Навык Мистицизма повышен до восемнадцатого уровня.

Работает! Я стоял в обители перед Вратарем. Хотел добавить, что удивленным, да лицо последнего было скрыто под шлемом. Ну, ладно, буду думать, что рожа проводника между миров изумленно скривилась. Пусть так. Единственное – Вратарь не очень дружелюбно произнес, указав на Сердце.

– Убери.

Его тон был если не угрожающим, то близок к испуганному. Не нравилось Вратарю, что какой-то Игрок разгуливает тут с Сердцем в руке. Поэтому я послушался. А после подошел к нему, благо, на переход сюда и обратно, пыль не требовалась. Хоть какая-то приятность от моего звания среди Вратарей в нынешних стесненных обстоятельства. Произнеся мир и конкретную обитель, я переместился. Даже голова не закружилась. И облегченно выдохнул.

Здесь ничего не изменилось. Рис все так же сидела возле стены, даже перевязывала себе руку, может, мазью какой-то обработала и решила наложить сверху бинты, а может еще что. Вратари во главе с рослым красавцем стояли на страже не только девушки, но и алтаря (как выяснилось), и обители. А снаружи, пусть и не так явно, доносился гул недовольных Игроков. Глупо было бы думать, что они уйдут отсюда. Деваться нам, по сути, некуда.

– Сережа, – вскочила Рис.

Точнее, она попыталась вскочить, но вышло у нее это все очень неуклюже. Более того, она сначала бросилась ко мне, но добежав, не решилась прикоснуться. Точно я состоял из урана-235 в период полураспада.

– Рис, ты чего?

– Ничего. Как ты себя чувствуешь?

– Не поверишь. Отлично. Все получилось. Вот.

Я вытащил из инвентаря артефакт.

– Ищущий, только Вратари имеют право использовать Сердце внутри обители, – познакомил меня с новым правилом великан в доспехах. – Убери его. Или нам придется...

Понял, понял. Не дурак. Хочешь поссориться с Вратарями – покажи им в обители заряженное Сердце. Какие нервные ребята. Пришлось повторно убирать артефакт.

– И как же нам теперь быть? – испуганно спросила Рис. – Я не могу пройти в Ядро. А стоит нам выйти наружу…

– Ничего не будет, – усмехнулся я. – Пойдем, нас не тронут. Даю тебе слово.

– Сереж, с тобой точно все в порядке? – Рис не сводила с меня взгляда.

– Да. А почему ты спрашиваешь?

– Твои глаза… Они светятся.

Почему мышь убегает от кота? Почему мелкая рыбешка уплывает от косатки? Почему голубь пытается улететь от ястреба? Ответ прост. Так устроена жизнь. Всегда существует жертва и охотник, который ее преследует. Как у животных, так и у людей.

Вот только, что будет, если привычная система даст сбой? Посмотрите, к примеру, на курицу, что пытается защитить своих птенцов от налетевшего коршуна? Или пингвинят, что стаей пробуют отбить товарища от напавшего тюленя. Иными словами, как только жертва перестает себя вести, как ей предначертано естественным отбором, то существует большая вероятность сбить хищника с толку. Потому что он не привык к отпору. Он должен догонять и убивать, и никак по-другому.

И Игроки, сгрудившейся у обители, встретили наше появление гробовым молчанием. Потому что мы не шли, подняв руки и заискивающе глядя в глаза более сильных. Не пытались тараторить без умолку, вымаливая для себя возможную отсрочку. Не рассчитывали на снисхождение, приготовившись биться.

Конечно, можно было попробовать использовать Сердце для перемещения как только мы ступим за порог обители. Правда, я не вполне понимал, сколько времени должно пройти для полного перехода. Надо ли будет «прогревать» артефакт или он сработает мгновенно? Начнут ли Игроки стрелять по резко выскочившим из обители нам сразу или дадут убраться с этого мира?

Было слишком много «если», которые мне, мягко говоря, не нравились. К тому же, был еще один важный, хоть и мало объяснимый момент. Я чувствовал, что могу справиться с любым противником. Это было не просто нечто вроде самоуверенности, нет, обычное понимание.

И дело даже не в моих глазах-прожекторах, как выразилась Рис. Кстати о них, получалось, что зарядилось не только Сердце, но и я сам. Еще хорошо, что свет исходил лишь из глаз. Суть в другом – мне надо было как можно быстрее потратить излишки полученной энергии. Ну, или силы, не знаю, как правильно. А цель для того вот здесь, в количестве двух десятков Игроков.

И они дрогнули. Еще не обратились в бегство, но заметно колебались. Жертва, которая должна была убегать и которую они хотели загонять, выходила с гордо поднятой головой. Может, их конечно еще немного смутили цвет моих глаз, как сказала Рис, ярко-золотистый, и сверкающее в руке Сердце. Но мне это уже было не совсем интересно.

Саму девушку я оставил пока в обители. Она наблюдала за происходящим, но не вмешивалась. Это я был неуязвим. Почему, кстати, был? Есть. Наверное, тому причиной сотня Покровов и Вуалей, которые я довольно быстро наложил на себя с помощью Сердца. Вообще, артефакт Вратарей – удобная штука, крайне полезная в хозяйстве. Удивляюсь, как я до сих пор без нее обходился.

– Эй, ты! – крикнул кто-то из Игроков, находившийся ближе ко мне.

Наверное, он хотел сказать нечто вроде: «Подними руки, медленно положи эту штуку и катни ногой нам». Или что-то в этом духе. Однако я не собирался вести переговоры или играть в игры. Просто активировал Сердце и стал давить.

Навык Мистицизма повышен до девятнадцатого уровня.

Создано новое заклинание Смещение.

Навык Созидания повышен до седьмого уровня.

Значение заклинания я не смотрел. Собственно, примерно понимал, о чем идет речь. Узнать, сколько требуется маны для создания? Не имеет значения. Сердце оплачивает банкет. Лишь кастуй то, на что у тебя хватит фантазии. Что я и собирался делать.

Тех, кто был ко мне ближе всего, стало отодвигать, точно они наткнулись на кордон полицейских. Медленно, но настойчиво. Я видел растерянность, сопротивление, толчею. Вот один из Игроков замешкался и оказался между моим невидимым куполом и массивной статуей. Смещение было сильнее мрамора, и Ищущий, коротко вскрикнув, оказался погребен под твердыми кусками древнего истукана. Другой столкнулся с товарищем при отступлении, неудачно вывернул ногу, и упал на землю. Смещение лишь довершило начатое – захрустев остатками конечности.

Спустя секунд десять, часть Игроков, что стояла поодаль, встрепенулась и стала атаковать меня разными заклинаниями. Самыми простыми, чтобы сбить как можно больше Вуалей – Огненные шары, Ледяные стрелы, Куски призванного камня. Все рассыпалось перед моей защитой, вместе с последней, конечно. Но, когда сбивали одну Вуаль, я создавал две. Не успел осыпаться сполохами Покров, как я кастовал другой.

Можно ли сказать, что я упивался своим могуществом? Несомненно. Человек одновременно слабое и сильное существо. Все смертные грехи и пороки именно так названы, потому что присущи каждому. Я же оказался довольно тщеславен. Ощущать свое превосходство над некогда сильными мира сего было невообразимо. Кровь бурлила в жилах, кожа покрылась мурашками, губы пересохли от предвкушения победы. И, конечно же, нашелся тот, кто остудил мой пыл.

Я не разглядел досконально, из чего именно по мне выстрелили. По ощущениям было нечто вроде миномета. По размерам – пулемет-автомат. Я, бодро расколотив головой несколько ступенек, оказался погребен в груде камня. Думаю, вскоре тут придется проводить довольно масштабные работы по реконструкции.

Смешнее всего другое – с меня сбили пару десятков Покровов, буквально погребли заживо, применили явно козырь, ловко вытащенный из рукава, а я даже сознание не потерял. Сердце в руке на мгновение запульсировало, а следом камень сверху разлетелся в разные стороны точно шрапнель, высвобождая мое невредимое тело.

Эта здоровенная оплеуха меня будто разбудила. Заставила воспринимать противника всерьез, а не упиваться собственным величием. И я хотел поскорее закончить эту нелепую борьбу полубога с карликами-смертными.