Судя по тому, как вытаращился Паоль, ему эта мысль не понравилась.

Роза, закончив совещание, дождалась, когда все уйдут, потёрла виски от усталости, откинулась на спинку кресла, дотянулась рукой до ящика, открыла его и достала оттуда кусочек шоколада.

Усталость она испытывала вовсе не от использования способностей, а от самой обычной загруженности. Быть принцессой, женой главы клана, а также матерью-одиночкой — то ещё удовольствие. Статус принцессы подразумевал вечный конфликт с Паолем, формирование своего придворного круга, бесконечную борьбу за влияние и такие же бесконечные интриги. Статус жены главы клана подразумевал другое — все остальные жены, да и просто члены клана, были при деле, поэтому, когда условный декрет закончился, а дома сидеть надоело, тем более мужа-то там не было, а заниматься хозяйством Розу никогда не прельщало, тогда-то и встал вопрос, а чем, собственно, занять себя. Оглядевшись и посмотрев, какие ниши свободны, Роза, ещё когда Спар был на месте, выбила себе должность министра образования и культуры. Паоль долго артачиться не стал и уступил. Так что теперь Роза занималась школами, институтами, всякими театрами, пропагандой, контролем за сектами и религиями, а также под шумок присматривала за настроениями в разных частях королевства, значительно расширив сеть осведомителей Елены. Ну а статус матери-одиночки, чей муж потерялся незнамо где, подразумевал, что за дочерью надо как-то следить и как-то воспитывать. Няньки закрывали вопрос лишь частично, никто личного участия не отменял.

Доев шоколадку, Роза прикрыла глаза, привычно раскладывая в голове полученную информацию и выстраивая планы на оставшийся день.

Снова открыв глаза и собираясь пойти найти Софию, Роза вздрогнула, увидев, что в помещении находится не одна. Тренировки она не забросила, стабильно раз в день выделяла час на занятия с разными инструкторами, но боевиком назвать её было нельзя. Поэтому женщина банально растерялась, когда увидела чужую фигуру, но не услышала разум гостя. Он абсолютно никак не ощущался и…

— Спар? — неуверенно произнесла она.

— Да, охрана у вас ни к черту, — покачал этот человек головой. — Я спокойно выбрался из Колодца, так же спокойно прошёл через портал сюда и зашёл к тебе в кабинет.

Голос вроде был знакомым. Да и общий вид — тоже. Но чем дольше Роза разглядывала вернувшегося мужа, тем больше хмурилась.

— Что с твоими глазами? — спросила она. — Почему ты в повязке? Почему выглядишь как нищий? Да в принципе отвратно выглядишь! Господи, что с тобой случилось? Это действительно ты?

— А я-то ожидал совсем другой реакции, — криво улыбнулся мужчина. — Привет, любимый, как я соскучилась — что-то вроде этого.

— Без обид, но ты сильно на себя не похож, и я до сих пор не уверена, что это действительно ты.

— Ну, Гэцу не даст тебе залезть ко мне в разум. Да и без него я идеально контролирую свои мысли, чтобы ты легко меня прочитала.

Упомянутый Гэцу, которому надоело ждать, выпрыгнул из тела Спара, сначала в виде волка, который тут же обернулся беловолосым мужчиной.

— Так-с, — сказал он. — Роза, привет, хорошо выглядишь, как всегда, если и изменилась, то стала только краше, — отвесил дух шутливый поклон. — Вы тут развлекайтесь, а я ближайший месяц собираюсь предаваться исключительно всевозможному разврату, а также понизить нравственный уровень столицы как минимум вдвое.

Сказав это, он дошёл до окна, быстро его открыл и выскочил наружу.

— Ну-у, — протянула Роза. — Это в малой степени доказывает, что это ты.

— Что с семьёй? — прямо спросил Спар.

— Я думала, ты первым делом заглянешь домой или на худой конец к нашей дочери, которая здесь, во дворце. А так всё в порядке. Все, кто оставался, живы-здоровы. Если не считать сожжённых нервных клеток, потому что эти спиногрызы те ещё исчадия ада.

— Все, кто оставался? Значит, Вологодские не вернулись?

— Нет. А они не с тобой? — нахмурилась Роза.

— Нет. Мы разделились. Короткая, но не особо приятная история. Потом расскажу.

Спохватившись и всё же поверив, что это действительно Спар, Роза выбралась из-за стола, подошла к нему, желая обнять, но резко остановилась.

— Не, серьёзно, ты плохо выглядишь. Страшных ран не вижу, но почему ты в рванье?

— Скажем так, последние пару лет я находился в местах не особо приятных, постоянно сражаясь и выживая. Поэтому и не стал подходить к дочери. Сейчас она играется во дворе с другими детьми. Кажется, они прячутся от охраны.

— Это одна из самых безобидных вещей, на которую она способна, — хмыкнула Роза. — Я бы тебя обняла, но боюсь получить химический ожог. Я-то не настолько крепкая, как ты. Не хочешь принять душ?

— Скорее, ванну. Отмыться мне и правда не помешает.

— Что с глазами? Только не говори, что у тебя теперь там страшная рана.

— Да нет… — как-то растерянно ответил Спар. — Привык к повязке.

Повязку он стянул. Глаза были целы. Если не считать того, что зелень ушла из них и теперь они были серыми, выцветшими. На Розу он не посмотрел прямо, а уставился как бы в пустоту.

— Ты ничего не видишь? — с жалостью и опаской спросила она, начав медленно осознавать, что муж вернулся не с обычной для него прогулки, а выбрался из передряги куда более серьёзной.

— Расплывчатые силуэты.

Роза вдруг поняла, что всё это появление таким нестандартным образом, его первые слова есть следствие страха. Страха человека, который долго отсутствовал дома и который боится услышать что-то плохое. Или что его не встретят как надо. Осознав это без всякого чтения мыслей, Роза всё же коснулась Спара.

— Так, в ванну, быстро, — вздрогнула она. — Вблизи от тебя смердит смертью и кровью. Ты сюда инкогнито пришёл? Никто не знает?

— Шупа догадался. И Паоль, но он сомневается. Я пока шёл, подслушал их разговор. Твой братец всё не уймётся, гнуть клан пытается.

— Ты его не прибил?

— Не, пошутил немного. Он уже забегал, объявил тревогу и ищет нарушителя.

— Пусть ищет. Тогда иди за мной, но лучше скройся как-нибудь, чтобы тебя в таком виде не видели. Не нужны нам лишние слухи.

— Как скажешь.

Прямо у неё на глазах Спар легко растворился в воздухе, будто и не было.

То, что мне показалось шуткой Элрика, таковым по итогу не было. Связующий или нет, но тот, кто меня сюда переместил, к логову дракона хаоса, поступил крайне мудро, с учётом всей моей ситуации.

Дело в том, что на дракона я забил. Не увидел выгоды ввязываться в очередную тяжёлую битву. Вместо этого я тихо отступил, благо маскироваться научился на высшем уровне, а дальше мы с Гэцу в течение недели отыскали Колодец.

Стоило к нему подойти, как чувство опасности взвыло. Стоило сделать шаг назад — отступило. Стоило сделать шаг вперёд и задуматься над тем, чтобы спуститься вниз — пробрало чётким ощущением, что живым я оттуда не выберусь. Вся моя сила ничего не стоила против запечатывания каменной кишки с двух сторон и обрушения сводов. С последующим перемещением куда-нибудь в открытый космос.

Признаюсь, меня это подкосило. Увидеть выход и понять, что он мне недоступен.

Я уже было снова хотел звать Элрика, но Гэцу Благоразумный предположил, что меня именно в этот мир закинули не просто так. И что орден верит, что богам угодно уничтожение демонов. И что, если это действительно так, уничтожение дракона хаоса снизит степень моего наказания. Теория была ничем не хуже других, поэтому я тщательно запомнил уровень опасности и вернулся к дракону. Завалил его. По пути уничтожал всех демонических тварей. Когда спустя пару недель вернулся к Колодцу, чувство опасности и правда снизилось. С «ты обязательно умрёшь самой мучительной смертью» на «ты просто умрёшь».

Пришлось возвращаться и открывать новый сезон охоты на тварей. В итоге я смог добиться снижения наказания до «очень опасно, но не обязательно смертельно». И знаете что? В Колодец я спустился и даже в каменную кишку залез, но привело меня это в другой мир, где снова отыскался дракон хаоса. На этот раз опаснее и старше, а ещё не спящий и вполне себе бодрствующий.