Форпост-монастырь Кровавых Воронов возвышался над улицами Зенита, но даже он казался карликом по сравнению с громадой находящегося севернее губернаторского дворца. В промежутке между двумя зданиями улицы кишели людьми — население города пополнилось многими тысячами — даже миллионами — беженцев, прибывших в столицу за последние дни, спасаясь от наступающих тиранидов. Стенания и крики перепуганной толпы обрушились на шлем Арамуса словно сплошная стена звука, когда страх и ужас охватили сгрудившиеся массы людей из-за появления кружащихся над их головами адских нетопырей. Горгульи пока не нападали, скорее всего проводя разведку местности прежде чем выбрать цель, но Арамус знал, что как только они начнут обстреливать улицы количество жертв будет огромным.

— Скаут, — приказал Арамус подошедшему Ксенакису. — Сделай по ним несколько выстрелов из своей винтовки, посмотрим, получится ли подрезать пару крыльев.

— Да, сэр, — ответил Ксенакис, снимая со спины снайперскую винтовку и опускаясь на одно колено чтобы прицелиться.

— Так, — вздохнул Арамус, возвращая свое внимание к вокс-разговору с Сайрусом, — что там с губернатором?

Арамус ожидал, что с губернатором будут проблемы. По мере того как тираниды подходили все ближе, Вандису пришлось наконец признать всю тяжесть сложившейся ситуации, и, после первых нескольких дней, проведенных в слепой уверенности, что космические десантники быстро уладят все проблемы, теперь он находился в состоянии совершеннейшей паники, требуя от Кровавых Воронов немедленных решительных действий и настаивая на том, чтобы защита его собственной жизни ставились выше всего остального.

Столкнувшись с постоянной бомбардировкой требованиями от губернатора, Арамус был вынужден отправить к нему сержанта Сайруса, чтобы удержать его людей от попыток ворваться в форпост-монастырь и потребовать ответа на эти запросы самим. Он надеялся, что если Сайрус лично выслушает Вандиса, то они, может быть, смогут хоть немного отдохнуть от этого треклятого человечишки и заняться своей работой без помех. Эти надежды оказались беспочвенными.

— Он… Он улетает, сэр, — передал Сайрус. — Я пытался его остановить.

— Что?

Арамус перевел взгляд на расположенный севернее губернаторский дворец. И увидел взлетающий с посадочной площадки на крыше шаттл.

— Сайрус, кто на этом корабле?

— Губернатор, Арамус, — ответил сержант. — Он окончательно ударился в панику, сэр. Говорил, что мы предали его, отослав боевую группу Аурелия, и что мы не делаем достаточно, чтобы защитить город. Он сказал, что это лишь вопрос времени — когда тираниды захватят Зенит.

Арамус не мог не согласиться с последней репликой, но вот с другими.

— Будь проклят этот идиот, — выплюнул Арамус. — Куда он теперь направляется?

— Он пытался связаться с вольным торговцем, чтобы тот вывез его из системы, но сейчас просто собирается ждать на орбите в своем шаттле.

Сайрус сделал паузу.

— Думаю, у него в шаттле было что-то, что он не хотел нам показывать. Он был очень обеспокоен тем, чтобы я не последовал за ним на борт.

Сержант Арамус проследил взглядом за взлетающим с крыши дворца и разворачивающимся к югу шаттлом. Он так никогда и не узнал видел ли пилот выводок парящих впереди горгулий.

— Сайрус, в укрытие! — прокричал Арамус.

Биоплазменные сгустки горгулий вонзились в крылья шаттла. От корпуса корабля повалил дым, и на толпу внизу полетели обломки. Потеряв управление, судно дико закружилось в воздухе.

— Сэр? — спросил Ксенакис, опустив снайперскую винтовку.

Его взгляд метнулся от неуправляемого шаттла к толпе внизу, уже и без того обезумевшей от страха перед адскими нетопырями.

— Продолжай стрелять по горгульям, скаут, — сказал Арамус, направляясь к лестнице, ведущей от форпоста-монастыря на улицу.

Шаттл падал, ревя бесполезными двигателями.

— Что насчет этих людей? — снова спросил Ксенакис, кивая на толпу.

— Некоторые из них умрут, — отрезал Арамус.

Словно в ответ на это шаттл рухнул на улицу. Звук падения сопровождался криками ужаса тех невинных, кто оказался достаточно близко, чтобы видеть катастрофу, но не достаточно близко, чтобы погибнуть.

Но если мы не остановим этих дьявольских нетопырей, — продолжил Арамус, перепрыгивая через пять ступеней за раз, — погибнет еще больше.

— Доложить о повреждениях! — прокричала с мостика адмирал Форбс. Офицеры командной палубы вокруг нее неотрывно наблюдали за показаниями кристаллических дисплеев, следя за ходом бушующего сражения.

— Мы получили попадание в орудийную батарею правого борта, — сообщил следящий за состоянием корпуса мичман. — Повреждения от взрыва минимальные, у нас только небольшая пробоина, но поврежденную секцию двадцатой палубы охватил пожар. Форбс нахмурилась. Пирокислотные батареи были одним из самых разрушительных орудий в арсенале тиранидов. Хотя они не наносили большого урона при попадании, корабль подвергался риску получить тяжелые внутренние повреждения из-за содержащихся внутри батарей смертоносных биореагентов.

— Отправьте команды ремонтников на двадцатую палубу, — приказала Форбс. — Если они не справятся, заблокируйте секцию и выпустите воздух.

— Есть, мэм, так точно, — ответил мичман, уже набирая команды для передачи на нижние палубы.

— Он приближается, — сообщил командор Митчелс, наблюдающий через передние обзорные окна за перемещениями тиранидского крейсера типа «Бритвоход».

— Приготовиться открыть огонь из передних излучателей по моему сигналу, — велела Форбс.

Она наклонилась вперед в капитанском кресле, сжав руками подлокотники.

— Адмирал, — обратился лейтенант с расположенной впереди мониторинговой станции. — Мы регистрируем попадания. Группа трутней обстреливает нас биоплазмой.

— Увеличьте энергоснабжение боковых пустотных щитов и по готовности ответьте огнем из наших батарей.

— С удовольствием, мэм, — мрачно ответил лейтенант.

— Он готовится выпустить щупальца, адмирал, — снова доложил следящий за «Бритвоходом» Митчелс.

— Передние излучатели, огонь! — рявкнула Форбс.

Высокоэнергетические лазерные лучи протянулись от проекторов передних излучателей, вонзившись в тело «Бритвохода».

— Прямое попадание, — спокойно констатировал Митчелс. — Но он все еще выпускает щупальца.

Щупальца, пищеварительные кислоты и биоплазма… Форбс раздражала тактика тиранидов, сражающихся зубами, когтями и шипами вместо того, чтобы швыряться снарядами или энергетическими лучами как любой цивилизованный враг. Но она не уступала врагам с нормальными пушками, значит, не уступит и сейчас.

— Батарея правого борта, — скомандовала Форбс, — навести орудия на «Бритвоход» и огонь по готовности.

— Есть, есть, — хором отозвалась пара офицеров, контролирующих мириады орудий батареи правого борта.

было найти торговца, который не подчинился бы приказу, оказавшись в прицеле орудийных батарей военного корабля, так что «Меч Адриана» не вступал в перестрелки с врагом с тех самых пор, как оказался в субсекторе Аурелия, целых два года. Тот факт, что ее офицеры настолько хорошо проявили себя, столкнувшись с тиранидским флотом, доказывал, что настояния Форбс на проведении регулярных учений не были пустой тратой времени.

До сих пор полученные «Мечом Адриана» повреждения были относительно невелики и сопровождались небольшими потерями среди экипажа. К сожалению, было нельзя сказать того же о «Преторианце».

Конечно, то, что боевая группа Аурелия лишь номинально являлась «боевой группой» не могло служить оправданием. Обозначение было всего лишь неофициальным названием конвоя, который был, по меньшей мере, мал по стандартам Имперского Флота, включая только три легких крейсера типа «Неустрашимый» — «Меч Адриана» самой Форбс, «Щит Траяна» под командованием капитана Грива и «Преторианца» капитана Воронина.

— «Щит Траяна» докладывает о минимальных повреждениях, адмирал, — произнес офицер связи. — Капитан Грив шлет свои поздравления и спрашивает, будут ли новые приказания? Форбс хорошо могла себе представить, что означают «поздравления» Грива в такой момент. Капитан Грив был против плана этой атаки с самого начала, и в гибели «Преторианца» наверняка видел живое подтверждение своих опасений.