Все это произошло прежде, чем оба сердца Арго успели отмерить два удара.

Последние двое орков вступили в бой с Кулаками и погибли быстро и бесславно. Первому Тома вогнал меч в грудь, разбил морду ударом головы и в упор выстрелил из болтера в висок. Когда разрывной заряд выполнил свою священную миссию, череп орка разлетелся кровавыми брызгами. Сыпавшиеся во все стороны куски плоти и кости шипели, разъедаемые мутагенной кислотой из санкционированных Инквизицией боеприпасов Тома.

Арго схватился со вторым орком. Его перчатки сжали горло твари, которая обломала ногти, царапая силовую броню капеллана. Он швырнул завывающего зеленокожего на землю и придавил сверху. Тяжелая броня вышибла дух из орка. Руки капеллана дрожали от напряжения, пока он душил тварь.

— Сдохни!

Орк беззвучно взревел, красные глаза полыхнули яростью. Астартес усмехнулся той же усмешкой, которой скалился его шлем, и нагнулся к самой морде твари. Из динамиков шлема донесся его шепот:

— Я ненавижу тебя.

Тома стоял в стороне, перезаряжая болтер и оглядывая развалины в поисках новых противников. Маска-череп Арго прижалась ко лбу задыхающегося врага. Орочий пот оставил темные разводы на лицевой пластине цвета кости.

— Эта Галактика принадлежит Императору.

Капеллан что было сил сжал пальцы. Позвоночник твари от давления затрещал и переломился.

— Галактика Человечества. Наша галактика. Осознай это, пока твоя ничего не стоящая жизнь подходит к концу.

— Брат-капеллан, — проговорил Тома.

Слова доносились до Арго издалека. Он выронил мертвую тварь и поднялся на ноги, наслаждаясь горячим и горьким вкусом меди на языке. В конце концов, ярость не прикончила его — зато он положил немало врагов.

— Брат-капеллан, — повторил Тома.

— Что?

Арго отстегнул свой болтер и принялся его перезаряжать, обратившись с подходящей литанией к машинному духу.

Была секунда, когда Арго мог бы поклясться, что Тома что-то скажет: упрекнет за то, что капеллан позволил ярости взять над ним верх и швырнуть его в опрометчивый бой. Несмотря на несоответствие традициям и субординации, Арго принял бы упрек от такого воина, как Тома.

Тома ничего не сказал, но между ними повисло многозначительное молчание.

— Доложите обстановку, — сказал Арго, чтобы нарушить тишину.

— Имрих и Вейн сообщают, что их сектор зачищен. Брат-сержант Деметриан говорит то же самое.

— Сопротивление?

— Вейн и Деметриан характеризуют его как «упорное».

— А Имрих?

— Он предпочел слово «волнующее».

Арго кивнул. У него почти закончились боеприпасы, и капеллан знал, что у остальных дела обстоят не лучше.

— Приготовьтесь к отходу.

Пока Тома передавал приказ Арго остальным, молодой капеллан оглядел лежащий в руинах город. Небольшой по имперским стандартам — большие поселения на аграрных мирах были редкостью.

На другом конце Южного Шпиля новый вождь поджидал их с основными войсками. А в сердце города располагались развалины Канторского дворца — истинная цель Кулаков, кишащая врагами.

Кровь Арго вскипела, и он выругался под маской. Он хотел продолжить наступление. Дворец находился не более чем в паре часов отсюда, но сопротивление разрозненных орочьих группировок оказалось слишком сильным. С еще одним отделением космодесантников — всего на пять человек больше — он рискнул бы. Но сейчас это было равносильно самоубийству.

— Что это за шум? — спросил Тома.

Арго поправил свой болтер. Он тоже слышал звук. Барабаны. Музыка первобытных, эхом разносящаяся по городу, словно сердцебиение разгневанного бога.

— Это предупреждение.

Имперская Гвардия начала наступление этой ночью, и погода испортилась — как будто небеса не одобряли людских намерений.

«Василиски» расчищали дорогу, каждый час беспощадно обстреливая противника. Ульвиран был вполне доволен этим спотыкающимся продвижением. Он часто приостанавливал наступление, чтобы отдать приказ об очередном залпе, подготовка к которому занимала вечность. Пока артиллерия бомбардировала город, он размышлял над картами и голодисплеями в командном отсеке своего «Гибельного клинка».

Ядро ударных сил составляли остатки Радимирских полков: Третьего стрелкового, Седьмого ополченского и Девятого бронетанкового. Радимирцев называли Призраками из-за того, что их родной мир многократно заменял составы целых полков из-за тяжелых потерь в боях против орков в Сегментум Темпестус. Возрождение на краю гибели было хорошо знакомо Багровым Кулакам, и в течение прошедших столетий они не раз успешно сражались рядом с солдатами Радимира.

Сотни гвардейцев, облаченных в металлически-серые униформы Призраков Радимира, маршировали рядом с гремящими «Часовыми» в авангарде наступления. Фланги охраняли танки типа «Леман Русс» десятка различных модификаций. По масштабам производства тяжелой техники Радимир мог практически считаться миром-кузницей. Ни один полк Призраков не испытывал недостатка в бронетанковой поддержке.

Основная часть сил Ульвирана следовала за авангардом: шесть тысяч человек, включая отряд штурмовиков из его церемониальной гвардии. Эти сопровождали танк командующего на восьми черных «Химерах».

За ними шла артиллерия: «Грифоны» и «Василиски» — с пушками, ожидающими того момента, пока Ульвиран в очередной раз не отдаст приказ об остановке и начале артобстрела.

И замыкал колонну арьергард, состоящий из отрядов ветеранов, вспомогательных сил, медицинских транспортов и грузовиков снабжения.

«Ястреб» космодесантников остался в базовом лагере на границе города, готовый к вызову. Некоторое время, до тех пор пока Арго не отдал им приказ рассредоточиться, отделение сержанта Деметриана шло в авангарде наступления, как убийственное острие победоносного клинка Империума. В секущих струях ливня и завывающем урагане, который небеса обрушили на злосчастную имперскую армию, битва за возврат Южного Шпиля началась. Вскоре Кулаки растворились в ночи, оставив Арго одного.

Майор Дэйс, который присутствовал в командном отсеке сверхтяжелого танка в тот момент, когда Арго рапортовал о разведывательной вылазке, не смог удержаться от искушения связаться сейчас с капелланом по голосовому каналу. Доспех Арго отсекал шум дождя, барабанящего по его керамитовой броне. Капеллан напряг горло, активируя звякнувшую бусину переговорного устройства.

— Брат-капеллан Арго. Говорите.

— Это майор Дэйс из Призраков.

Арго улыбнулся при звуке этого голоса. Процесс, который сформировал из него космодесантника, наградил его почти абсолютной памятью. Большинство имперских офицеров, сотрудничавших с Астартес, были в курсе, что космодесантники обладают сверхъестественной способностью мгновенно вспоминать все.

— Мы встречались? — спросил Арго со своей полуулыбкой.

Он не позволил веселости проникнуть в голос. Это дало желаемый эффект: перья Дэйса возмущенно встопорщились.

— Не вижу предсказанного вами сопротивления, брат-капеллан. Пока все тихо, не так ли?

— Я все еще слышу барабаны, — заметил Арго.

И он действительно слышал их отдаленный гул, придающий ритм громовым раскатам.

— Я — нет, — ответил Дэйс.

— Вы комфортно укрылись внутри танка, майор. — Арго оборвал связь и произнес, ни к кому не обращаясь: — И вы — только человек.

Кулаки сражались с зеленокожими в течение всей своей ненормально долгой жизни. Ульвиран, хотя и сам не раз встречался с орочьими ордами, склонен был доверять словам Арго о том, что барабаны гремят в знак вызова Имперским войскам. Новый вождь — да будет проклято его черное сердце — знал, что враг на подходе, и барабаны войны показывали, что он приветствует грядущее кровопролитие. Сейчас их рокот поглотил шторм. Только Астартес еще могли слышать барабаны, и даже их обостренные чувства с трудом различали этот грохот за ревом грозы.

— Ульвиран — всем частям, — прозвучал голос генерала. — Окопаться для бомбардировки. Обстрел начать через тридцать минут.