До сих пор не пойму, какие тайные цели я преследовал, когда заказывал песенки про себя. Тупо хотел насолить королю? Пора признаться, что так и было. За то, как он меня подставлял раз за разом, можно было даже карикатуру на него нарисовать. Мерзкую и отпечатанную в сотне экземпляров.

— Доркин, что у нас безопасностью замка?

— Недостаточно хорошо, но на данном этапе лучше быть не может! Четырех пушечная батарея установлена на крыше и снова пристреляна, ров с водой не заилен, караулы выставляются, баталии выходят в поле по согласованному графику, дозоры и рейды бегают без оного. Подозрительные лица выявляются, признаков шпионажа не усмотрел.

— Владетельные бароны сотрудничают в обеспечении безопасности?

— Так точно! Уклонений от патрулирования баронств не выявил.

— Да, Жорж, твой начальник замковой охраны нам плешь проел по поводу дозоров. Уйми ты его уже. — Жан на правах друга попытался пожаловаться на режим. Ты чего-то боишься?

— Дорогой барон, больше всего на свете я боюсь лени и глупости своих вассалов. Пока вы в этом не замечены, но это не повод шерстить вас и прочих в постоянном режиме. Сегодня твой боец не пробежался в дозор, завтра не встал в караул, а через неделю твой замок вынес вдесятером какой-нибудь виконт. И вот уже твои стражники спят со вскрытыми глотками, а ты сам в оковах выставлен на продажу. Мне, кстати, тебя и будут продавать в первую очередь. Что, скажешь, так не бывает?

— Жорж, да что ты начинаешь опять! Я разве сказал, что уклоняюсь от своего долга. Просто обидно, когда мне не доверяют. Я ж не простолюдин какой-то. Велено — сделано.

— Блин, Жан! Да мне мало этого твоего «велено-сделано»! Я хочу, чтоб вы системно думали о безопасности. Своей и моей. Чтоб каждый говорил себе: «Что бы я сделал, чтоб захватить баронство Баниш? А если хочу ограбить Долинол?» Чтоб вы себя спрашивали, искали способы взять наши баронства на копьё, а потом противодействовали такой возможности. Так понятно?

— Да понятно! Раньше было веселее.

— Да ну⁈ Знаешь, а мне всё это время весело! Вот спроси ван Шелла, как мы на островах развлекались. Уже даже поскучать захотелось.

— Ага. И поэтому ты снова идешь в плавание, а меня оставляешь тут.

— Жан, а кого я оставлю? Ты со мной дольше всех, кто как не ты умеет думать, как я? Кому я доверю? Отец — это здорово, ему низкий поклон. Но ведь и я должен как граф что-то уметь. В том числе опираться на своих баронов, а не только на папу. Эх, красота-то какая!

Это мы уже на крыше. Молодец, шевалье Доркин, он установил для пушек деревянный сарай, чтоб орудия и боеприпас не подвергались действию осадков. Выкатить пушки на прямую наводку отсюда — минутное дело. Главное, чтоб дозорный на крыше обозревал окрестности не из сарая, а путем кругового обхода вдоль парапета.

— Ваше сиятельство, как я понимаю, вся территория вокруг замка хорошо пристреляна вашими пушками? Или как правильно сказать, прибабахнута?

— Да как не говори, Пеле, а так и есть. Доркин у нас такой же адепт магических жезлов, как и маркиз дер Буль. Это он не подумал про пушки, а то бы обязательно увязался в Долинол. Просто побабахать из них по мишеням.

— Знаете, что я думаю, граф…

— Поделитесь мудростью.

— Скоро такие пушки появятся не только у вас. Уж больно это мощные козыря. Кто-то погибнет во время испытания, у кого-то просто не выйдет ничего. Но люди существа упорные, у кого-то обязательно получится. Криво, уродливо поначалу, но потом станут выделывать жезлы не хуже ваших.

— А я придумаю что-то еще лучше.

— А они и это переймут.

— Да и пусть. Орудия требуют хорошей стали в больших количествах. Научатся варить много качественной стали, она подешевеет. Тогда из неё возьмутся ковать то, что сейчас и придумать невозможно. Это называется прогресс. Думаете, барон, зачем я появился в этом мире?

— Как все, ваше сиятельство, чтоб оставить на земле свой след.

— Верно. Пусть забудутся наши имена, зарастут наши могилы. Зато наши дорожки и тропы станут наезженными дорогами, а походные биваки — селениями и городами.

— Здорово сказано, граф! Верно сказано.

Как будто я сам не знаю, что прав, говорят, словно я нуждаюсь в одобрении. С другой стороны, эти люди зависимы от меня, они выбрали жизнь в моей тени, такое поведение тут естественно. Пошел в свиту к графу — поддакивай, пока он не попросит совета или правду в глаза. И вообще, на самом деле приятно, чего уж там! Скажешь что-то значительное, что достойно остаться в вечности, а реальность тебе в ответ: «Записано! Ты мудр, о человек» Понятно, реальность не сама разговаривает, а голосами людей, стоящих рядом.

Или я чуточку зазвездился? Может уже пора раззвёдываться, пока нас не расшиб? Вот скажите, зачем я поперся в Долинол сейчас? За вином? А если честно? Расстояние от замка Прист, где у нас основные винные подвалы, до Луарта примерно такое же, как и до строящейся пристани в моём графстве. Вот только дорога похуже — там идет королевский тракт, а тут менее значимая дорога через перевал. По уму, было проще и быстрее перевезти вино в столицу и там организовать его перевалку. Но моё желание «сплавать» личный состав, но желание увидеть свой замок, куда я его дену? Столько сил и души в это графство вложил, что и не сказать. Так что сейчас хожу по крыше цитадели и наслаждаюсь душой!

Вот деревянная дорога, по ней бегут своим ходом вагоны. Вон деревня, которая расстроилась так, что себя старую не напоминает совсем. О! а что у меня с серебром? После одного случая я перевел чеканку фальшивой монеты в замок, а кузнеца, этим делом занимающегося, перевел в придворные, вернее личные замковые кузнецы. Он работает то в графской мастерской внутри главного здания, то в кузне во дворе. Тоже графской, но не такой секретной. Про мои фортели с монетами соседнего государства знает помимо непосредственного исполнителя только отец. Он в моё отсутствие и ведет учет «левой» наличности, разбавляя её настоящим, вернее законным серебром с моего рудника. Даже процентик берет за переработку руды в металл.

Ладно, Витор приедет, его и расспрошу. А то Блез мне даст расклад по активам без выделения криминального дохода. Кузнеца навещу прямо сейчас: хочу взять с собой короткоствольные «жезлы», какие возил в седельных кобурах. А поскольку сейчас предстоит морское путешествие, то стволы нужно сделать еще короче. На корабле нет больших дистанций, в ближнем бою точность не нужна. А стрелять по вражескому кораблю надо не из пистолетов, а из пушки. Решено — или укорачиваю имеющиеся стволы, или кузнец мне их поменяет. А то и новые подгонит. Если есть заготовки. Муж грамотный, у такого вполне что-то может найтись в загашнике.

Кузнец «порадовал» многозарядкой. Ружьё, сооруженное им, выглядело как классический стимпанк, с большим барабаном посередке, медными деталями и уже отполированным ложем. Ага, и как я из него стрелять буду?

— Ваше сиятельство, тут всё просто! В барабане четыре снаряда, заправленных водой. Доводишь одну камеру, чтоб напротив ствола оказалась, бабахаешь. Тут же вращаешь барабан, а потом снова бабахаешь! И так четыре раза.

— Умник ты, другого слова не найду. Молодец даже. Одна беда — у тебя в барабане снаряды с водой рядышком сидят. Я чуть промахнусь, и вода вскипит сразу во всех камерах. Ружьё в куски, мне в морду летит самый вкусный кусок, все смеются. Да?

— Это я не продумал.

— Испытывали уже?

— Нет. — Грусть в голосе кузнеца была типична для изобретателя, чьей песне наступили на горло. — Шевалье Докин сказал, что как граф вернётся, тады.

— Умный этот Доркин. Шевалье, ты тоже молодец! Этот, — я показал пальцем на кузнеца, — придумал новую бабаху, а ты догадался ею не пользоваться. В результате я не лишился двух таких замечательных сподвижников. Хвалю.

Уже оба стоят как оплёванные, не знают, я их всерьёз похвалил или поглумился. Вот и пусть думают. А я сейчас пойду на двор, постреляю по мишеням их коротышей. Не совсем коротких, а из седельных. Надо восстанавливать навык стрельбы с обеих рук от пояса. Для начала не на точность, а просто потренироваться испарять воду в казенниках, не глядя на оружие. Снаряженный патронташ на пузо, стволы Доркину в зубы, пошли развлекаться! То есть, на тренировку. Ого, Доркин-то, тоже вооруженный парострелом вышел — ему тоже сделали магические жезлы. Прав ван Шелл, расползается оружие по обществу, эдак скоро в меня самого из такого же лупить начнут.