Так или иначе, у меня не получалось правильно затянуть лямки на чертовой маске. Я всегда терпеть не могла работать в чем-нибудь более тяжелом, чем хирургические перчатки. Я сняла маску, и мой первый вдох был слишком громким, слишком длинным. Я потела, и дело было не только в жаре.

Мои браунинг и файрстар лежали на пожарной машине. На костюме было достаточно карманов, чтобы рассовать по ним дюжину пистолетов. Так что в дополнение я достала обрез из своего набора, и повесила сумку с ним на спину. Да, это незаконно, но Дольф уже как-то был со мной один раз, когда мы гонялись за вампиром-ревенантом.

Они были как на допинге – не чувствовали боли, были сильнее, чем обычные вампиры. Сила ада с клыками. Перед тем, как достать дробовик, я показала его Дольфу. Он одобрил. В прошлый раз у нас было два мертвых охранника и один коп-новичок, размазанные по всем стенам. Теперь у Дольфа и его команды, по крайней мере, были серебряные пули. Их с Зебровски как-то чуть не убили из-за того, что оружие было обычным, что и протолкнуло волокиту с подписанием приказа. Я подарила им коробку на Рождество еще до того, как серебряные пули появились у них официально. Мне никогда не хотелось увидеть их истекающих кровью из-за недостатка серебра в стволах.

Ножи я оставила в ножнах на руках. Носить обнаженные лезвия в карманах воздухо-и водонепроницаемого костюма было бы несколько неосмотрительно. Если я потеряю оба пистолета, и мне придется добираться до ножей под костюмом, то нам к тому моменту уже определенно подпалят шкуры. Так что нечего волноваться. Серебряный крест на шее я выпустила наружу. Он был лучшим сдерживающим средством против новоумерших вампов. Они не могли не обратить внимания на крест, если он подтвержден верой. Я встретила только одного вампа, который мог пробить себе дорогу через пылающий крест и ранить меня. К настоящему моменту он был мертв. Забавно, сколько из них кончили так же.

Ко мне подошла Такер.

– Давайте, я помогу застегнуть маску.

Я покачала головой.

– Оставим так, как есть до последнего. Чем меньше я в ней буду, тем лучше.

Она провела языком по губам, хотела что-то сказать, но не решилась. Потом, наконец, спросила:

– С вами все в порядке?

Обычно, я говорю – «конечно», но они полагались на меня, возможно, даже доверяли мне свои жизни.

Боялась ли я? Боялась.

– Не совсем, – сказала я честно.

– У вас клаустрофобия, правда? – спросила она.

Возможно, у меня был удивленный вид, потому что она заметила:

– Многие хотят быть пожарными, но посреди огня, в маске и таком дыму, что не видно даже руки перед глазами, не хотелось бы страдать от клаустрофобии.

Я кивнула.

– Понимаю.

– У нас при обучении было задание, когда завязывают глаза, и нужно разобраться со всем снаряжением на ощупь, как если бы дым застилал весь мир. Так что можно легко определить, кому не нравится теснота.

– Я могу пережить костюм без SCBA. Все дело в сочетании костюма и того, что я слышу свое дыхание.

У меня сразу после колледжа было происшествие по время дайвинга.

– Вы справитесь?

Никаких обвинений, только честность.

Я кивнула.

– Я не могу оставить вас с незнакомой опасностью.

– Я спрашивала не об этом, – сказала она.

Мы смотрели друг на друга.

– Дайте мне несколько минут. Я просто не сразу поняла, что такое Хаз-Мат. Все будет в порядке.

– Уверены?

Я кивнула.

Она ничего не сказала и отошла, давая мне возможность собраться с мыслями.

Рен отправился говорить с Фултоном. С нами шли он и Такер еще и потому, что они оба были парамедиками, и нам могли пригодиться их знания. Также, честно говоря, я не хотела, чтобы в темноте посреди вампов со мной был Фултон. У него были свои заскоки. Я не винила его в этом, но и не хотела, чтобы он прикрывал мне спину. Конечно, если бы я наблюдала, как кто-то потеет и пытается спокойно дышать, то я бы не захотела, чтобы там была и я сама. Черт возьми. Я справлюсь.

Я должна справиться.

С не меньшим трудом к нам подошла Детектив Тэмми Рэйнольдз, тоже в костюме. У них не нашлось достаточно большого размера для Дольфа, так что прикрывать меня будет она. Какая радость. Я не могла отпустить их вниз, если прикрытие будет обеспечивать одна Тэмми.

У нее получилось надеть поверх костюма свою наплечную кобуру. Она у нее была одной из тех, что просто обхватывают плечи, без ремня, который продевается через лямки. Обычно, когда я ходила по магазинам, кобура такого типа постоянно куда-нибудь съезжала. Вот и имей после этого узкие плечи.

Так что мне пришлось заиметь кобуру по размеру. Я не стану покупать вещь, с которой потом придется возиться. Ни платье, ни кобуру.

Рэйнольдз улыбнулась мне.

– Ларри очень разочарован, что не может пойти с нами.

– Какое облегчение, – сказала я.

Она нахмурилась.

– Я думала, вы хотели бы, чтобы он вас прикрывал.

– Ага, но пистолет не поможет, если на нас обрушится потолок.

– Думаете, обрушится? – спросила она.

Я пожала плечами. Я сосредоточилась на одевании, на маленьких деталях, на спокойном поддразнивании Рена. У меня получилось отгородиться от мысли, что мы идем в дом, где пол может обвалиться под нами в любой момент, спустимся под него, и будем ждать, что он обвалится на нас, копаясь в воде с гробами и вампирами. Что может быть лучше?

– Скажем, я просто осторожная.

– И вы не хотите рисковать Ларри.

– Правильно. Мне не нравится мысль, что его может ранить.

Говоря это, я смотрела на нее.

Она моргнула своими карими глазами, потом улыбнулась.

– Мне тоже, Анита, мне тоже.

Я кивнула и решила не развивать тему. Свой родительский долг я выполнила. Я даже не была уверена, почему мне не хочется доверять Тэмми. Женская интуиция, или, возможно, я уже никому больше не доверяла. Возможно.

К нам вернулась Такер.

– Пора надеть маску, – сказала она, глядя на меня.

Я кивнула и позволила ей помочь мне справиться с застежками. Закрыв глаза, я сосредоточилась на дыхании – вдох, выдох, вдох, выдох. В дайвинге, если дышать слишком быстро, можно разорвать легкие. Но сейчас это был просто способ избежать гипервентиляции.

Она закрепила у меня на голове капюшон. Я смотрела на нее и знала, что глаза у меня большие.

Радостный голос Рена послышался через рацию в маске:

– Дышите ровнее, Анита.

– А я и дышу ровно, – сказала я.

Было странно иметь возможность нормально говорить в то время, когда мое громкое, хриплое дыхание зловеще раздавалось у меня в ушах. С трубкой говорить нельзя, но я знала, что можно кричать, зажав ее между зубами. Звук распространяется в воде, как самый быстрый сукин сын.

Со шлемом поверх маски видимость была не самая лучшая. Я попыталась покрутить головой, обнаружив только, насколько уменьшилось поле зрения. Периферийное зрение практически пропало.

По рации послышался голос Тэмми.

– В этой штуке ничего не видно.

– Привыкнете, – отозвалась Такер.

– Надеюсь, что мы будем в этом не так долго, чтобы привыкнуть, – сказала я.

– Если скажем «бегом», бегите как черти, – сказала Такер.

– Потому что пол обваливается, да? – уточнила я с надеждой в голосе.

Думаю, она кивнула, но сказать наверняка было трудно.

– Правильно.

– Хорошо, но когда выйдем на лестницу, командование возьму я. И если я скажу "бегом, как черти", это значит, что вампиры проснулись и собираются нами закусить.

Рен и Такер переглянулись.

– Скомандуете бегом, – сказал Рен, – спросим, как быстро.

– Согласна, – присоединилась к нему Такер.

– Отлично, – сказала я.

Честно говоря, ни с кем не спорить было здорово. Никаких обсуждений. Такое облегчение. Если бы я не потела, как свинья, слушая свое дыхание, ужасающе раздававшееся, как в фильмах ужасов, и мне не приходилось заново учиться ходить в этих сапогах-ботинках с металлическими подошвами, я бы сказала, что работа с пожарными была просто развлечением. Но все было не так. Я бы лучше спустилась по тросам со спецотрядом в зоне свободного огня, чем ползать в костюме мумии и пытаться его не потерять. Это была просто фобия, черт бы ее побрал. Все было в порядке. Ничто мне не угрожало. Но тело разум не слушало. Фобии – они такие. Здравый смысл их не колышет.