— Дер Брубека ко мне.

Отданная безразличным тихим голосом команда была услышана и изящно выполнена. То есть никто не побежал сломя голову по залу, не начал тащить Антуана дер Брубека за полу одежд или за ухо, как нашкодившего школяра. Нет, просто в какой-то момент рядом с ним образовался один из придворных, просто совсем уж неслышным голосом до него было донесено пожелание монарха пообщаться.

Следующая команда королем была вообще не произнесена. Так, мимолетных жест пальцами правой ладони, и вокруг Якоба Третьего уже образовалась незримая черта, перейти каковую смог только Брубек. И всё без магии, всё чисто на этикете и понимании высочайшей воли со стороны придворных.

— Ваше Величество, вы желали о чём-то поговорить со мной. — И средней глубины поклон головы со стороны Антуана.

— Желал? Можно сказать и так. Как поживаешь, как семья? Слышал, твой младший уже дорос до баронского титула.

— Верно, Ваше Величество, исключительно своей доблестью, верностью и удачей Жан возвысился в глазах своего сюзерена и вашего доброго вассала. — Граф дер Брубек понимал, что если первый вопрос есть дань вежливости, то второй посыл про его младшенького, связавшего жизнь с Жоржем дер Долинолом, требует ответа.

— И что, тоже ушел в поход с Долинолом?

— Истинно так, Ваше Величество, и присяга и желание верой и правдой служить графу, всё это заставило его отправиться в набег на Имант.

— Набег, говоришь. Ха, набег. Ну да, раз задача отторгнуть земли не стояла, то и впрямь набег. А ведь мы только что заключили мир с нашим соседом, вот ведь незадача.

— И что же делать, Ваше Величество?

— Ежели хорошенько подумать, то отводить объединённое войско моё и дер Долинола к границе. Но вот беда, нет у меня никакой возможности известить его. Гонцов слать долго, да и дороги сейчас в неподобающем состоянии. Глупая затея: пока мои гонцы найдут Жоржа, пока к нему проберутся, его уже как вепря обложат баталии Георга. Так что даже не знаю, что и придумать.

— Это печально, Ваше Величество. И Жорж дер Долинол ваш верный вассал премного пользы принес вам и стране. И под его рукой много славных мерсальцев.

— Вот и я о том же. Жалко. Хоть бы ты что ли написал сыну своему, мол переживаешь о судьбе его, мол, война окончена. Разумеешь, Брубек?

— Разумею, Ваше Величество! Премного вам признателен за оказанное доверие и честь.

— Ты про что сейчас?

— Что приблизили, о здоровье моей семьи изволили спросить. Честь большая для меня и всего моего рода!

— Молодец, правильно всё понял. Ступай.

Дер Брубек под косыми взглядами тех, кто не удостоился такой милости, сошел со ступеней и вернулся к кружку приятелей принимать поздравления. Естественно, что знакомые не удержались от завуалированных вопросов о сути беседы. Естественно, Антуан напустил туману такого, что все поняли — король просто поговорил ни о чём, самой беседой подавая сигнал об угодности дер Брубека при своём дворе. И только через полчаса Антуан смог вальяжной походкой покинуть зал приёма. И также неторопливо отбыть в свой дом, где и развернул лихорадочную деятельность по организации отправки гонцов к сыну. К сыну, но сведениями для графа дер Долинол.

Всё еще чуть ранее в Иманте:

Даже удивительно, насколько развито чутьё у некоторых! Торгаши всяким, в том числе непотребным, смылись гораздо раньше, чем к нам пробились гонцы графа дер Брубека. Пробились — это правильно сказано, поскольку к этому моменту нас уже буквально гоняли. Гоняли такими силами и так рьяно, что я совсем не удивился новостям о том, что Якоб Третий добился своего и заключил новый мирный договор на самых выгодных условиях. Ну что, он молодец! А я тогда кто? Вариантов два: или идиот, влезший слишком глубоко на вражескую территорию, или пешка, которой пожертвовали ради победы в партии. Хотя возможен вариант, когда я одновременно и дурак, и пешка.

На военном совете у нас были не только политические расклады в целом, полученные с «большой земли», но и сведения от разведки. Тот факт, что наш король фактически победил в этой войне, а мы здорово помогли, здорово воодушевил благородных господ командиров. А вот диспозиция нашего войска и войск противника повергла в лёгкое уныние.

Лёгким оно было потому, что вариант убиться насмерть об врага у господ командиров никто не отнимал. Славная смерть впереди — это ж здорово! Плохо, что пирушки, жёны, селянки, мерсальское вино, настойки Пристов на этом закончатся, а других поводов для грусти вроде и нет. И только их иномирный командующий, то есть я, всё искал способ вернуть вояк в Мерсалию.

— Господа, а что если нам не возвращаться в Долинол…

— Так нас и не пустит никто!

— Верно, хрена с два нам дадут вернуться, только вперед! На Кале!

— … а уйти в Луарт. Давно я не был в нашей столице.

— Жорж, ты неисправим! — Маркиз дер Буль верит в меня, но себе верит больше. — Не дойдем, однозначно! Полстраны мы не пройдем, и твои телеги не спасут. Раньше сточимся об баталии короля Георга.

— Не проедем на телегах, поплывём водой.

— Чего⁈ — Гвалт тут же стих. Видать, не я один еще не выпил свою долю вина из подвалов Пристов.

— Сколько-то лодий у нас есть в обозе, зря что ли мы их тащили? Что-то отберем у рыбаков по берегу Коши. Рекой спустимся и выйдем в Срединное море.

— Ага, а дальше на рыбачьих лодочках до устья Девоны. По морю!

— Жорж, из этой затеи ничего не выйдет.

— А если на побережье захватит морские суда?

— А среди на есть мореходы? Если всё одно помирать, то я предпочту сделать это на твёрдой земле.

— А если я прикажу умереть, штурмуя вражеский корабль?

— Тогда другое дело, ваше сиятельство. По приказу чего ж не утонуть! — И шатер чуть не взлетел от взрыва хохота заседающих в нем благородных господ.

Усиленная разведка выметала как метла редкие патрули противника вокруг пункта дислокации нашего войска. Часть конницы пошла в сторону Коши, чтоб и там создать безлюдную зону. Враг уже привык к тому, что наши баталии могли нанести удар в любое место, если к этому можно привыкнуть. Наш маршрут представлял собой траекторию хаотично движущейся молекулы газа. Войско меняло направление движения каждую неделю. Так что если мы ломанулись в сторону реки, то это ничего не означало. Раньше.

Теперь же рейдерская группа демонстративно захватила рыбачью деревушку, прогнала местных и также демонстративно начала её жечь. К моменту подхода основного войска все лодки были в целости, а дома раскатаны на брёвна. Чадные дымы поднимались от крыш, сараев, сетей и прочего ненужного мусора. Кстати, деревушка меня удивила: ранее я был уверен, что местные не едят речную рыбу. Видать, тут местность совсем голодная, что целое селение перешло на неё. А еще, как подсказали товарищи, из выловленных осетровых добывают хрящи, которые идут на изготовление клея для луков. Век живи, век учись — кто ж знал, что самые лучшие луки, которые композитные клеят таким вот вываренным из осетров рыбьим клеем.

Про брёвна я вспомнил вовремя — всех наших лодий, лодок и лодчонок не хватало разместить все баталии. Так что бойцы споро взялись вязать плоты, ставить на них паруса. Благо какое-то количество тканей у нас в обозе имелось. Скажете, глупо переводить дорогое сукно на дровяной плот? Глупо беречь хабар, который после твоей смерти останется твоему же убийце. Шесты для мелководья, рули из досок, оставшихся от разгромленных изб, паруса при попутном ветре — это нормальная тема, путешествие на плоту. А если ветер встречный, то у нас маги-воздушники есть, пусть напрягаются в меру сил.

В процессе сплава часть лодчонок показала свою полную нежизнеспособность, и не жалко! У нас что, руки не из того места или движение по реке замерло? А раз кто-то по ней ходит или плавает, то «Предъявите ваши права судоводителя и документики на транспортное средство! Нету? Гос-вод-гоп-стоп-контроль изымает его с последующей буксировкой на штрафстоянку!»

— Ась?

— Ничего не понял, болезный? Плыви к берегу! Своих ходом плыви!