И Сол потерял драгоценные секунды.

Конец балки дрогнул и начал быстро уходить от Сола, ныряя вниз.

Драк выглянув из — за края вертикальной стены ребра каркаса, уже отстегивал на ремне карабин своего страховочного троса, поворачивался к Солу лицом.

А тот пригнулся, нащупал под правой ногой плоскую ступень, пытаясь укрыться, уйти, когда горб балки достиг ее края, она резко остановила свое движение и ринулась навстречу Солу — широкая, стальная, масса, сверкая отшлифованной гранью.

Не успев нырнуть вниз под защиту ребра каркаса, Сол увидел боковым зрением резкое движение света в свою сторону — поворачивался влево, уже уходил вниз, бросив поручни, скорее, скорее, уже знал, что опоздал!

Его настиг удар.

В правый бок и плечо.

Сокрушительный, потрясающий — рывок вперед и все закрутилось вокруг, бешено и стремительно. И тут же второй удар — мягче первого, в живот, от которого у Сола выбило дыхание, помутилось в голове и в глазах заблестели белые световые брызги.

Тупая боль растекалась от правого плеча по всему телу. Сол закрутился в пустоте, летел куда — то беспомощно кувыркаясь, хватая ртом воздух, как рыба выброшенная на берег. Перед его глазами мелькали огоньки маяков «Бублика», и яркий отсвет ИЗ — 2, то вспыхивал на левой грани стекла гермошлема, то резко гас, чтобы через мгновение снова вспыхнуть.

Беда.

Пропал!

Смерть.

Перед лицом Сола на узкой панели под подбородком горел красный сигнал индикатора — разгерметизация скафандра.

Голоса и крики в эфире слились для него в сплошной, неразборчивый шум.

Пропал!

И в этот момент, когда Сол Дин уже понял, что случилось с ним непоправимое, в этот момент он почувствовал толчок в правый бок, и откуда — то справа, за стеклом гермошлема, выдвинулась рука в ярко — желтой перчатке с белой полосой на ладони.

Брик!

— Я здесь, — произнес в гермошлеме голос драка — спокойный и тихий.

Сол хотел что — то сказать, но не смог, только захрипел.

Где — то уходил из поврежденного скафандра воздух, давление внутри скафандра Сола резко падало, в голове все закружилось и в ушах появился тонкий, противный писк.

Сол посмотрел в сторону обхватившего его Брика.

Драк быстро вынул из монтажного кармана своего скафандра красную широкую пластину вакуумного пластыря, копался справа вне поля зрения Сола, видимо стараясь закрыть пробоину в скафандре, залепить ее пластырем, приостановить утечку воздуха из скафандра Сола.

От толчка драка при столкновении с Солом, вращение последнего приостановилось и сместилось в бок, и теперь их обоих крутило, переворачивало в пустоте космоса, уносило дальше от громады каркаса БЭТа.

Сол увидел, как снова мелькнула перед его лицом лапа драка, облаченная в перчатку скафандра, она сжимала переходной шланг с блестящим переходным штуцером на конце.

Брик соединял баллоны с воздухом скафандра Сола со своими. Теперь они связанны одной пуповиной, и по этой пуповине к Солу поступает воздух драка.

Их общий воздух.

Последний.

Драк держал Сола, прижавшись с права, обхватив его руками, свет его фонаря бил со стороны — косо, ослепляюще.

Громада БЭТа, наползала из — за спины, закрывая собой все пространство перед глазами Сола, и снова уходила вниз — сверкающая в лучах трех Искусственных Звезд. И там сейчас неслись спасательные модули к потерпевшим бедствие буксирам, сверкали голубыми вспышками их двигатели, мелькали маяки и габаритные огни.

Сол молчал.

Он засыпал.

Он хотел сказать драку слова благодарности, но колючий, горький ком в горле, казалось перехватил эти слова, не дал им родиться.

— За нами придут, Сол.

— Брик…

— За нами придут.

Их уносило дальше и дальше, кружило в пустоте в неторопливом вихре смерти, и Сол понял — совершенно отчетливо, что никто спасти его с Бриком не успеет. Понял и успокоился.

Он перестал сопротивляться наползающему на сознание дурману, расслабился и как то быстро стал спокоен. Только досада, появилась и не уходила от него. Досада на то, что драк погибнет с ним.

Зря.

Засыпая он слушая, как где — то в дали, по радиосвязи шумят чьи — то голоса, раздаются команды.

— Брик….- голос Сола тихий и хриплый едва смог перекрыть голоса в эфире: — из — за меня… Прости.

Брик не ответил.

«Он ждал этого» — подумал Сол Дин с пониманием: — «Он уходит вместе со мной…»

И Сол Дин — монтажник, и недоинженер, потерял сознание.

— Привет, друг, — произнес Бриг и сел на мягкий, кожаный стул рядом с кроватью больного: — Я принес тебе плоды Иулы, ты их любишь.

Он положил белый пластиковый пакет с овальными, красными плодами на тумбочку рядом с изголовьем постели Сола, сложил передние лапы — руки на коленях лап — ног.

Сидеть так драку было неудобно.

Больничная палата госпиталя была ярко освещена лампами — панелями под потолком, белые, матовые стены отражали свет, большой, круглый иллюминатор напротив драка показывал правую сторону БЭТа. Там, над строительными площадками, летели, зависали модули и буксиры, где — то у пришвартованного космолета чья корма — широкая, как чашка, высовывалась из — за блестящего края иллюминатора, сверкали яркие голубые огни электросварки, и если присмотреться хорошенько, то можно было разглядеть маленькие фигурки монтажников в белых и желтых скафандрах, стоящих на каркасе Транспората.

— Спасибо, — Сол попытался привстать, бережно держа левой рукой правую, висящую на перевязи и прижатую к его груди: — Ты сам — то как? — Сол улыбнулся.

— Я, нормально, — узкие губы драка слегка улыбнулись: — Ходил, написал объяснительную в комиссии Монтажных Работ.

— И?

— Кажется они хотят меня наградить, Сол. Медалью. За спасение в космосе.

— О! Это хорошо.

— А тебе вынесут выговор.

— Хм. Это плохо.

Они рассмеялись оба, одновременно, и стало просто и легко.

— Балка перебила твой страховочный трос. Комиссия считает, Сол, что ты растяпа. Не уследил. Она тебя слегка задела, могло быть хуже.

— Ну, после такого события им просто необходимо на ком — то отыграться. Ты прикроешь меня своей медалью, Брик. Они не посмеют отказать герою.

— Трепло.

Сол потянулся здоровой рукой к пакету Брика, невольно морщась от боли в руке, достал один плод, хотел было откинуться на спину, но передумал, сказал:

— Угощайся.

Драк фыркнул в ответ, ответил:

— Я не ем эту дрянь, ты же знаешь.

— Кости скоро срастутся, — Сол впился зубами в мякоть плода, по его подбородку потек сладкий, липкий сок: — Уач ыиит, чо…

— Подавишься.

— Врач говорит, что могло быть и хуже. Ребра долго заживать будут. Мы, вообще хорошо отделались, Брик. Если бы не ты…

Брик опять фыркнул.

Он смотрел на жующего Сола, слушал его слова и улыбался.

Брику было хорошо.

И еще, ему было неловко, хотелось поскорее уйти отсюда, и отправиться куда — нибудь, например, в оранжерею «Бублика», посидеть в еловом лесу, где кажется, что ты дома, на Оре, а не далеко в космосе.

Он смотрел в лицо говорившего с ним Сола, смотрел, как тот довольный и радостный, жует плод — перепачкался соком, облизывается и вытирает руки о свою цветную пижаму, а сам прислушивался к себе.

Где — то в глубине души Брика шевелилась грусть и тоска по дому, тихо нашептывала ему о прошлом, говорила об утраченном. Ему очень захотелось закрыть глаза и представить себе один из тех дней, когда он был счастлив, вообразить, что вернулся в прошлое и там, в далеком прошлом, он смеется словам Лайксу, и она — родная, близкая, его часть, его душа, она всегда будет рядом, потому, что не может случиться ничего такого, чтобы их разлучило. Он жил ею, а она жила им…

— К тому же, Брик, они не отпустят меня отсюда раньше времени. — Сол доел плод, потянулся к пакету за следующим: — Врач сказал, что не раньше, чем через несколько дней, хотя я и сейчас здоров, как бык. Ну, почти здоров…