— Но-но! Не смей умалять достоинство моего личного врага! Мы, если ты забыл, вместе вкушали пищу и питие, он мне представлен. Или ты хочешь сказать, что я с кем попало за одним столом…

— Прошу простить своего неразумного слугу! Неточно донес мысль: имел в виду, что такие напасти сами собой не проходят.

— Ладно, прощён. Хвалю, что донёс это якобы слух. Якобы слух про цепного пса Якоба Третьего. Ведь можете, когда вас пнёшь. — Королю понравился получившийся каламбур, хотя на мерсальере он звучит несколько иначе. Но тонкости перевода, они порой безжалостны.

— На завтра собери малый Совет, раз объявился этот беспокойный сосед, надо будет что-то решать. Не мог же он просто проплыть мимо, наверняка что-то затевает.

Георг, первый своего имени, уже сам не знал, чего он больше хочет от этого Жоржа. То ли реванша, то ли мира, а может и дружбы. Интересно работает голова у этого полководца, что бы не говорили завистники про источник смелых тактических решений и военных новинок. Чего стоят одни эти магические жезлы, усиливающие дальнодействие магии в разы. А ведь был еще трюк с заболачиванием местности и устранением бродов. Встряхнул он военную науку, тут не поспоришь. Маги Иманта вовсю спорят и предлагают решения, позволяющие повторить эффект тумана. И ведь начало получаться! Значит, и раньше могли такое сотворить, просто не пытались. А тонкие иглы, прошивающие доспех насквозь! У водников такой подход вызывал категорическое отторжение — бить как кувалдой, увеличивать массу воздушного кулака! Ни о чём ином никто не помышлял. И только растаскивая трупы, снимая доспехи с латников, начали натыкаться на прошитые насквозь тела и задавать вопросы. Прежде всего себе. Может, так тоже можно?

Угнетатель, как его зовут вассалы и соседи, головорез и жестокий человек, но рыцарь. Честь имеет и блюдет, а когда его упрекают в нарушении обычаев войны, умеет аргументированно ответить — такое тоже ценится. Что толку в рыцарском поведении, когда рыцарь туп? Он просто быстро умрет, и никакая сила, никакие навыки не помогут выжить, если ты не прикрываешь спину, не принуждаешь противников к прекращению боя.

Написать письмо этому Долинолу? А ну как кто-то усмотрит в этом умаление королевской чести? Что бы сказал по данному поводу сам граф? Наверняка сказал бы, что сам решает, что есть умаление его чести. А всех сомневающихся послал бы далеко-далеко. Или даже зарубил. Так что и ему, Георгу, не след переживать о таких вещах. А про письмо Георг подумал отвлеченно, мог бы при желании, но сейчас не станет. Что этот Долинол может предложить? Сталь, шерсть, вино? В принципе, если по сходной цене, то нормально. Всяко по реке от соседа дешевле получится, чем морем везти. А что мы поставлять будем? Рыбу, мясо, зерно. И опять им будет выгоднее, чем в метрополии закупаться, через горные перевалы посуху тащить. Да, надо будет разрешать торговлю с Долинолом, тем более что мирный договор подписан, фактические границы признаны.

Мысль послать гонцов в моё графство, чтоб они заранее озаботились подготовкой причала, я зарезал — морем дойду быстрее. А вот в Прист письмо отправил с отчетом о сделанном и планом прийти на корабле в своё графство. Наверняка у отца появится желание навестить меня перед походом в моем замке. Насчет места организации причала сомнений не было — для перевалки грузов нужна дорога, значит и пристань встанет на месте моста, разрушенного по моему приказу перед началом войны несколько лет назад. Дорога из Долинола в Кале, столицу королевства Имант когда-то была весьма востребована, а значит поддерживалась в порядке. А еще она является границей между баронствами Баниш, где правит Уле и Гент, где я посадил в замок своего бывшего оруженосца Жана.

Жан писал мне, что «слегка» возмущен моим к нему отношением — я велел тому сидеть в баронстве и не дергаться на архипелаг. Кто-то должен быть готовым выйти на защиту графства в моё отсутствие, случись какая беда вроде набега. Я очень хорошо помню, что вся замута началась именно с нападения тогдашнего графа Долинольского на наш Прист. Кто или что помешает устроить то же самое какому-нибудь другому графу из Иманта? Вот как раз Жан и помешает, благо за годы, проведенные подле меня, он кое-чего нахватался. Как минимум понимания, что необязательно решать проблему в лоб, порой можно атаковать её с тыла.

Два дня пути под хорошим ветром против течения, и мы обозреваем местность и «быки», торчащие там, где когда-то стоял деревянный мост. Хорошо порезвились, даже бревна опор сильно обгорели, чуть ли не до воды. А уж про настил и говорить нечего, когда даже фермы на всем протяжении отсутствуют напрочь.

Место под мост было выбрано не узкое, а мелкое и широкое. Я попросил Уле опустить дно напротив опор по всей ширине стремнины так, что через полдня после упорного применения магии на реке образовался довольно глубокий омут, позволяющий худо-бедно маневрировать перед причалом. Пока мы занимались черновыми работами по обустройством пристани, ко мне прискакал вызванный посредством гонцов Жан. А чуть позже пришел и обоз с брёвнами, плотниками, веревками и прочим нужным барахлишком. За что люблю своих свитских — они давно и прочно заучили, что выполнять мои указания нужно бегом и без раскачки. Все эти «потом, завтра, погоди-выполнять-отметят» вокруг меня не работают. Раз граф повелел, значит сорвись и беги исполнять. Может, мы и войны выигрываем именно поэтому.

Обнимашки, удары по плечам, всё как у друзей, давно друг друга не имевших возможность поколотить. Упрёки, теперь уже лично высказанные, а не письменные, мои заверения, что никто кроме Жана, что он в войске достойная замера маркизу дер Булю… Вроде успокоил.

Успокоил в одном и тут же увидел зарождающуюся свару между двумя баронами за пристань. Чья она? Так не бывает, чтоб совместная, кто-то должен отвечать за неё, обслуживать, нести расходы и вычерпывать ништяки. Всем молчать, когда спрашиваю! Пристань графская, что непонятно? С вас обоих за пользование ею дополнительный налог. Да, налог, который я пущу на содержание устройства. А сейчас бегом организовывать работы! И не дай боги, я узнаю, что вы закусились за неё.

— Жорж, так какая нам польза с этой пристани, когда она вся твоя? Одни расходы. — Жан без своего управляющего еще не умеет далеко смотреть.

— Ты только со мной собрался торговать, а? А в Имант чем повезешь товары свои?

— Да мне и везти нечего сейчас.

— А дальше? Ты не смотри как баран на жизнь, вона даже крестьянин знает, что у него целый год впереди, да не один. А ты целый барон, строй свою экономику. На Уле смотри, он поопытнее в таких вопросах. Да, Уле?

— Так точно, ваше сиятельство! А вы с нас пошлину брать не станете за торговлю?

— Хватит и того, что с вас имантцы возьмут. Мне подушной подати хватит. С каждого в вашем баронстве проживающего старше семи лет от роду. Ладно, пусть ваши бригадиры здесь руководят стройкой, а мы поедем-ка в Долинол, соскучился я по замку. Спасибо тебе, Жан, что запасных коней не поскупился пригнать не только мне, но и бойцам моим.

— Так что я, не понимаю, что непорядок графу путешествовать без кавалькады! Ты, небось не барон захудалый, Жорж…

— Попрошу без подколов, бароном я никогда не был.

— Да погоди ты! Ваше сиятельство, включи уже голову! Вечер вот-вот ляжет, нам через пару часов уже лагерь разбивать.

— Что, предлагаешь прямо тут на берегу заночевать?

— Дер Гент дело говорит, ваше сиятельство, — подключился дер Баниш, — Здесь всяко лучше будет. На корабле припасы, вы заночуете как белый человек в своей кате.

Научил на свою голову. Фраза «как белый человек» стала ходовой. Особенно у тех, кто видел людей цветных. Особенно, кто сталкивался с караибами — вот уж кто на нормальных людей не похож.

— Ладно, уговорили. Ночевать будем здесь. Вы, как хотите, а я в своей каюте. Посты, караулы — на Жане сегодня, на Уле завтра. Ван Шелл, сегодня отвечаешь за вахту, с завтрашнего дня назначишь временного старшего помощника. А может, и постоянного. Я тебя беру с собой Долинол смотреть. А то небось не видел, как выглядит замок здорового человека.