Телефона нет…

– Девушка, вы оплачивать проезд собираетесь? – спрашивает водитель, а я, офигевшая, стою и щупаю карманы.

Нет телефона, а в чехле все карты! И ни копейки наличными! А ведь ведьмы не летают на метле уже… ЧЕРТ! Да мы никогда на ней не летали! Откуда вообще эта ересь взялась?

– Сейчас-сейчас, где-то в пакете, наверное, затерялся телефон.

– Если нечем платить выходите!

– Но подождите, – поспешила я, шарясь в пакете, где было всего лишь два платья и кроссы.

– Де-е-е-евушка! – закричала какая-то тетка. Ей бы не помешали пробежки по утрам. И диета, как в армии. – Вы задерживаете нас! Выйдите и дождитесь другой автобус, как раз найдете свой кошелёк! – злостно орала она.

Та-а-ак, спокойно! Все в порядке, все под контролем! Я не террорист и не взорву этот автобус своими силами. О Божечки и пресвятой лепрекон, надеюсь, некромант поблизости есть?

– Да не в кошельке у меня деньги, – пискнула я, когда какой-то бугай, взяв меня подмышки, выставил из автобуса. Двери его захлопнулись прямо перед моим носом, а над головой добротно прогремел гром.

– Только этого мне сейчас не хватало!

Дождь не заставил себя долго ждать, и обрушил на меня свой холод, намеренно остужая мой дар. Ничего не оставалось, кроме, как спрятаться под козырек маленькой автобусной остановки с еще одной парочкой, что бесстыдно терли друг другу десна.

Надеюсь, он ее прямо тут не разденет?

Ничего не говорило о том, что дождь в скором времени закончится. Он еще сильнее начал идти, а телефон я, похоже, оставила в кофейне, до которой идти без малого двадцать минут. Недолго думая я все же решила идти. Как я умудрилась оставить телефон? Ректор, черт бы его побрал, отвлек меня. Этак можно и задание провалить. Улицы разом опустели, загорелись фонари, и везде витал запах мокрого асфальта и выпечки. Одежда противно прилепилась к телу, а в кроссовках хлюпала вода, но это было не самое ужасное в моей жизни. Ведь за пять лет в военной академии большинство многокилометровой пробежки осуществлялось под дождем.

Проезжающая мимо черная иномарка окатила меня из лужи с головы до пят, да так, что я неосознанно вскрикнула проклятье ему вслед, и тот сразу остановился и резко дал газу назад. Надеюсь, это не чародей. Не хватало мне такого счастья сейчас.

Да и я же негромко выругалась. Он что, услышал?

Я шла вперед, как ни в чём не бывало и прижимала пакет, но машина таки настигла меня, и черное тонированное стекло опустилось.

– Я не езжу с незнакомцами, – сказала первее, чем услышала что-то из салона.

– Белла, садись, – смотрели на меня два зеленых глаза ректора. Вот даже не знала, обругать его еще раз или поблагодарить. Ну, правда? Спорная такая ситуация.

Я открыла дверь, а тот меня снова окатил, но уже фразой:

– Нет, постой, не заходи!

Да что б вам медовый месяц орков снился полгода! Ну, охренеть! Постой, говорит, под дождем! Не заходи! Чего остановился, спрашивается?

Тот бросает на переднее сиденье свой пиджак и кивает, мол давай, теперь садись.

– На ваш пиджак? – спрашиваю, промокшая до нитки.

– Давай уже залезай, чего стоишь? – кинул раздраженно, и я залезла, усевшись мокрой задницей на дорогущую деталь костюма.

Ладно, оплачу химчистку.

– Держи, – протягивает он мне мой телефон, а у меня глаза чуть не вытекли.

– Откуда он у вас?

– Ты очень быстро ушла из кофейни и оставила его на столе. Я заметил его, забрал, а как выбежал на улицу, тебя уже нигде не было.

– И вы что, меня все это время искали? – рассмеялась ради того, чтобы разрядить обстановку, а то еще какое заклинание на него накину.

Кстати, какое там было предыдущее? Надо бы его деактивировать.

– Да. Я искал тебя, – моя улыбка постепенно спала, его наоборот.

– Что, правда?

– Кривдо. Пристегни ремень, ведьма. Это тебе не метла!

– Ну, хватит уже. Еще бы ступу упомянули!

– Ты же не баба-яга. Или баба, – запнулся он, добавляя «Яга».

– Нет! Дочь кощея. Разве не видно?

– Это же какая красивая святая женщина клюнула на такого уродца?

– Э-э-э-й! Полегче! – схватилась я за ручку на двери. – Куда ж вы так гоните?

– Ты вся промокла, – смотря на дорогу, он протянул одну руку в мою сторону и нажал на какую-то кнопку. – Сейчас будет тепло. Кресло с подогревом. Хочешь, откину его назад? Поспишь.

– Нет, не нужно. Мне и сидя хорошо, – уставилась на водителя. Потом на дорогу. Та была совсем пустая, и дождь нещадно бил по лобовому стеклу, а дворники гоняли налево и направо, сгоняя приставучие капли.

– Тебе, кстати, звонили, и я взял трубку.

– Простите, но, кто вам разрешил трубку брать? – возмутилась я. Ну это вообще уже перебор!

– Я же не спрашиваю, кто разрешил тебе подглядывать, пока я плавал в реке, – сказал спокойно, продолжая смотреть на дорогу.

– Вы что? Я не подглядывала!

– Да-да. Еще скажи, что не подглядывала, а подслушивала.

– Да я мимо пробегала! Вы не один любите пробежку рано утром! – и вот я снова оправдываюсь, чтобы не повлечь неведомые подозрения.

– Так ты бегала, – выдохнул он.

– Конечно, а вы что подумали?

– Думал, следишь за мной. Каждый год первогодки следят, куда я бегаю. Честно говоря, устал менять дислокацию пробежки и утреннего заплыва.

– Я случайно наткнулась на ваши вещи, потом убежала дальше, – в надежде, что вас утащили подводные тролли. – И в мыслях не было подглядывать. И по поводу первогодок, вы сами виноваты! Не задумывались, что обращение к вам по имени это какая-то неположенная вседозволенность в академии? Так быть не должно.

– Ну а как должно быть, мисс Лерон? Расскажете?

Ух, как официально он мне сейчас влепил словесную пощечину. А мы ведь вне аудитории! Обидела его, что ли? Ладненько, лучше я воздержусь от ответа, просто отвернувшись к окошку. Тот лишь выдохнул, а я уставилась на пролетающий вид за окном. Было уже достаточно темно. И в академию мы приедем не раньше одиннадцати вечера.

ЧЕРТ! А если кто увидит?

– А где ваша спутница?

– Я отвез ее домой, – ответил как ни в чем небывало.

Значит, все-таки его девушка...

– Просыпайся, мы приехали, – тёплая рука потревожила меня за плечо, и я устало разлепила глаза. Мы стояли у ректорского дома, а этот самый ректор снисходительно смотрел на меня. На лбу пролегла еле заметная морщинка. Она красила его. Мне так казалось. Но от чего-томорщинка ассоциировалась у меня с глубокой печалью.

– Спасибо, – выдавила, поджав губы. – Я возьму ваш пиджак и отдам в магическую химчистку.

– Не стоит. Неужели думаешь, я не смогу его почистить? Хотя подожди. Возьми мой пиджак и сама попробуй применить на нём заклинание чистоты.

– Сама?

– А что? Не ведьмовских кровей это дело? – рассмеялся он.

– Без проблем. Спасибо. Вы меня очень выручили сегодня.

– Ты же не заболеешь?

– Даже не надейтесь, – улыбнулась ему на прощанье, прижимая его пиджак и пакеты к своей груди.

До женского корпуса я шла минут десять. Вокруг никого не было, разве что охранник прогуливался с фонарём по парку, а увидев меня, засветил им мне в лицо.

– Почему не спим?

– Я только приехала.

– Ворота академии закрыты уже, – подошёл он ближе. – Ваше имя.

– Изабелла Лерон. Я приехала вместе с ректором. Можете спросить у него.

Перед глазами, прямо за спиной охранника появился воображаемый фамильяр, который сделал смайл: «рука-лицо» и я поняла, что ляпнула сейчас ненужную информацию. Однако, какая мне разница?

Тот, почесав подбородок, окинул меня взглядом и уставился на пиджак, что я неистово прижимала к себе как святую реликвию.

– А это что? – посветил он фонарём на вещь, а потом снова заслепил мне глаза.

Да я ему этот фонарь сейчас в за… запихну куда-нибудь, блин!

– Пиджак ректора! – раздражённо фыркнула. – Дали задание отстирать и погладить.

– У тебя факультет бытовой магии? Занятия еще не начались, а ты уже провинилась? Ну ты даёшь, – рассмеялся мужик, а я развернулась и пошла дальше. – А ну, стоять! Я тебя не отпускал! Куда пошла? – хватает он меня за плечо.