— Нет, с его последнего доклада этим утром не поступало никаких новых сведений, — ответил сержант. — Два часа назад была замечена перестрелка на подходе к ущелью. Если бы мы не послали «Носорог» за подкреплениями в Кадиллус, то смогли вмешаться. Хотя я и надеюсь, что не прав, но мне кажется, наши братья из Крыла Ворона и десятой роты принесли себя в жертву, чтобы доставить предупреждение о приближении орков.
Нестор взглянул в сторону склона, обдумывая, что же могло случиться с сержантом Аквилой и остальными. Он еще не извлекал прогеноидные железы из членов двух других отделений Крыла Ворона. Содержащие геносемя Темных Ангелов, эти органы были жизненно важны для дальнейшего создания будущего поколения Астартес.
— Когда мы отбросим зеленокожих, сразу проведем поиск и убедимся, что над телами наших павших братьев будут исполнены все соответствующие ритуалы, — произнес апотекарий.
На ум Нестору пришла еще одна мысль, он повернулся к Скальпруму. Апотекарий открыл панель информации на перчатке с нартециумом. Нажав на несколько клавиш, он получил список имен.
— Если мои записи верны, то прогеноидные железы братьев Андриила, Мефаила, Сабоата и Зараила не повреждены, — заявил апотекарий.
— Верно, — ответил Скальпрум. Он указал пальцем на троих опустошителей. — Мефаил, Сабоат и Зараил, брат Андраил — в другой группе.
— Я уверен, что они продолжат охранять собственность Ордена до последнего, пока мы не освободим их от этого бремени при более спокойных обстоятельствах, — сказал Нестор, втягивая обратно лезвия нартециума. — Твое отделение сражалось в порту Кадиллуса. Есть ли у членов твоей группы еще какие-либо ранения, о которых я не знаю?
Скальпрум взглянул на свое отделение, уперев руку в кобуру пистолета.
— Ранений, требующих ухода, нет. У Сабоата — порез на бедре, у Хасмала — разрыв на правой ноге, у Анахила поврежден преомнор, от чего он иногда испытывает дискомфорт.
Нестор кивнул, запоминая информацию. Благодаря крепкой физиологии Астартес, затяжные операции и длительное лечение были достаточно редки на поле боя. Но незнание о существующих ранениях или состоянии бойца повышало риск заражения всего тела. Иногда приходилось продлевать жизнь боевого брата всего на несколько часов, зная, что впоследствии он не выкарабкается. Об этих суровых уроках апотекариона говорил еще наставник Нестора брат Меннион, рассуждая о бремени, которое берет на себя апотекарий при принятии решения.
Нестору много раз приходилось принимать сложные решения еще до битвы. В самом разгаре боя апотекарий действовал без колебаний, моментально принимая решения. В спокойное же время, после битвы, сложно было оставаться таким же беспристрастным.
Нестор отошел от группы опустошителей в тень позади выдающегося вперед куска глыбы. Он посмотрел на юг в сторону обрыва, под которым волны океана Писцины разбивались о скалы. Голубое небо над океаном, казалось, не затронула суматоха предстоящей битвы.
Нестор вздохнул и ощутил приятную прохладу морского воздуха. Он отбросил мысли о ранениях, которые могут получить его братья в предстоящем бою, и тихо произнес литании диагноза, спасения и жалости.
Укрепив словами свою волю, Нестор уловил рев приближающихся двигателей и сильное присутствие углеводородов, принесенных ветром с востока. Передатчик в ухе Нестора ожил, когда тот произносил слова литании битвы, и он услышал спокойный голос Сарпедона.
— Замечен противник. Ноль-три-пятьдесят. Опустошители, минутная готовность. Вера — наш щит.
Нестор выхватил болт-пистолет и поспешил занять свое место в обороне.
Его авточувства приспособились к яркому солнечному свету. Армия орков наступала двумя волнами: колонна машин следовала на небольшом расстоянии от пехоты.
Нестор заметил, что войска зеленокожих передвигались в полнейшем беспорядке. Движимые жаждой битвы, «матациклисты» и багги неслись впереди основных сил. Вероятно, орочий командир рассчитывал, что мобильные единицы отвлекут на себя все внимание защитников, пока пешие подразделения будут взбираться по склону. Теоретически, это было неплохим решением, но Нестор с первого взгляда определил, что план не сработает, орочих машин было не так много, и они не были оснащены достаточным количеством тяжелого вооружения, чтобы противостоять космическим десантникам и войскам СПО. Лазпушки СПО первыми открыли огонь.
Хотя целая дюжина машин зеленокожих устремилась по склону, оставляя за собой облака дыма и пыли, защитники имели явное преимущество. Первыми открыли огонь бойцы СПО, лучи синей энергии устремились навстречу машинам орков. Несмотря на то, что стрельба и была преждевременной, и выстрелы оказались неточными, некоторые из них попали в цель, превратив пару-тройку полугусеничных мотоциклов в груды пепла. Вскоре к лазпушкам присоединились автопушки, поливая орков заградительным огнем. Взрывы подбрасывали в воздух камни, траву, землю и тела.
Брат Сабоат зарядил свою плазменную пушку. Плазменная катушка засияла голубовато-белым светом, энергетические разряды и искры заплясали у дула его орудия. Он тут же навел пушку на цель. Проследив за направлением дула, Нестор увидел отряд боевых багги, бешено несущихся по склону, подскакивая на кочках и трещинах.
Сабоат выстрелил. Шар плазмы через весь склон понесся к ближайшему багги. Снаряд попал точно в цель, и блок двигателя разлетелся на кучу металлических осколков, а машину объяло голубоватое пламя, заживо спалившее водителя и стрелка и деформировавшее корпус. Искалеченный транспорт врезался в валун, оставив после себя полосы горящего масла и разлетевшиеся повсюду полыхающие обломки
— Отличное попадание, брат, — констатировал Нестор.
— Первый выстрел всегда самый простой, — ответил Сабоат.
Еще один шар плазмы полетел со стороны второго отряда опустошителей и врезался в бок очередного багги, превращая машину в груду металла, а его пассажиров в горящие факелы. Гудение плазменных пушек возрастало с каждой перезарядкой.
— Цель на пятьдесят-три-пять, семьсот метров, — спокойно произнес Скальпрум. Нестор понял, что сержант опустошителей использует общую чистоту для переговоров как с бойцами СПО, так и с Темными Ангелами.
Он взглянул в сторону цели, отмеченной Скальпрумом, и увидел несколько дюжин рабов зеленокожих, гретчинов, передвигающих артиллерийские орудия на позицию позади невысоких валунов. Две установки представляли собой огромные пушки, установленные на колесной платформе. Еще одна была похожа на механическую катапульту. Были и другие: огромные ракеты на гусеничной платформе, каждая — вдвое больше космодесантника. Команды гретчинов, управляемые крупными орочьими надзирателями в стальных масках, изо всех сил толкали орудия на склон.
Нестор услышал огонь минометов, установленных в укрепленных мешками огневых точках, команды вели огонь по приказу Скальпрума. Повернув голову, он наблюдал за траекторией снарядов, которые, пролетев по дуге, обрушились на боевые машины орков. Некоторые из них не попали в цель, и, взорвавшись, не принесли никакого вреда машинам, но четыре или пять бомб приземлились рядом с большими пушками, осыпая команды градом шрапнели и уничтожая одну из грубо собранных ракет.
На всех участках хребта Темные Ангелы вместе с бойцами СПО поливали противника огнем. Весь склон был завален дымящимися обломками и обугленными телами, сильный ветер подгонял разгоравшееся пламя к защитникам. Для орков дым был такой же помехой, как и защитники хребта, «матациклы» разбивались о валуны, а багги проваливались в скрытые ущелья, опустошители прекрасно видели свои цели, их тепловое зрение пробивалась сквозь туман также легко, как и снаряды, выпущенные и плазменных пушок, пробивали броню орочьих машин насквозь.
На севере, слева от Нестора, зеленокожие увеличили плотность огня. Полдюжины багги устремились вдоль хребта, параллельно позициям защитников, снаряды пулеметов и пушек пробивали мешки с песком, ящики и насыпи. Не проявлявшие осторожность бойцы падали наземь, истекая кровью, но подавляющее большинство солдат прятали свои головы, спасаясь от яростной стрельбы противника.
