— Никакой войны нет, милорд, — спокойно сказал Веналитор. — Мы с Аргутраксом презираем друг друга, но больше не станем попусту тратить на это кровь.
Как и большая часть из сказанного Веналитором в преддверии игр в Вел'Скане, это была ложь. Он выбрал наиболее свирепых охотников из племени сцефилидов и послал их разыскивать эмиссаров и герольдов, обеспечивавших Аргутраксу связь с его двором в варпе. Возможно, даже удастся вынудить Аргутракса убраться отсюда или же отрезать его от собратьев-демонов, и тогда Веналитор сможет торжествовать победу.
— Если я узнаю обратное, герцог, то могу внезапно проголодаться.
— Думаю, Аргутракс будет не слишком приятным на вкус, милорд.
— Значит, вас я приберегу, чтобы перебить его привкус, — парировал Эбондрак. — Довольно! Сейчас не время для политики. Смотрите, арена ждет!
Эбондрак и Веналитор вышли на балкон из стальной челюсти жуткой боевой маски, вделанной в стену арены. Ожидавшая там Змеиная Стража отсалютовала, едва Эбондрак появился среди оскаленных зубов балкона под неистовый рев толпы. Лорд Эбондрак взревел в ответ и выдохнул в воздух клуб черного огня, приветствуя их. Веналитор тоже вскинул меч в знак приветствия, но не было сомнений, что люди в Вел'Скане обожают своего правителя и что без него эти игры начаться не могли.
Арену Вел'Скана от нагромождения оружия и доспехов отделял частокол латных перчаток, поддерживавших чашу арены, будто гигантский сосуд. Сама чаша была устроена в эфесе огромной рапиры, воткнутой в скалу, лежащую в основании города, и сложные кольца гарды закручивались над ареной, словно дивный стальной водоворот.
На арене, отделанной с исключительной пышностью, смерть была желанной гостьей. Публика веселилась на галереях из мрамора и обсидиана. С краев чаши арены свисали клинки с подвешенными на них телами убитых ранее, и время от времени клочья сгнившего мяса отделялись от раскачивающихся тел, падали вниз, и зрители дрались за них.
Демонов на Вел'Скане ожидал столь же радушный прием, как и смертных. Им был выделен один из секторов арены, где вместо скамей ярусами располагались бассейны, в которых городские демоны могли купаться в крови жертв, принесенных в честь открытия игр. Здесь присутствовали все виды демонов: кровопускатели, рычащие кровавые гончие, лишенные кожи кровососущие существа и странные твари, беспрестанно и невнятно тараторившие и ссорившиеся. Аргутракс тоже был там, окруженный по торжественному случаю свежеобращенными рабами. Виднелись и другие демонические лорды Дракаази: неуклюжий Хозяин Склепов, укутанный в саван; огромное, похожее на пса чудовище Хэррофоул Великолепный; Багровый Туман — красная тень, сгустившаяся в клубящееся облако с тремя горящими глазами.
Остальная публика была разряжена в пух и прах. Много было жрецов в пышных одеяниях различных разновидностей духовенства Кхорна. Воины выделялись доспехами или формой. Еще больше было просто богатых или знатных, эти выделялись роскошными одеждами и количеством сопровождающих их рабов.
Среди них были смертные лорды Дракаази: от Эбондрака, восседающего на своем крытом балконе, до Скатхача внизу, у самого края арены, усадившего рядом с собой сморщенного дряхлого писца, чтобы тот фиксировал все атаки и защиты во всех мельчайших подробностях. Красный Рыцарь в массивных багровых доспехах стоял в окружении воинов в серебряных масках, и Голгар Хозяин Стаи кидал ошметки непослушных рабов своим гончим-мутантам, дерущимся у его ног. Даже Тиресия Охотница была тут, паря над ареной на спине небесного кита.
Собрались все лорды Дракаази, некоторые из них не показывались на свет десятилетиями. Все они желали засвидетельствовать свою верность лорду Эбондраку и Богу Крови, а заодно и насладиться кровавым зрелищем, устроенным для их удовольствия.
Пол арены был засыпан черным песком, блестящим от крови после утренних жертвоприношений. В центре, там, где изначально рукоять соединялась с гардой, вздымалась мраморная ступенчатая пирамида, господствующая над ареной. На каждой из ступеней сооружения имелось место для поединков, покрытое слоями засохшей крови и изрубленное клинками пролетевших мимо цели мечей.
К мрамору прилипли мелкие осколки кости, оставшиеся здесь после особенно жестоких поединков. На вершине пирамиды стоял постамент с тяжелой медной чашей. Гладиатор, выпивший из чаши кровь последнего из своих противников, провозглашался чемпионом Дракаази. Многим из лордов планеты довелось услышать восторженный рев трибун, когда они пили из этой чаши, сделав первый шаг к получению звания чемпион Хаоса. Другие чемпионы прошлых лет продолжали сражаться, превратившись в потерявших человеческий облик монстров из-за бесконечной жестокости.
— Многим бы очень хотелось увидеть вашего Серого Рыцаря на этой пирамиде, — сказал Эбондрак. Его басовитое рычание легко перекрыло шум толпы. — Больше половины из них поставили немало черепов на его гибель. Стало бы истинным благословением, если бы это зрелище было освящено его кровью.
— Он многому научился с момента появления на Дракаази, — ответил Веналитор. — Не могу гарантировать, что он умрет в нужный момент. Поверьте, с кем бы он ни столкнулся здесь, он устроит отличную драку.
— Опять, — заметил Эбондрак, — именно то, что я хотел услышать.
Ворота тюремного комплекса распахнулись. Трибуны одобрительно завопили при виде выходящих на арену рабов, щурящихся и спотыкающихся. Толпе нравился их страх, их неведение, поскольку даже самые закоренелые грешники среди них не представляли, что с ними будет дальше. Зеленокожие рабы рычали на публику, побуждая ее швырять в них всякой дрянью. Одноухий Зверь был явным фаворитом и с жаром ревел орочьи оскорбления гулякам, которые всячески обзывали его, свесившись с барьера. Очередной приступ радости вызвало появление огромного человека, шагнувшего на арену вслед за остальными. Аларик Покинутый, охотник за демонами, превратился в игрушку Кровавого Бога. Многие уже видели его в деле и радовались, что он лишился разума, обуянный яростью Кхорна, но теперь он был спокойнее и, сжав челюсти, ждал начала кровопролития, вместо того чтобы метаться по арене, выискивая врагов.
Они начали скандировать его имя. Он не отреагировал.
Открылись другие двери. Многие лорды привозили на эти игры лучшее, что у них было. Однако даже самым знаменитым гладиаторам приходилось отстаивать место на верхней ступени пирамиды, потому что рядом с лучшими было много других, голодных и отчаявшихся, знавших, что лишь в случае победы над конкурентами у них будет шанс покинуть Вел'Скан живыми.
Лорд Эбондрак громогласно взревел. Он выставил перед собой коготь, привлекая внимание толпы, потом втянул его в чешуйчатый кулак и с шумом опустил его на зубчатый барьер.
Надсмотрщики хлестнули рабов плетьми, отгоняя от дверей. Величайшие гладиаторы поприветствовали толпу, покрепче сжали в руках мечи и ринулись в бой. Остальные прошептали несколько слов молитвы и последовали за ними.
— Постарайтесь просто выжить, — сказал Аларик, пока рабы Веналитора топтались у выхода и вытягивали шеи, пытаясь оценить размеры и общий вид сооружения.
— Нас убьют, если мы не будем драться, — возразил Гирф. — Вот и все. — Бывший узник был в полной боевой раскраске, и, судя по виду, у него было куда больше общего с орками Одноухого, чем с заключенными-людьми.
— Не убьют, — заверил Аларик. — Все глаза будут следить за мной. Это даст вам какое-то время. Думайте только о том, чтобы не погибнуть. К тому времени как они покончат со мной, гатранцы будут уже здесь.
— Лучше бы им поторопиться, — заметил Эрхар. Открывались очередные двери, и оттуда появлялись рабы других лордов. Среди озверевших людей и мутантов были и такие, что выглядели не менее опасными, чем Аларик. — Это не лучшее место для выживания.
— Верьте мне, — сказал Аларик, — и гатранцам. — Он взглянул на Эрхара. — Вы с Гирфом поведете рабов.
