Инквизитор внимательно осматривала полки с книгами — для обыкновенного жителя Империума запретными текстами, однако по меркам Инквизиции это были обыкновенные трактаты о ксеноугрозах, в большинстве своем посвященных физиологии орков. Хадриана взяла одну из книг, страницы были полностью испещрены примечаниями написанными мелким шрифтом стенографии, у нее не было времени расшифровывать его, а если бы и было, все равно, Фуриа не нашла бы там ничего важного.
Проблема состояла в том, что текстов было слишком мало для полноценного либрариума, его не хватило бы, чтобы вместить данные сколько-нибудь значимого исследования, да и материал был самым поверхностным.
Помещение не имела смысла.
Она покинула отсек, коридор привел ее к большим дверям и стоящим около них охранникам. Фуриа узнала символы на двери — печати чистоты и обереги от зла.
В принципе, в них не было ничего особенного, эти знаки использовали все ордосы. Их явно нельзя будет использовать в качестве доказательств. Она подошла к двери, охранники крепче сжали лазерные винтовки, но не стали поднимать оружие.
— Вы получили приказ никого не впускать?
— Да, инквизитор.
— Вы понимаете, что у вас нет шансов остановить меня?
— Понимаем, инквизитор.
В любом случае Хадриана не собиралась угрожать им, она не собиралась силой продираться через эту дверь, это лишь увеличило напряжение, итак созданное инквизитором. Вместо этого Фуриа отошла от них и осмотрелась: рядом было два ответвления, правый вел к лестнице вниз, затем к нижним палубам правого борта, она выбрала левый. Он походил на предыдущий, те же гобелены, те же двери с охранниками. Хадриана могла убить одной силой мысли, однако это повлекло бы за собой неопределенные последствия, инквизитор решила, что уничтожит их, только если не будет выбора. Одна из дверей была открыта, в ней находился либрариум. Работы в нем были основном были теоретическими рассуждениями, а поля были также исписаны заметками. В центре находилась железная кафедра, освященная единственной люминосферой, свисавшей с потолка, на аналое лежал инфопланшет. Хадриана просмотрела данные: заметки, формулы и уравнения. Некоторые она могла прочитать, но большинство были филькиной грамотой, не имевшей смысла. Инквизитор заменила его другим, лежащим на полке, вышла и затаилась неподалеку, замедлив дыхание и оставаясь неподвижной словно статуя. Она простояла около часа, когда наконец вошел пожилой, уставший человечек, с постоянно бегающими глазами, старик осмотрелся, бросил взгляд на кафедру и издал вздох облегчения, когда заметил инфопланшет.
— Уверен, это тот, что тебе нужен? — сказала Хадриана, появляясь из тени.
Ученый подскочил, схватился одной рукой за кафедру, а второй держась за грудь, что-то промямлил.
— Я приношу извинения, — произнесла Фуриа, выходя вперед. — Не хотела испугать Вас.
Она хорошо знала, какой эффект на простых людей производила ее внешность. Даже слишком хорошо.
— Я инквизиитор Хадриана Фуриа.
Мудрец склонил голову.
— Эртуо Андовал, — сказал он. — Не помню, чтобы у нас были гости. Рад встретить друга Амалии, я к вашим услугам.
Интересно. Видимо он не знал, что происходит на “Пречистом свете”. Его неведение сыграет мне на руку.
— Совершенно верно. Вы не могли продолжать работу без инфопланшета?
— Что? О…
Он покачал головой.
— Нисколько, нисколько. Немного.
Он рассмеялся жалким, совершенно не вызывающим веселья смехом.
— Сами понимаете, склероз. Совершенно не могу ни на чем сосредоточиться. Ничего важного на данный момент, просто хотел освежить в памяти некоторые моменты. Но я не знал где это было, и потом я подумал, что…
Вдруг Эртуо остановился и нахмурился.
— О, Трон. Инквизитору Орбиане не понравится слышать это.
— Я не скажу ей.
— О, благодарю, благодарю Вас. Я бы не хотел, чтобы она думала, что я нарушил данное ей слово, конечно не все можно сделать до ее возвращения, но зачем останавливаться, если мы на правильном пути?
— Полностью согласна с вами. И каков путь?
Она внимательно осмотрела одежду Андовала — резкий аромат химии и чего-то еще, более опасного, запах разложения — скорей всего от материалов, с которыми он работал.
— Могу ли я помочь? — спросила она.
— Сейчас я думаю нет, думаю нет. Только когда инквизитор Орбиана вернется с планеты.
— Как вы собираетесь приготовиться к прибытию?
— Не уверен, что понимаю вас, инквизитор.
Фуриа обругала себя — она явно перегнула палку. Андовал стал подозрительным, его лоб нахмурился.
— О нет, нет, нет, нет, я не хочу. Инквизитор Орбиана не просила меня. Она упоминала вас прежде.
Человечек начал медленно отходить назад, инквизитор следовала за ним, ей совсем не хотелось, чтобы он сбежал.
— Если вы знаете меня, то знаете к какому Ордосу я принадлежу, и также знаете мой долг.
Эртуо кивнул, его голова подпрыгнула.
— Я здесь не из-за вражды с инквизитором Орбианой, моя задача — устранить угрозу для Империума, и я убью любого, кто не будет содействовать мне. Я понятно изъяснилась?
Голова старика продолжала раскачиваться, он семенил ногами в тщетной попытке убежать.
— Итак, что Амалия делает на планете?
Андовал остановился в дверном проеме, его плечи сжались, как будто он ожидал удара.
— Я не хочу проявить непочтительность, но ваши полномочия не отменяют оных инквизитора Орбианы, — проговорил человечек, голос дрожал в противоположность дерзости его слов. — В этой ситуации моим долгом является подчиняться инквизитору, которой я поклялся служить. Я не могу поступить как вы просите.
— Вы берете на себя этот риск? — спросила Хадриана, ее голос был холоднее льда.
— Да, беру, — ответил ученый, трясясь от страха. Потом он продолжил:
— Пожалуйста, дайте нам закончить работу. Выгода для Империума будет огромной.
Опасное заблуждение.
Хотя возможно ксантиты и смогли выиграть сражение, победа в которых не могла быть достигнута другими средствам, они рисковали проиграть всю войну. Она не знала, что они собирались сделать, но если Орбиана совершила высадку на планету, где было предсказано, то у их работы могли быть самые катастрофические последствия.
Судя по всему, Андовал был ключевым исследователем, и инквизитор задалась вопросом, что если она убьет его, здесь и сейчас? Стоило ли это того?
И почему она решила, что Амалия опасна, кроме общего принципа опасности радикализма? С трудом, Фуриа сосредоточилась на миссии, они здесь из-за агромира, а не из-за Амалии. Возможно действия Орбианы способствуют вторжению, однако с другой стороны, что может быть для Архиврага лучше, чем открытый конфликт между служащими Империума.
— Идите, — сказал Хадриана. — Когда инквизитор вернется, я поговорю с ней. И если я хоть на йоту сочту, что ваше исследование угрожает Империуму я взорву ваш корабль.
К Андовалу вернулось спокойствие.
— Можете не беспокоится на этот счет. Когда все закончится, вы увидите.
Его прервал рев сирен. Корабль готовился к бою.
Звуки боя немного стихли, когда Гаред и Штейр все дальше и дальше удалялись от входа в гробницу, стены скрывали звуки борьбы, наступила тишина в полном смысле этого слова, будто еще раз напоминая о смерти. Штейр думал, что они на правильном месте — гробница была отличным местом для проведения темных ритуалов, ставящих своей целью призыв Нерожденных. Логика и опыт подсказывали, что они на правильном пути, что Серые Рыцари смогут изгнать угрозу прежде чем она сможет укорениться в реальном пространстве.
Вот только…
— Что-то не так?
— Нет, нет.
— Я тоже это почувствовал.
Они спускались по главному коридору, вокруг были стены из гладкого, ничем не украшенного камня несколько метров толщиной, гробницу явно строили лишь с первоначальной целью. По мнению Гареда, единственной достопримечательностью памятника являлись его размеры.
— Я не понимаю, — он разрывался между предсказанием, логикой и неестественной пустотой. Если бы не предварительные данные, ничто не предвещало появление демонов.
