– Ах да, ты ведь такой специалист! Приходишь и уходишь, когда тебе вздумается, не давая никому возможности удержаться рядом. Не говори мне об отношениях или том, как мне проводить свое время. Это не твое дело.

– Правда? Построишь с ней такую же жизнь, как с Джесси? И что, она готова бросить ради тебя мужа?

– Я не просил ее об этом, – говорит Дэниел.

– Тогда она просто играет с тобой.

В словах Дилана есть доля правды, и мне неприятно слышать ее. Я не играю с Дэниелом, но, честно говоря, не собираюсь ломать свою семью. У меня и мысли такой не было.

– Дилан, знаешь что? Закончим на этом. Наверняка тебя где-то ждут.

Дэниел кажется скорее уставшим, чем сердитым, будто ссора совершенно опустошила его.

Хлопает дверь, и дом наполняется тишиной. Через пару секунд Дэниел заходит в спальню. Я свешиваю ноги с кровати и ставлю их на пол. Не успеваю я подняться, как Дэниел пересекает комнату и опускается передо мной на колени.

– Прости меня.

– Забудь, – с улыбкой отвечаю я, понимая, как он вымотался. – Как ты?

– Порядок.

Дэниел слегка подается вперед, располагаясь у меня между коленей. Он упирается руками в матрас, по обе стороны от моих бедер – не прикасаясь, но очень близко.

– Я уже к такому привык. Мы с Диланом вряд ли когда-нибудь найдем общий язык. Ничего не выходит.

В комнате очень тихо, а Дэниел слишком близко. Мне вдруг хочется провести ладонью по его волосам.

– Он прав, – говорю я. – Вряд ли кто поймет нас, зная, сколько времени мы проводим вместе. Наши звонки друг другу. Сообщения…

Это ясно между нами с Дэниелом, я не знаю, как объяснить это кому-то другому.

– Ты хочешь, чтобы я перестал тебе звонить? Писать?

Дэниел кладет ладони мне на бедра, слегка сдавливает их, притягивая меня ближе. От его прикосновения все мое тело трепещет. В груди бешено стучит сердце, а между ног нарастает напряжение и ноющая боль. Тело игнорирует отчаянные сигналы совести в пользу более приятных ощущений. Но что тревожит меня больше – Дэниел, наверное, чувствует, как я возбуждена. Он по-особому смотрит на меня, подмечая учащенное дыхание и возникший на щеках румянец. Мысли затуманиваются, я будто парализована. Я не в силах вернуться на безопасную территорию.

Отвечаю вопросом на вопрос:

– То, что он сказал… Это правда?

Я и так знаю ответ, уже несколько месяцев. Мы не затрагивали эту тему, но я слышала желание в голосе Дэниела. Видела в глазах. Теперь я хочу, чтобы он сказал об этом вслух.

– Конечно правда, – говорит он. – Но это намного больше.

Когда Дэниел менял мне колесо, он сказал, что его интересует лишь дружба. Вряд ли в тот вечер он говорил правду. А может, так и было и он думал, что совладает с собой. Как и я.

Мои подозрения подтверждаются секундой спустя. Дэниел встает и поднимает меня на ноги. Притягивает к себе и крепко обнимает, не отводя взгляда.

– Я не имею права говорить этого, и я никогда не попрошу бросить его. – Голос Дэниела опускается до шепота, но в тишине комнаты я отчетливо слышу каждое слово. – Но как бы я хотел, чтобы ты была моей.

Провожаю Клер до машины и смотрю, как она уезжает. Мне не следовало говорить ей этого. Можно обвинить во всем Дилана, но я не стану. Я знал, что если хочу видеться с Клер, то не должен рассказывать ей правду о своих истинных чувствах. А я по-прежнему хочу с ней видеться.

Вернувшись в дом, я собираю пустые пивные бутылки и выбрасываю в корзину в гараже, затем сажусь на диван и включаю телевизор. Бесцельно листаю каналы, потом выключаю его.

Как же сильно я хочу Клер. Я жаждал поцеловать ее, снять с нее одежду и уложить на свою кровать. Знаю, она испытывала то же самое. Я видел это в глазах Клер, слышал ее учащенное дыхание. Хорошо, что я не воспользовался ситуацией, но, к сожалению, благородным я себя не чувствую, а тем более удовлетворенным.

Не знаю, о чем я думал, заходя так далеко в наших отношениях.

Может, и к лучшему, что я не стану продолжать общение с женщиной, которая принадлежит другому.

Два дня спустя в дверь звонят. Открываю и вижу на пороге Бриджет. По ее щекам бегут слезы.

– Что случилось?

– Мы потеряем наш дом.

– В каком смысле? – растерянно говорю я, заводя ее внутрь.

– Сэм все проиграл. Наши сбережения, фонды на образование детей, пенсионный счет. Все. Его уволили полгода назад.

Вспоминаю тот день, когда увидела, как похожий на Сэма мужчина заходит в кредитный кооператив.

– Он думал, что сможет скрыть это от меня, превратив азартные игры в свою работу. – Рукавом толстовки она вытирает красные опухшие глаза. – В пятницу банк заберет наш дом.

Бриджет обожает свой дом. Он более изысканный по стилю, чем любой из наших, даже несмотря на бегающую по нему ораву мальчишек. Бриджет никогда не потратит на свой гардероб больше необходимого, она не увлекается украшениями, но не пройдет мимо кашемирового покрывала или плюшевого коврика, изящной хрустальной фигурки или уникальной картины. Ее любимое помещение – кухня, представляющая собой произведение искусства. Здесь есть камин и уютный уголок, где можно выпить кофе и почитать газету. Бриджет проводит в кухне много часов, готовя любимые блюда Сэма и мальчиков.

– Бриджет, дорогая, – говорю я, притягивая ее к себе.

Она всхлипывает, а я глажу подругу по спине, пытаясь успокоить. Бриджет отстраняется, вздыхает и заправляет короткие волосы за уши.

– Я сказала ему, что пора покончить с азартными играми раз и навсегда сейчас же. Сэм должен обратиться за помощью к специалистам и поменять свой образ жизни, иначе мы расстанемся.

– Он согласился?

– Да, сейчас он на встрече клуба анонимных игроков.

– Присядь. – Беру Бриджет за руку и веду на кухню. – Хочешь чая?

– Нет, спасибо, – качает она головой. – Мне просто нужно было с кем-нибудь поговорить.

– Девочки уже знают?

– Пока нет. Ты не могла бы им рассказать? Мне самой так стыдно. Мои бедные дети, только подумай, Клер. Они уже достаточно взрослые, чтобы все понять. Я не смогу скрывать это от них.

– С ними все будет хорошо. Не сразу, конечно. – Передаю Бриджет коробку с салфетками, подруга вытирает слезы. – Вы справитесь со всем как семья.

– Мне стоило быть внимательнее. Больше интересоваться нашими финансами, а не слепо доверять Сэму. Тогда все не зашло бы так далеко и я не чувствовала бы себя обманутой. Какой же я была дурой.

– Куда вы теперь денетесь? – спрашиваю я.

В этот момент я очень зла на Сэма. Как он мог потянуть с собой на дно всю семью?

– Поживем какое-то время у родителей, но, конечно же, в их квартире для нас всех слишком тесно. Если я смогу вернуться на работу в больницу, то снимем какое-нибудь жилье.

Обнимаю Бриджет за плечи, комната наполняется ее рыданиями. Я так и сижу, давая подруге возможность выплакаться.

– Если понадобится моя помощь, говори.

– Спасибо, Клер.

Провожаю Бриджет до двери. Смотрю, как подруга скрывается в доме, который скоро перестанет ей принадлежать.

Дэниел сейчас на дежурстве, тем не менее он звонит до того, как я ухожу встречать школьный автобус. Ситуация с Диланом немного отрезвила нас, и сейчас мы оба пытаемся притвориться, что его слова ничего не изменили.

– Как прошел день? – спрашивает Дэниел.

– Хорошо. Как твой?

– Отлично. У меня сейчас короткий перерыв.

По телефону мы ведем себя очень осмотрительно. Пропал мой игривый тон, о котором я и не подозревала, пока не перестала его использовать. Теперь мой голос звучит иначе. Дэниел делает небольшую паузу, потом продолжает, взвешивая каждое слово, подбирая менее прямолинейные и правдивые фразы, от которых я не убегу сломя голову.

– Отдыхаешь в четверг? – спрашиваю я.

– Да.

– Я приеду.

– Отлично, – с облегчением говорит он.