— Я хочу убедиться.

— В чем? — Ос с горькой усмешкой смотрел Джилу в лицо: — В том, что ты кретин?

— Он, капитан, — сказал Крх, и его усы — проволоки дрогнули, маленькие ноздри, маленького носа расширились: — Капитан — герой.

Крх Уч подчеркнуто фыркнул.

— Если опасно там, значит опасно и здесь, — Джил посмотрел на флорианина: — Кончилось там, кончилось здесь. Что со Строгим?

— Строгий молчит, на связь не выходит, — ответил Ос.

— Не надо этого делать, Джил, — Ааоли сказала эти слова тихо, как будто до него донеслось эхо: — Остынь.

Трое энергетиков встали из — за стола и направились к автомату — приемнику, неся в руках свою посуду. Свет над их столом погас, но включились две лампы на проходе.

— Не обсуждается, — Джил поставил почти пустой стакан перед собой: — Ос останешься за старшего.

Ос ухмыльнулся, сказал:

— Крха оставь. Или Нэма. Я иду с тобой.

— Нет.

— Проверю второй челнок и через два часа вылетим.

Когда Ос говорил вот так — с ухмылкой, с упрямым выражением в серых, прищуренных глазах — спорить с ним было бессмысленно.

— Через два часа, — произнес Джил.

— Через два часа, — ответил Ос.

Крх Уч посмотрел на каждого из них и подвел итог:

— Вы оба — нубы.

Зеленый огонек индикатора под подбородком Джила горел ровным, изумрудным светом. Датчики энергосистем скафандра показывали «норму». Он стоял перед черной, неровной дырой в обшивке чужака — встревоженный своим присутствием здесь, словно решился на нечто грубое и подлое.

Лучи фонарей его скафандра провалились во тьму впереди, выхватили матовый, серый пол и часть стены слева, где стояли двумя рядами большие, стальные контейнеры и тянулись черные кабеля.

Джил Ри оглянулся назад.

Для этого ему пришлось повернуться всем корпусом, держась правой рукой за край искалеченной резаком, обшивки космолета. В двух десятках шагов от него, висела в черной пустоте платформа — близкая, надежная, реальная. Свет ее передних прожекторов освещал только лобовую площадку и два металлических, шарнирных упора — уходя в безбрежное прямо по курсу, терялся, таял, исчезал. Облаченный в скафандр, Осень Юга сидел в первом ряду кресел перед пультом управления платформой, сидел неуклюже повернувшись в его — Джила, сторону. Помахал ему рукой. Он отвел платформу от космолета и висел в ней перед застывшим Джилом, готовый уйти в случае опасности, к челноку.

Такой был уговор — если с Джилом, что — нибудь случится, то Ос должен стартовать, улететь к «Дальнему» и принять командование на буксировщике.

Джил не верил, что Осень выполнит обещанное.

Он помахал ему рукой в ответ — белая перчатка скафандра осветилась фонарями, словно загорелась белым огнем — ярко.

— Я здесь, парень, — прозвучал в гермошлеме Джила, голос Оса: — Можешь отказаться от своей затеи, я пойму.

— Не хочешь стать капитаном, Ос? А как же почет? — Джил даже рассмеялся своей шутке, повернулся к проему, не входил.

— Сам капитанствуй.

Джил перешагнул через резанный край обшивки — многослойное, искалеченное тело космолета сверкнуло переборками, впереди заплясали два больших светлых пятна света. Он ступил на пол уровня, сделал два шага и остановился.

Он смотрел перед собой, в пустой коридор, уходящий в глубину космолета — темную, мертвую. Джил вдруг представил, что пройди он еще несколько шагов и Искра Шепот выйдет из открытого люка соседнего отсека — скафандр покрыт серой пылью, древней, как этот корабль, фонари скафандра погасшие и в стекле гермошлема, темном и не освещенном, будут гореть фиолетовым, прозрачным огнем, ее глаза.

Внутренним усилием он отогнал от себя эту мысль, и пошел по коридору, озираясь по сторонам, как воришка. Но чувство страха — глупое и суеверное, осталось. Джил признался сам себе, что боится услышать сейчас ее «голос» — «песню» Искры. А если услышит, что тогда?

Он не знал.

— Чего молчишь? — Голос Оса.

— Сказать нечего. Тут все мертво.

— Не стоило для этого снова сюда тащиться.

— Стоило, Ос. Стоило.

— Тебе виднее.

Он шел и звук его шагов — глухой, передавался через ботинки по всему скафандру, тихий звук во мгле. Справа, под висящим на мощных держателях, под высоким потолком, нависал небольшой летательный аппарат, плоский, с открытой кабиной и пузырями — баками под стальным брюхом. Слева на стене находился выпуклый экран, видимо внутренней связи. Джил не спеша, прошел по коридору до того места, где он несколько часов назад резал пол яруса, чтобы спасти Ааоли. Дыра в полу осталась на своем месте, она не исчезла, не оказалась плодом его воображения. Остановившись в шаге от этой дыры, Джил повернулся к тому месту, где тогда стояла Искра Шепот, туда, где она поставила рядом с собой ящичек — контейнер.

Его не было.

Джил осветил все пространство вокруг и не обнаружил контейнер Искры.

Он исчез.

Никогда не существовал.

Облегчение, радость охватили Джила. Он даже рассмеялся и тут — же услышал слова Оса:

— Чего смешного? Рассказывай!

— Ничего, Ос. Я возвращаюсь.

Обратно к выходу из мертвого космолета, Джил Ри шел уже спокойно, бодро, как если бы это было обычное место для его прогулок.

Он прошел это.

Он убедился.

Он вернется к своим, и никогда их не забудет.

Дойдя до проема в обшивке космолета, Джил Ри повернулся назад — там в мрачной и унылой темноте коридора, не было никого. Розовый свет не появился, никто его не преследовал.

Он перешагнул резанный край многослойной обшивки, выпрямился, посмотрел вперед — платформа по — прежнему висела на своем месте и Ос помахал ему правой рукой, сказал:

— Стой на месте, сейчас подведу платформу.

И глядя на ожившие маневровые двигатели платформы — яркие голубые вспышки из маленьких дюз, Джил Ри улыбнулся сам себе, почти радостно, почти облегченно, подумал:

«Это был мой последний рейс. Хватит скитаться. Больше никаких фантомов, никаких «песен». Дана — ландыш, Джил — младший, я возвращаюсь к вам. Я все исправлю. Мы будем вместе — навсегда».

Гигантская конструкция БЭТа, поражающая воображение своими размерами, матово светясь «ребрами» ферм, уходила далеко вперед, где в лучах ИЗ — 2, сливалась в сплошную серую массу монтируемого корпуса.

ИЗ — 2 — Искусственная Звезда 2 — яркий, оранжевый шарик слева, висела в усыпанном немигающими звездами, черном, бездонном пространстве космоса. На монтируемой сейчас балке, сияли зеленые огни габаритных маяков, установленные вдоль всей ее длинны с одинаковым интервалом, они протянулись далеко к противоположному концу блока Я — 449, и там обрывались большим, желтым огнем плафона — маяка, контрольной станции.

Сол Дин ждал.

Облаченный в монтажный скафандр «Медуза» и, закрепив страховочный трос к «люльке» — маленькая площадка с леерным ограждением вокруг, он глядел на подготовительные маневры орбитальных буксиров — ОБ.

Обы — одноместные, монтажные буксиры, использовались при таких работах с самого начала строительства и за более, чем столетнюю ее историю, претерпели мало изменений. Во всяком случае при беглом сравнении. Толстый зад кормы с маневровыми и ходовыми двигателями, стеклянный пузырь кабины пилота и две руки — манипуляторы — длинные и суставчатые, выходящие по бокам основания кабины и вытянутые вперед, словно щупальца диковинного краба. Со всех сторон Оба, светились фонари габаритных огней — синие снизу, желтые спереди и сверху машины.

Сол посмотрел влево и вниз, на своего напарника.

Если его можно было так назвать.

Драк пристегнутый длинным тросом к поручню «люльки», висел в пустоте, метрах в десяти от Сола, в своем четырехлапом скафандре — конечности растопырены, на поясе болтаются запасные инструменты.

Сол усмехнулся.

Драк Брик выглядел в скафандре по — дурацки.

Уже полгода они работают на БЭТе вместе, а до этого четыре года обучались в Институте Монтажных Работ, и Солу стоило многих нервов и сил, чтобы драка зачислили с ним вместе…