чем на борту «Залива»… с капитаном, которой, кажется, нравится быть капюшонником. Он все еще раздумывал, когда корабль начал набирать высоту.

— Значит, мы идем в Панцирь–сити, — заявил Бронд. Блайт зыркнул на него:

— Левен, ты имеешь представление о нашем точном месте назначения?

— Нет, — ответил разум голема, — но, если Пенни Роял не хочет разрушить пару зданий, идя на снижение, возле самого Панциря есть пустой участок. — Разум помедлил секунду и добавил: — Если допустить, что наша конечная цель именно Панцирь–сити, а не что–либо далеко за его пределами.

Блайт попытался взвесить все варианты. Тщетно. Пенни Роял уже демонстрировал, как может спуститься с корабля на планетоид, и Блайт не сомневался, что точно так же ИИ сумеет добраться до планеты. В сущности, поскольку Пенни Роял показал свою способность оперировать с У-пространством, странно, что он вообще нуждался в корабле. Так почему же, уже позволив им приземлиться на Литораль, ИИ развернул корабль? Ведь он наверняка может покинуть судно в любой момент и направиться куда ему угодно.

Сосредоточившись и с раздражением приготовившись к последствиям, капитан перебрал варианты вопросов, кое–что отверг и решился:

— Пенни Роял, какого хрена ты делаешь?

Ответа не последовало — ни словесного, ни иного.

— Грир, есть идеи?

Грир, мониторившая основные каналы связи на случай неблагоприятной реакции на их присутствие, повернулась к капитану, и Блайту показалось, что выглядит она плоховато.

— По всему городу транслируется диалог подводного отца–капитана и Тэйкина Асмолуса, — сообщила женщина.

Блайт на секунду задумался, вспоминая:

— Ах да, местный босс «моллюсков». И что же?

— Я перекину на твой экран, — деревянным голосом произнесла Грир.