– И сколько сейчас? – спросил я Рис.

– Уже сорок два, – ответила она.

– Ничего себе, получается, ты даже меня сделала. А что с кармой?

– Упала до нужного уровня. Лик снова открылся.

– Если вы все обсудили, то имеет смысл двигаться дальше, – поднялся Эймс.

– А что с наемниками? Справятся? – указал на вспышки света я.

– Кто же его знает? – пожал плечами Игрок. – Тут главное отбиться от первой волны. И успеть удрать. Но в ваших же интересах, чтобы там всех положили.

Собственно, он был прав. Гуманизм тут только мог в дальнейшем нам навредить. Рано или поздно все выжившие наемники поймут, откуда растут ноги. А судя по тому, что у Рис еще и известность скакнула, долго искать виновников не придется. Интересно, как много у этих ребят друзей в центральных мирах?

Эймс продолжал вести нас все дальше. Не совсем по прямой, если судить по карте, но если исходить из того, что за все время на нашем пути мы не встретили ни одного паука, то проводник у нас оказался неплохой. Эймс действительно двигался весьма уверенно, изредка останавливаясь и словно рассматривая что-то на земле. Хотя для меня везде была тьма. Пусть глаза и худо-бедно привыкли к ней, однако ни о каких мелких деталях речи и не шло.

Поэтому когда проводник остановился в очередной раз, у нас это не вызвало никаких подозрений. Разве что ждали мы чуть больше обычного. И Эймс как-то странно сгорбился, словно ему было плохо.

– Ты как? – спросил его я.

– Нормально, просто живот крутит, – ответил Анализатор.

Чуть позже он действительно, как ни в чем не бывало, выпрямился. Однако выкинул совсем неожиданную штуку. Эймс вдруг сорвался с места и рванул куда-то во тьму. Я даже сообразить ничего не успел, размышляя, что могло послужить причиной такого поведения. К слову, рельсотрон вытащил, благо заряда батареи хватало, чтобы поджарить нескольких крадущихся в темноте врагов. Однако их не было.

– Эймс, – негромко позвал я. – Эймс. Эймс, чтоб тебя!

– Кто вы? Что вам наобещал этот безумец?

Голос принадлежал нашему проводнику и вместе с тем что-то в нем было странное. Эймс говорил нагло, уверенно, а этот явно боялся. И тут до меня дошло.

– Архи?

– Откуда вы меня знаете? Кто вы? – пошел по второму кругу знакомый незнакомец.

– Послушай, Архи, у нас с Эймсом была небольшая договоренность.

– Я не имею ничего общего с этим мерзавцем!

Хорошо, разговор мы начали не с того. Значит, этот шизофреник страсть, как не любит свою вторую личность. Попробуем сыграть на этом.

∞

– … Кто вы?

– Друзья. Люди из Оплота попросили нас отвести тебя к хорошему специалисту. Он поможет избавиться от Эймса.

– Я вам не верю. Мне надо поговорить с Бротом.

Кто такой Брот, я в душе не представлял. И вообще, мне очень хотелось взять и как следует прижать этого параноика. По сути, нам нужен лишь его навык, чтобы добраться до Врат. Проблема в том, что мы не представляем, где находится этот шизофреник. Даже вопреки всем предосторожностями, я кастанул Свет и обвел рукой-фонариком окрестности. Толку с этого вышло чуть.

– Мне надо поговорить с Бротом. Мне надо в Оплот.

– Оплот разрушен, на него сейчас нападают пауки. Идти туда неразумно.

В ответ зашуршали скатывающиеся по склону камни и послышались торопливо удаляющиеся шаги. Вот ведь зараза. Я почему-то думал, что путь к Оплоту только один. По которому мы шли. Но, судя по всему, Эймс, вернее Архи, нашел другой. Дьявол. Существовал, конечно, вариант вернуть все на четыре секунды назад. Однако зарядов оставалось всего лишь на один откат. И Интуиция, которой я привык доверять, подсказывала, что мы потратим этот откат впустую. Архи был себе на уме. И мне кажется, шизофрения – не самое плохое, что происходило с его психикой.

– Зараза. И чего так все не вовремя, – подала голос Рис. – И что теперь делать будем, мастер переговоров?

– А что нам остается? Станем продвигаться сами. Раз все пауки ушли в сторону Оплота, то у нас есть шанс дойти до Врат и никого не встретить. Только двигаться надо быстро.

К тому моменту звуки позади действительно стали затихать. Все реже небо разрезала яркая дуга заклинаний, совсем редко раздавались выстрелы. Либо пауки подавили сопротивление, либо наемники смогли отбиться. Нам было без разницы. При втором варианте они в любом случае направятся к Вратам. Поэтому нам надо добраться до них первыми.

Я вытащил рельсотрон, который, как и всякое оружие в руках, придавал значительно больше уверенности в своих действиях, и махнул Рис. Потом понял глупость своего поступка и негромко сказал, чтобы она двигалась за мной.

Собственно, до Врат, если судить по карте, было не так далеко. Минут пять быстрой ходьбы. Это по прямой. Пересекая все те невидимые тропы пауков, которые пересекать нельзя было. Но иного выхода я не видел. Как бы смешно это ни звучало в полной темноте. Поэтому мы шустро пошли вперед, насколько позволяли острые камни.

Опасность такого передвижения я понял довольно скоро. Глыба, на которую я оперся, чтобы преодолеть очередной подъем, показалась неприятно колючей. А когда она вдруг шевельнулась, при соприкосновении с камнями скрипя огромным туловищем, я понял, что не все твари ушли разрушать Оплот.

В истории Дикого Запада был один очень простой принцип, который звучал, как «Сначала стреляй, а потом разбирайся». Понятно, что человечество давно ушло от этого варварского способа ведения переговоров. Однако именно теперь это единственное, что мне помогло.

Я отпрянул в сторону, вскидывая рельсотрон. Конечно, сейчас бы хоть чуть-чуть подсветить противника. Потому что мне приходилось стрелять практически вслепую, лишь отдаленно понимая, где находится паук. Однако времени просить Рис дать огня, а арахнида не шевелиться, пока я как следует не прицелюсь, не было. Я прижал приклад к плечу, вспомнив об отдаче, хорошенько оперся и нажал на спусковой крючок.

На мгновение стало невероятно светло и страшно. Страшно по нескольким причинам. Во-первых, я разглядел монстра перед собой. Который действительно находился совсем рядом. Во-вторых, как бы ни был высок (относительно Рис) мой навык обращения с оружием, я попал не туда, куда рассчитывал. Одна из внушительных конечностей с хрустом отлетела, орошая ближайшие камни бурой жидкостью. А само мохноногое чудовище заскрипело жвалами, явно намереваясь меня сожрать. Уж не представляю, знает ли оно, что будет жевать песок, или это станет неприятным сюрпризом.

Навык Стрельбы повышен до тридцать третьего уровня.

Я мельком просмотрел сообщение интерфейса, и мир снова погрузился во тьму. Ну да, мне же все-таки удалось попасть. Этого отрицать нельзя. Причем, во всех смыслах. Что может быть хуже огромного паука? Лишь огромный разъяренный ранением паук.

Рельсотрон мигал индикаторами, как елка, увешанная гирляндой. Больше всего мне не нравилось, что основная часть обозначалась красным цветом. Я, уже все понимая, несколько раз нажал на спусковой крючок и ничего не произошло. Надо мной грозовым раскатом скрипели жвала арахнида, разрезая в клочья не только окружающую нас тишину, но и малейшую надежду выбраться отсюда.

И тут удивила Рис. Она не собиралась истерить, плакать или просто складывать лапки, ожидая скорейшей смерти. Моя соратница подошла к делу с присущим ей спокойствием. Более того, она стала действовать так, точно перед нами был не огромный паук, а обычное мелкое насекомое. Поэтому и запустила сразу несколько фаерболов в чернейшую глыбу. И это помогло.

Нет, конечно, не победить паука. Тот по-прежнему оставался неприступным мобильным бастионом. Однако теперь я смог проанализировать ситуацию и подвести итог – у нас был шанс. Как только длинные жесткие волосы на конечностях паука занялись огнем, мне удалось разглядеть некоторые особенности в поведении противника. Он двигался в нашем направлении, но как-то не сказать, чтобы очень уж уверенно. Припадал на задние ноги, приближался порывисто, словно боясь рухнуть без сил.