Мистер Лекомб последовал его примеру.

Когда присутствовавшие пришли в себя от изумления, оба ученых уже скрылись в непроглядной тьме прохода.

Тотчас лейтенант Скробут с боцманом и двумя матросами решил последовать за ними.

Захватив с собой веревки и необходимые инструменты, отважные моряки смело спустились в зияющую мглу.

На глубине приблизительно двадцати саженей температура настолько повысилась, что им пришлось сбросить свои меховые одежды. Яркий свет электрических ламп освещал довольно широкий и высокий коридор, становившийся по мере спуска все более отлогим. Воздух был насыщен парами, становилось так же горячо, как в жарко натопленной бане.

На слое пепла, толстой пеленой устилавшем пол коридора, ясно были видны следы, оставленные прошедшими здесь учеными. Но на крики моряков не слышно было ни малейшего ответа.

Прошло около часа. Судя по времени, моряки прошли уже несколько верст и спустились на значительную глубину. Но до сих дор им не удалось нагнать разгоряченных соперников.

Между тем глухой шум и клокотанье, раздававшиеся сначала впереди смельчаков, теперь слышались вверху и сбоку.

Из этого можно было заключить, что они находятся уже ниже главного отверстия вулкана и идут около него.

Лейтенант Скробут дотронулся до боковой стены коридора: она была раскалена и за ней именно слышалось клокотанье лавы.

Термометр показывал +25° по Реомюру.

Исчезновение ученых начало становиться непонятным, тем более что теперь дорога шла по чистому камню, на котором не оставалось следов.

Если температура стала бы прогрессивно возвышаться, то скоро дальнейший спуск представился бы невозможным.

Спереди стало также доноситься клокотанье и глухой шум. Чтобы быть услышанным, приходилось почти кричать. Воздух был уже весь пропитан парами.

Коридор, расширяясь все более и более, переходил, наконец, в отлогий спуск, над которым потолок коридора, образовывал высокий свод.

Клокотанье и как бы шипенье кипящей воды становилось все слышнее, точно внизу билось и рвалось целое море кипятку.

И действительно, через минуту яркий свет ламп упал на бушевавшую и клокотавшую массу воды.

Они стояли в громадной пещере, своды которой возвышались по крайней мере футов на полтораста; перед ними расстилалось обширное подземное озеро кипящей воды, только на незначительное пространство освещенное светом четырех ламп.

Справа возвышалась громадная базальтовая скала, образовывавшая собой сплошную стену, всю изрытую глубокими впадинами и трещинами.

Кое-где сквозь тонкие, незаметные скважины со свистом и шипением вырывались струйки горячего пара.

В одном из углублений стены, представлявшем объемистую нишу, ярко освещенную электрическим светом, стояли сэр Муррей и мистер Лекомб, не заметившие в пылу спора прибытия новых лиц.

Лейтенант Скробут бросился к ученым.

- А, это вы, лейтенант! - кричал сэр Муррей. - Представьте себе, он не соглашается…

- Да, - перебил его мистер Лекомб, - я говорю, что базальт, гранит и порфир суть огневые продукты.

- Но массив горы состоит вовсе не из этих продуктов.

Глухой рев заглушил слова ученых. Стена задрожала до самого основания. Клубы горячего пара обдали путешественников.

- Идемте, господа! - предложил лейтенант. - Вы кончите ваш спор наверху. Здесь становится нечем дышать.

- О! - успокоил его сэр Муррей. - Пока стоит эта стена, здесь совершенно безопасно.

- А долго ли она может простоять? - полюбопытствовал моряк.

- О нет! - хладнокровно отвечал англичанин. - По ту сторону стены, без сомнения, проходит жерло вулкана. Каждую секунду напор лавы может разрушить стену и хлынуть в озеро…

- Каждую секунду? - воскликнул лейтенант.

- Да. Да вот, слышите?

Снова раздался глухой рев, и тучи пара хлынули с озера.

- Господа! - крикнул лейтенант. - Если вы сию же секунду не пойдете с нами, я прикажу вести вас силой.

- Но, - возразил было мистер Лекомб.

- Без всяких но!

Подошедшие по знаку лейтенанта матросы своим видом напомнили почтенным ученым, что они находятся, несомненно, под властью грубой силы.

Приходилось повиноваться.

Обратный путь был несравненно труднее: надо было подниматься в гору и, что начинало казаться странным, температура не понижалась вместе с подъемом, как бы следовало ожидать. Уже около получаса продолжалось восхождение, а термометр все показывал +30°.

Лейтенант Скробут спросил объяснения этого непонятного явления у геологов.

- Это очень просто, - пояснил мистер Лекомб, - может быть, что лава прорвалась выше нас…

- Но как же мы тогда пройдем? - в недоумении спросил моряк.

- Тогда мы и не пройдем, конечно.

- Но что же делать?

- Ну уж этого я не знаю.

- Может быть, - заметил сэр Муррей, - повышение температуры объясняется тем, что лава проникла в озеро и поднимается вслед за нами. Тогда есть надежда выбраться благополучно.

- Едва ли вы правы на этот раз, - процедил сквозь зубы мистер Лекомб.

Но, к счастью, предположение сэра Муррея оказалось справедливым: путь впереди был свободен, и через два часа испытавшие смертельную опасность путешественники были уже среди своих сотоварищей.

Общая радость при виде их была так сильна, что ни у кого не нашлось слова упрека.

Но мистер Лекомб был недоволен: во-первых, он принужден был сознаться, что проиграл пари, а во-вторых, и второе его предположение не оправдалось. Французский геолог забывал о том, что если б он оказался прав в последнем случае, то никто из них не возвратился бы из глубины вулкана.

После двадцати часового отсутствия участники экспедиции возвратились наконец на борт «Марса».

Но здесь их ждало крайне неприятное известие: батареи Пояркова были испорчены. Рука неизвестного злоумышленника влила в элементы громадные дозы азотной кислоты, баллон с которой находился в общей лаборатории. Таким образом, платина элемента была растворена и батареи не действовали.

Очевидно, что чья-то злодейская рука решила погубить экспедицию. Но и здесь преимущественно злой умысел направлен был против Пояркова.

Решено было произвести самое строгое следствие.

Мистер Смит угадывает приближающуюся опасность. - Неожиданная поездка в Европу. - Появление Зоненберга. - Миссия Ричарда Пинскара

Мистер Самюэль Смит хотя и носил весьма часто встречающуюся в Соединенных Штатах фамилию, но, несомненно, принадлежал к числу семитов, об этом, вне всякого сомнения свидетельствовала его физиономия и предательский акцент. Тем не менее мистер Смит представлялся ярым юдофобом и в редких случаях, когда кто-либо делал ему тонкий намек на его происхождение, отвечал или подавляющей презрением улыбкой, или приходил в неописанный гнев.

Но такие намеки были весьма редки: мистер Смит хотя и имел врагов, и даже много, но он был архимиллионер даже в американском смысле.

Мистер Смит был владельцем Северного банка в Нью-Йорке, считавшемся одним из самых солидных учреждений Нового Света.

Наконец, мистер Смит был железнодорожным королем. Ему принадлежало большинство акций почти всех железнодорожных линий Соединенных Штатов, а за последние годы мистер Смит усиленно скупал акции железных дорог и Старого Света.

Помимо этого, множество всевозможных предприятий появилось на свет благодаря участию Северного банка и было неразрывно связано с этим учреждением.

Вследствие всего этого было весьма мало людей, так или иначе решавшихся затрагивать мистера Смита.

Многие помнили железнодорожного короля еще в то время, когда он впервые появился в Нью-Йорке в качестве мелкого комиссионера и фактора по всевозможным делам. Успех всюду сопровождал мистера Смита, и через двадцать пять лет постоянной лихорадочной деятельности он был первым богачом среди всех богачей Америки.

Положение мистера Смита считалось непоколебимо прочным. Казалось, он добился всего, чего хотел, и теперь ему оставалось только вполне наслаждаться своим благополучием.