Охранники закричали в дичайшем ужасе, когда Аман принялся за них. Он был голодным зверем, загнанным в угол, сгорбившимся на четвереньках. Он издал низкий и дикий рык, разрывая двух культистов голыми руками, и впиваясь зубами в их плоть.
— Пока я дышу — я есть гнев, — оскалился Аполлус, с усилием срывая цепи с запястий и рук и раскачиваясь, ломая цепи у ног. Его плечо захрустело и вспыхнуло болью как сухая растопка, когда он упал на землю.
Аман повернулся к нему, слюна и окровавленные куски плоти падали из его рта.
В полной боевой броне космодесантник Хаоса мог с легкостью одолеть истерзанного Аполлуса. Но в плену ярости предатель был взбешен и не сконцентрирован. Аполлус сражался среди таких воинов дольше, чем большинство людей жили. Он мог предсказать удары Амана, прежде чем враг нанесет их.
Скользящий правый хук, Аполлус развернулся, обмотал кулаки длинной цепью, свободно свисавшей с запястья, и ударил Амана в лицо. Кровь забила из носа, забрызгав алым лицо Аполлуса.
Космодесантник Хаоса ответил шквалом ударов. Капеллан отбивал их руками, выжидая подходящего момента, несмотря на острую боль, говорившую о переломе плечевой кости. Он с ревом рванулся вперед и нанес удар снизу вверх. Голова колдуна дернулась назад. Аполлус воспользовался моментом, нанеся еще два удара, а потом схватил Амана за затылок и ударил его головой.
Аман с криком отступил назад, размахнулся ногой и ударил Расчленителя.
Керамитовый сапог с хрустом врезался в лодыжку Аполлуса, и тот упал. Капеллан вскочил на ноги, хромая, чтобы не переносить вес на поврежденную ногу, проклиная себя за беспечность. Он не мог позволить себе этого, он должен держать свою жажду крови под контролем.
Аман рыча поднялся, из его рта тянулась нить слюны и с шипением падала на пол. Запах крови Аполлуса врывался в его голову как нож, он желал сожрать костный мозг капеллана, смакуя каждый клочок его плоти. Заорав, Аман понесся вперед.
Боль побежала по жилам Аполлуса как расплавленная сталь, когда он бросился вперед, избегая Амана и одновременно оборачивая цепь вокруг горла космодесантника Хаоса. По инерции он развернулся и оказался на спине предателя. Он затянул цепь горящими от усилий руками, пока Аман бился, пытаясь сбросить его.
Аман упал на одно колено, его булькающий рев затих в горле, когда цепь передавила трахею. Он бился у ног Аполлуса в смеси паники и ярости, пока зверь внутри боролся со смертью.
— Умри, предатель, — прохрипел Аполлус сквозь окровавленные зубы и вырвал голову Амана из плеч.
Даже после смерти, Аман продолжал бороться, его пропитанное адреналином тело содрогалось на земле.
— Твое место у глотки нашего врага, — всплыли в памяти капеллана слова Люцифера, пока он наблюдал за последними конвульсиями и спазмами врага.
— Будь проклята твоя кровь, — ощерился Аполлус, наклоняясь, чтобы взять клинок Амана. Он поговорит с хитрецом-библиарием, когда их пути пересекутся.
Покрытый кровью, как предателя, так и своей, Аполлус вспомнил красный цвет его брони, до посвящения в капелланы.
— В крови мы едины. Бессмертны, пока хоть один готов пролить кровь. Аполлус очистил палец зубами, окропил его едкой слюной, и выжег на груди символ Расчленителей — зазубренное лезвие.
Металлический лифт гремел шестеренками, пока не остановился. Аполлус распахнул дверь-сетку и вышел в коридор, оставив изувеченные тела двух членов Братства истекать кровью. Его пульс ускорился, когда он вспомнил, как его пальцы сомкнулись вокруг аорты первого врага, и удовлетворяющий хруст шеи второго. Это был третий патруль, с которым он столкнулся после побега. Капеллан надеялся, что этот патруль не последний.
— Его кровь — это сила, — Апполлус прошептал молитву одними губами, когда начал спотыкаться. Изматывающий побег избавил организм от большей части токсинов истязателя, адреналин исцелил его как очищающий огонь, темные струпья коркой крови покрывали его торс, где его плоть начала заживать. Но ужасная боль в костях никуда не делась, также как и едкий пот, покрывавший его тело.
Аполлус коснулся рукой головы, потирая загрубевшую кожу на висках. Боль от прикосновения псайкера тоже осталась. Но она была не единственной вещью, которую ему оставил Аман. Пока он боролся с яростью, космодесантник Хаоса был беспечен. В панике, он позволил своим поверхностным мыслям всплыть; бурная волна полусформировавшихся образов, обрушилась на нетренированный мозг Аполлуса. Психический шум был похож на суровые очереди статики, пропущенные через вой ветра. Тем не менее, капеллану удалось больше, чем просто сохранить рассудок. С несгибаемой преданностью и упорной решимостью, он сосредоточился на своих обязанностях, на своих братьях.
Аполлус остановился, достигнув поворота в коридор, узнавая отблеск руды в стене впереди. Закиил, Ксафан, Геркил и Зиил, четверо из роты смерти были живы. Если увиденное в мыслях Амана было правдой, то они томились в камере в конце коридора. Он прижался спиной к стене и прислушался, ощутив в мышцах нарастающее напряжение, когда камень врезался в его кожу.
В коридоре было два часовых Братства. Заскрежетав зубами, он почувствовал ярость, усиливавшуюся с каждым их шагом. Он прислушивался как к шагам, так и к стуку оружия висевшего на лямках. Его пульс ускорился, когда вонь немытой плоти попала в ноздри. Красная пелена затуманила его взор. Судорога прошла через его руки, превращая кулаки в жилистые шары. Жажда убийства становилась сильнее. Он посмотрел на символ Ордена на груди и медленно выдохнул, ожидая. Он еще не покорился ярости.
Он ждал. Он считал. Сфокусировав внимание на шагах охранников, он выжидал пока враги подойдут ближе.
— Я — смерть! — Аполлус завернул за угол и бросил нож в грудь ближайшего из них. На бегу, он закинул падающее тело на плечо и ринулся ко второму еретику. Культист дергано обернулся, и открыл огонь из лазгана. Аполлус почувствовал, как его труп-щит содрогается от полутора десятка выстрелов, зарычав, когда один из выстрелов срезал кусок плоти с его бицепса. Через мгновение он врезался в охранника, упав на землю вместе с ним. Встав первым, Аполлус врезал кулаком в лицо культиста. Он бил его снова и снова, не обращая внимания на треск костей и куски мозга, которые сочились из под маски сектанта. Апполлус закончил бить, только когда его кулак ударил камень.
Когда капеллан вошел в камеру, запах пыток ударил в его ноздри, как кулак. Он оскалился от отвращения, жалея, что на нем не было шлема с воздушным фильтром. Воины роты смерти свисали с потолка, прикованные так же, как и он. То, насколько истязатель сокрушил их тела, привело его в ярость. Зиил был в худшем состоянии, кожа его левого предплечья была срезана до кости. Их глаза расширились, когда он подошел. Они хотели убивать. Даже за вонью он чувствовал запах их кровожадности. Он не будет заставлять их ждать. Подняв лазган, снятый со стражника Братства, он выстрелил по их цепям.
— Братья, — Аполлус развел руки, — я чувствую вашу жажду, — он указал мечом на дверь, — врагов много, но они лишь куски мяса. Мы — бессмертные владыки битвы. Мы — гнев! Мы — смерть!
Воины с ревом сбросили оковы и начали разминать тела. Они жаждали терзать врагов.
— Убивайте, пока не умрете. Не оставляйте никого в живых!
Аполлус смотрел им вслед, удивленный тем, сколько усилий потребовалось, чтобы не последовать за ними. Он страстно желал присоединиться к роте смерти в бойне. Братство поплатиться за то, что они совершили с ним и его воинами, он поклялся, что только реки крови смоют это оскорбление. Но он почерпнул из разума Амана больше, чем расположение своих братьев, и у него была более важная задача.
Эта пещера была самой большой из виденных Аполлусом. Люминационные сферы висели на обрывках цепей, на удалении от богатого рудой камня на потолке. Пласталевые панели были прикручены болтами к каменному полу, чтобы создать нечто напоминающее навес. Ржавые ящики со снабжением были свалены в небольшие груды возле стен. В дальнем конце зала устаревший десантный корабль "Штормовая птица" был зафиксирован на посадочной платформе. Его масляно-черные бока были очищены от инсигний. Броня на одном из крыльев была снята, обнажая пласталевый каркас внутри. Топливные кабели и напорные шланги обвили бока, подобно лозе. Кроме того, мерцающий энергетический щит отгораживал ангар от бесконечной пустоты космоса.
