Аделаида смотрела на тело бывшего мужа растерянно. Она так долго мечтала об этом, что сейчас не верила происходящему. Она очнулась только, когда ее хлопнули по плечу и зычный голос произнес:

– Елей тебе в почки, графиня. Справилась на ура! Видела его глаза? Он же почти окочурился от неожиданности.

Преподобная Литиция, как обычно, не соблюдала формальности и этикет. Она уселась прямо на живот бывшего короля и раскурила изогнутую трубку.

Она была изгоем правительства целых год. Носилась по стране беспощадно крушила демонов и воскрешала целые деревни от болезней.

Она являлась создателем тайного правительства – единственной силы, пытавшейся противостоять действующему королю Великобритании. Полгода им понадобилось, чтобы сколотить коалицию, еще столько же, чтобы подготовить будущую королеву на смену узурпатору и добраться до Вильгельма IV.

– И что теперь? – Аделаида мяла платок в руках, не зная куда кидаться. К монахам, деловито проверяющим комнату на предмет сейфов или к гвардии, застывшей у дверей.

Гвардейцев сдерживал архиепископ Кентерберийский. Лицо слишком высокое, чтобы насаживать на штык, но отнюдь не королевское. Сэмюэл Уилберфорс получил сан всего несколько месяцев назад. Но его слово имело вес даже в Ватикане.

– Преподобная Литиция, с завтрашнего дня вы – новая святая Британии. Возможно, вас даже канонизируют, – прокричал архиепископ, на мгновение теряя лицо и возвращаясь к своим корням. Сквозь маску преосвященства проступили энтузиазм, всепрощение, усталость и бледность.

– Боже упаси! – испугалась Преподобная Литиция и поспешно свалила. Вывела королеву на террасу. Подальше от людей. – Завтра приедет Виктория, коронуем её и танцули устроим. Потрясем телесными слабостями.

Она даже глаза прикрыла от удовольствия. На свежем воздухе курить было приятней.

– Точно ли все будет хорошо? – за год, проведенный рядом с чудовищем в теле Вильгельма IV, Аделаида нахлебалась властью по горло. Перенесла два выкидыша, зарекомендовала себя отличным шпионом, и просто выжила. Теперь она хотела только покоя.

– А ХЗ. В монастырь пойдешь?

– Нет. Нет! Ты обещала…

– О’кей, не выпрыгивай из чулочно-носочных. Будет тебе и дом, и слуги, и отвальные. А за это будешь новую королеву обучать и муштровать. Она ж еще мелкая. Норм? – Литиция не слишком волновалась об окружающих. Она вела довольно замкнутый образ жизни. Что творится в ее голове, не смогла бы сказать даже ее наставница Преподобная Аврора.

Аделаида восхищалась этой женщиной. Именно она помогла ей выжить, собраться с силами и вырваться из лап демона. Все будет так, как она сказала.

– Как пожелаете.

– Ха, кто тут королева? – Литиция зажала трубку в углу рта и пересчитала серебряные пули в револьверах, – Надо бы заскочить к Шарлю за новой партией. Я слишком долго пряталась. Пора устроить массовую зачистку территории. Кто там у Пирожка в любимчиках?

– Преподобная Литиция!

– Да хорош, сестренка. Расслабься! Мы укокошили говнюка. Пора привести Лондон в порядок! А потом можно и отдохнуть.

Отдыхать Литиция предпочитала на кладбище. Могилы тихие. Народа немного. Тропинки, заросли, романтика одним существительным. Хоть песни пой. Что она и делала периодически. Возле своей любимой могилы, в изголовье которой стоял серый небольшой крест с тремя словами.

«Здесь покоится Богомол».

Покоилась там дай Бог 1/30 часть Преподобного. Но сколько смогли умыкнуть из логова демона, столько и закопали.

Пела Литиция в основном «Ели мясо мужики», потому это была единственная песня, не считая гимна России, из её прошлого, которую она помнила полностью.

Ей казалось, что 1/30 Преподобного слушает и немного радуется.

После таких прогулок монахиня обычно шла в бар, нюхала пары алкоголя, но никогда не пила. А в пустом гостиничном номере засыпала без сновидений. Она была не стандартной монахиней и уже год не могла пить.

Признавать, что все еще скучает по занудному напарнику, было всегда трудно.

Она упустила демона, убившего его, теперь он найдет себе новое тело.

Она должна быть готова.

На следующий день Преподобная Литиция встретилась с будущей королевой. Принцессе Виктории исполнилось одиннадцать лет. Она умела возводить в степень четырехзначные числа и знала все исторические даты. Включаете те, которые еще не наступили.

– Не мне вам советовать, но почему бы не построить высокую башню с часами? – поинтересовалась Литиция после объявления официальной даты коронации. Ждать принцессе придется еще семь лет до совершеннолетия. Аделаиду и архиепископа Кентерберийского назначили её опекунами. И фактически, Аделаида осталась правящей королевой. Впрочем, она была настолько далеко от жажды власти, что её можно было бы только пожалеть.

– Интересная идея. Зачем? – милая девочка с прекрасной прической посмотрела на нее наивно и заинтересовано. Ее глаза читали собеседника, как открытую книгу. Виктория с детства обладала удивительным даром видеть людей насквозь. В отношении Литиции она уверилась в мысли, что монахиня является ангелом мести, посланным на землю, чтобы наказывать отступников. В чем будущая королева была отчасти права.

– Представьте, приезжает гость в Лондон, а там: БИГ БЭН!

Виктория засмеялась и начала заикаться.

– Простите, это я от волнения, – призналась она тихо.

Рядом с ними возник лорд Конингем. Глава правительства Великобритании 1838 года:

– Прошу вас. Принцесса, вас ждет королева. Преподобная…

– Не приму вашу канонизацию! – Отмахнулась Литиция.

У нее намечался кубок Чемпионов между Орденами, был на носу новый выпуск боевых монашек и тренировки с футбольной командой Святого Павла.

Да и демоны лезли из бездны как сволочи. Никто не видел Темзу в её истинном облике, кроме Литиции.

Некогда.

Нет. Она никогда бы не зашла в этот дом по своей воле. Хватит и того, что она в монастыре появляется по воскресеньям. Раз в месяц, правда. Но появляется же.

На сестре Литиции были черные походные штаны, рубашка и теплая накидка с прорезями по бокам. Она не выглядела благопристойной монашкой. А уже тем более канонизированной святой. Но, несмотря на это, стала ей пару дней назад, дифирамбы непокорной послушнице вылились в причисление к лику святых, упоминание в летописи королевской семьи и личной благодарности архиепископа Кентерберийского.

Но женщина тридцати пяти лет до сих пор больше походила на разбойницу или охотницу. Она и была охотницей. Охотницей на нежить.

– И вам не скучать, несчастные мои. Что притихли? Губёшки смяли? – приветствовала она женщин, вышедших ей навстречу.

Их было шестеро. Высокие стройные, миловидные, но слишком настороженные и запуганные. И Литиция смекнула, что явилась по адресу.

– Что привело вас к нам? – уточнила старшая из дам. В ее повадках сквозила королевское занудство и принципиальное мозгоёбство.

Литиция вздохнула, бросила еще раз взгляд на дом, в который не хотелось заходить. И пошла обнимать всех и каждого.

Дом был не просто большой. Он был огромен и состоял из двух десятков пристроек. Литиция насчитала 21, прежде чем сбилась. Каждая новая стена, окно, этаж выглядели по–новому. Будто человек, строящий его, пытался выделиться или самоутвердиться.

Из–за этого весь дом виконта Свароски смотрелся диким табором, готовым вот–вот разогнуть куриные ноги и утопать в манящую даль.

Литиция на месте дома так бы и поступила, скинув с себя две трети ненужного обременения.

Со всех сторон к дому полз вездесущий Лондонский смог. Он ластился к стенам, подтягивался на крыши и, будто облако, закрывал флюгер.

Преподобная чувствовала, что туман в этом месте неспроста настолько густой. Он тянется к грехам.

Пока же во дворе данного чудовища создавалась видимость радостной встречи.