Проблема Темного лорда в том, что в эти две недели ему будет чем заняться. Ему нужно получше изучить свой новый крестраж. Кто знает, какие метаморфозы претерпела психика Беллы при слиянии с виверной. Да и нападение на Хогвартс — это вам не шутки. Сильнейшее место силы в Британии, окутанное многослойным коконом защитных чар. Причем не абы каких, а наложенных самими Основателями. Высокие стены, их тоже не стоит сбрасывать со счета. Захватить Хогвартс будет сложно. Я был свидетелем одного подобного штурма и знаю о чем говорю.

Итак, Волдеморту понадобится доверенное лицо, чтобы подготовить место схватки с Дамблдором. Кто это может быть?

Я бы поставил на Рудольфуса. Он довольно опытный маг, не смотря на свой довольно юный возраст. Да и само семейство Лестрейнджей издревле славилось чарами защиты, не зря же лорд сделал именно их поместье своей главной штаб — квартирой. Но после увиденного в Лестрейндж меноре Рудольфус отпадает. На месте Волдеморта я бы трижды подумал, прежде чем поворачиваться к нему спиной. Метка меткой, но сейчас он способен на любую глупость. Подумать только, похоже, он и вправду любил Беллатрису и строил какие‑то планы их совместной будущей жизни. Теперь на этих планах можно поставить крест. Волдеморт мог бы отпустить свою последовательницу — любовницу Беллатрису Лестрейндж, но крестраж Беллатрису он не отпустит.

Кто там у нас остается?

Каркаров? Прекрасный маг. Правда больше специализируется на темной магии и ритуалах. Сейчас делает карьеру в Дурмстранге.

Долохов? Хм… Похоже, это будет именно он. Хороший маг, достаточно опытный и способный удивить.

Додумывал я все это уже аппарируя к дому Долохова. Следовало торопиться. Мало обращая внимание на красоты сада, только начавшего просыпаться после зимней спячки, я решительным шагом пересек сад, остановился перед входной дверью и надавил на кнопку дверного звонка.

Дверь открыл домовой эльф Долоховых.

— Лорд Северус — Принц, — узнал меня он, — чем Грабби может вам услужить?

— Мне хотелось бы встретиться с твоим хозяином.

— Грабби сожалеет, лорд, но Грабби не может помочь, — уши домового эльфа уныло обвисли. — Мастер Долохов в отъезде, когда он вернется мне неизвестно. Буду рад сообщить ему, что вы просили о встрече, — вскинулся он в вечном желании услужить.

— Не стоит, — покачал головой я. — Это не срочно.

Покинув территорию сада, я остановился на узкой улочке. Все‑таки опоздал! Что‑то торопится Волдеморт, не нравится мне это. Догадка оказалась верна — это Долохов. В его случайный отъезд мне не верится. Таких совпадений просто не бывает. Однако найти теперь его будет весьма проблематично.

Улочку, на которой я оказался, от сада Долоховых отделял высокий забор из кустарника. Не смотря на раннюю весну и только зачатки листьев, он надежно защищал сад и дом от чужих взглядов. Зная интерес Долохова к природной магии, можно было предположить, что защищает он не только от посторонних взглядов.

Из сада послышался детский смех — Константин, сын Долохова. Мои губы исказила мрачная усмешка — я только что нашел выход.

Пошарив на поясе, я вытащил флакончик с "Призрачной настойкой" и тут же влил в себя. Дом Долохова располагался несколько на отшибе небольшой деревеньки в десяток домов. Края дороги, идущей к дому, обильно поросли редким кустарником.

Выманить ребенка из сада было проще простого. Как я уже упоминал, одним квиддичом сыт не будешь. По — моему, вся популярность квиддича зиждется на том, что остальные магические спортивные игры еще хуже. Вот и Константин Долохов гонял самый обычный футбольный мяч, то и дело высоко взлетавший в небо за зеленой оградой.

Один короткий взмах волшебной палочки, и вот уже мяч перелетает ограду и скачет по дороге неподалеку от надежно укрытого кустарником меня. Достав волшебную палочку и откинув крышку с часов, я затаился в засаде.

Константин выглянул из ворот, осмотрел улицу, заметил мяч, немного помедлил, испуганно оглянулся куда‑то назад, а затем подбежал к мячу. Тут то его и сразило мое невербальное парализующие заклятье. Он и вскрикнуть не успел.

Теперь нужно было действовать быстро.

Выбравшись из кустарника, я закатал штанину на ноге Константина и одним коротким росчерком волшебной палочки прочертил на коже ребенка небольшую кровоточащую ранку. Когда несколько капель крови упали в заботливо подставленный пустой флакончик, я заживил рану. Вскоре о ней напоминало только покраснение кожи, да едва заметная царапина. Именно этим да моей паранойей, и был обусловлен выбор ноги, а не руки или пальца. Царапина будет заметна, и она будет чесаться. А по отношению к своим рукам люди куда как более внимательны и щепетильны, нежели чем к ногам. Да и заметить царапину на руке было бы проще.

Посмотрев на часы, я тихо прошептал:

— Обливэйт! — Безжалостно вырывая из памяти ребенка воспоминания последней минуты и десяти секунд.

Константин покачнулся, и уставился перед собой совершенно пустым взглядом. Именно в такие моменты я чувствую себя совершеннейшим мерзавцем.

Сняв паралич, я поспешил исчезнуть в столь удачно разросшемся кустарнике. Он тоже был почти голым, как и все растительность, но благодаря зелью заметить меня нужно еще постараться.

Константин тряхнул головой и с удивлением огляделся по сторонам. Затем он словно что‑то вспомнил, подхватил мяч и бегом поспешил обратно в сад. Поздно! Он не успел дойти до входа каких то три шага, как ему на встречу вышла мать.

— Сколько раз я тебе говорила не покидать сад, — нахмурилась она.

— Ну, ма, мяч улетел за ограду, — Долохов младший продемонстрировал матери доказательство.

— Отец же зачаровал его, чтобы подобного не было.

— Не сработали его чары.

— Все равно, не стоило тебе выходить. В следующий раз попроси сходить за мячом Грабби.

Дальнейший диалог я не слушал и поспешил тихо исчезнуть. А то больно подозрительно жена Долохова оглядывала окрестности.

— Приехали, юноша. Не знаю, правда, что вы тут забыли, — голос водителя грузовика вырвал меня из дремы.

Широко зевнув, я поблагодарил магла, рискнувшего подвести голосующего подростка, открыл дверь машины и спрыгнул на землю. Грузовик рыкнул мотором и, выпустив облако вонючего дыма, поехал дальше.

Имея на руках кровь сына узнать местоположение отца было хоть и сложно, но не невозможно. Провозившись над колбами, ретортами и кодексом пару часов мне удалось узнать примерное местоположение старшего Долохова.

Забавно, но он находился не так далеко от Хогвартса. Для аппарации не так далеко, естественно. Интересный выбор. Волдеморт столь уверен в своей быстрой победе, что оставил себе возможность прийти на помощь пожирателям, атакующим Хогвартс. Или он настолько уверен в быстром захвате Хогвартса, чтобы быстро позвать на помощь уже себе.

Из минусов можно отметить только то, что в том районе Шотландии я никогда не был. Поэтому добираться пришлось магловским транспортом. Сперва аппарация в Эдинбург, а потом на попутках. Такси в эту глушь не ходили, а для полета было довольно далеко. Так‑то я и оказался в этом уголке Шотландии.

По моим прикидкам Долохов должен был находиться где‑то на северо — западе большого массива Каледонского леса. Соблюдая все возможные и невозможные меры предосторожности, я двинулся в путь.

Лес был самый обычный, не особо густой, но старый, величественный и какой‑то мрачный. Снега не было, не смотря на довольно раннюю весну, последние несколько дней были не по — весеннему жаркими. Лесная природа постепенно просыпалась после зимней спячки. Сквозь серый ковер прошлогодних листьев пробивалась первая трава. Вездесущий мох серо — зелеными волнами шел по камням, пням и даже засохшим деревьям, покрывая их от корней до самой макушки.

Стоило мне ступить в лес, как тут же навалилось легкое чувство беспокойства. И раньше никогда не жаловал леса. А после той памятной ночной встречи с Хагридом у меня появилась к ним стойкая неприязнь, и только дух покровитель не дает перерасти ей в откровенную фобию. Он то внутри меня сейчас просто наслаждался лесной прогулкой. Очень хотелось перекинуться в волчью ипостась, чтобы почувствовать лапами холодную землю, но пока я гасил в себе это желание.