Интересы обеих держав столкнулись как раз в Эфиопии. В 1897 году, спустя всего один год после битвы при Адуа, Франция уполномочила губернатора Французского Сомали заключить с Менеликом тайный договор, согласно которому Эфиопия должна была отодвинуть свою границу до самого Нила, между 5-й и 14-й параллелями северной широты. За это Менелик признавал преимущественное положение французского порта Джибути. Англия ответила на этот акт весьма энергично: послала против французских войск, начавших сооружать укрепленные пункты на Ниле, войска под командованием лорда Китченера. В битве у Фашоды, разыгравшейся в 1898 году, разрешился вопрос о будущем соотношении сил на одной из самых важных в стратегическом отношении территорий Африки. Франция отказалась от намеченной ею западной границы Эфиопии и признала англо-египетский кондоминиум в Судане. За это Англия дала свое согласие на сохранение за Францией Западного Судана и областей, пограничных с Ливией и Феццаном.

Этим, однако, не ограничилась борьба двух великих держав за усиление своего влияния в Эфиопии. Франция вскоре заняла привилегированное положение в связи с сооружением железной дороги, соединившей Джибути сначала с Хараром, а затем с Аддис-Абебой. Британские империалисты обеспечили за собой контроль над всем течением Нила на территории Эфиопии и вынудили Менелика подписать «договор», которым он обязывался никогда не строить ни на Голубом Ниле, ни на озере Тана, ни на реке Собат плотин, которые регулировали бы течение Нила и угрожали бы английским интересам в Судане или Египте.

В 1903 году Эфиопией начали интересоваться США, направившие в Аддис-Абебу своего консула. Двумя годами позднее их примеру последовала кайзеровская Германия, а затем и Италия стала оказывать влияние на Эфиопию.

Два десятилетия спустя регент Таффари, ставший впоследствии императором Хайле Селассие, сделал попытку отменить некоторые привилегии, предоставленные европейским державам при Менелике, и предпринял поездку в Европу. В Париже регента приняли очень горячо, но как только он высказал пожелание о выделении для Эфиопии свободной зоны во французском порту Джибути, он натолкнулся на ледяную стену. Так же холодно был принят регент и в Лондоне. Когда он приехал в Рим, Муссолини принял его не в министерстве иностранных дел, а в министерстве колоний, подчеркивая этим, что не считает Эфиопию равноправным государством.

Потерпев неудачу в Европе, Таффари обратился к США с просьбой о помощи, в частности — для строительства плотин на Ниле. Результатом этого было обращение министра торговли США к американским компаниям с призывом заинтересоваться Эфиопией, ее ископаемыми богатствами и сырьевыми ресурсами. Наконец на сцене появилась Япония; в 1931 году министр финансов Эфиопии выехал в Токио с предложением предоставить японским эмигрантам свыше четырех тысяч гектаров земли. Японии были предоставлены условия наибольшего благоприятствования для экспорта товаров в Эфиопию.

Вторая мировая война внесла существенные изменения в распределение сфер влияния великих держав в Эфиопии и соседних странах. Британские части, начавшие наступление на итальянцев из Кении, Сомали и Судана, формально возвратили Эфиопии независимость, но сохранили за собой влияние в некоторых областях, особенно в Огадене, у сомалийских границ. Однако решающее влияние оказывают сейчас США, связавшие Эфиопию по рукам и ногам целым рядом займов и завладевшие при помощи этих средств экономикой страны. В сентябре 1945 года американская нефтяная компания «Синклер ойл корпорейшн» получила от Хайле Селассие монопольное право на добычу нефти по всей стране сроком на 50 лет. В других отраслях промышленности также закрепились американские компании.

Экономическая и политическая зависимость от ряда иностранных держав тормозит успешное развитие страны не менее, чем феодальный строй.

Только в 1884 году в Эфиопии официально было отменено рабство. До той поры там существовали публичные невольничьи рынки. В 1923 году Эфиопия обратилась в Лигу наций с просьбой о принятии ее в члены Лиги, но натолкнулась на сопротивление некоторых стран, которые отказывались удовлетворить эту просьбу до тех пор, пока Эфиопия не будет в состоянии обеспечить действительное уничтожение рабства. В 1922 году было установлено, что, несмотря на все запрещения и преследования работорговцев, три каравана рабов были доставлены из Эфиопии в залив Таджура во Французском Сомали, а затем распроданы в портах Хиджаза. Только в 1932 году император Эфиопии взял на себя обязательство окончательно ликвидировать рабство в течение 15 лет.

До наших дней Эфиопия осталась автократическим государством. Согласно конституции, палата представителей и сенат являются лишь совещательными органами, члены их назначаются императором из среды сановников, «в течение длительного времени служивших в государственном аппарате, судебных органах или армии».[8] Конституция Эфиопии в основном базируется на тех же принципах, которые выдвигали западные державы в своих проектах решения судеб бывших итальянских колоний. «До тех пор пока народ не созрел настолько, чтобы самому выбирать своих представителей, их будут выбирать высокопоставленные сановники», — гласит конституция и добавляет: «Если сенат по какому-нибудь важному вопросу не достигнет соглашения с палатой представителей, то вопрос решается императором так, как он сам сочтет нужным».

Главой государства является негус нагести (царь царей) «милостью божией император Эфиопии». Полный его титул: Хайле Селассие I, Лев-Завоеватель из колена Иудова.

Отдельные провинции до сих пор управляются губернаторами, пользующимися на своих землях неограниченной гражданской, военной и судебной властью. Губернаторы сами назначают подчиненных им должностных лиц, чиновников, сборщиков налогов. Они имеют право оставлять себе две трети всех доходов провинции. Из своей доли губернаторы обязаны содержать административный аппарат и войска.

Принимая во внимание укоренившееся среди чиновников взяточничество и длинную бюрократическую цепь, протянувшуюся от налогоплательщиков на одном ее конце к губернатору провинции — на другом, надо полагать, что в губернаторскую казну попадает очень небольшая часть взысканных налогов. К тому же император не устанавливает общей суммы налогов, которую должны собрать губернаторы и третья часть которой принадлежит «государственной» казне. Практически между государственной казной и императорской кассой нет разницы.

Когда в 1905 году Менелик передал британскому банку «Нейшнел бэнк оф Иджипт» монополию на организацию Национального банка Эфиопии, он выговорил себе 20 процентов чистой прибыли. Монарх и члены его семьи и сейчас являются также участниками ведущих предприятий. Император и его сын, принц Харарский, — негласные компаньоны ряда торговых фирм. Императрице Менен принадлежит большая часть земельных участков в Аддис-Абебе и во всей стране. Она же является владелицей единственного большого отеля в Аддис-Абебе «Итеге Менен». О Менен рассказывают, что она регулярно, четыре раза в год, в начале каждого квартала, предпринимает в специальном поезде поездку из Аддис-Абебы в Харар и собственноручно собирает арендную плату за свои земельные участки.

Безотрадное состояние административного аппарата и экономической системы влечет за собой ряд пагубных последствий. Выдача зарплаты государственным и муниципальным служащим задерживается иногда на несколько месяцев. При таком положении дел они вынуждены либо залезать в долги, либо делать незаконные уступки, получая за это взятки. Продажность чиновников — обычное явление в Эфиопии. Несмотря на то, что хозяйственная жизнь страны находится в прямой зависимости от состояния путей сообщения, никто не заботится о ремонте и восстановлении разрушенных дорог и мостов, пострадавших от военных операций или пришедших в упадок с течением времени.

Несколько лет назад был сдан подряд на строительство шоссейной дороги из Аддис-Абебы в Харар и выделены для этой цели значительные средства. Однако после того, как с обоих концов трассы было проложено несколько километров пути, стройка замерла. Строительная компания растратила все средства, предоставленные ей в кредит, а хорошей дороги нет и поныне. Лишь недавно в Аддис-Абебе была открыта новая школа, строительство которой началось много лет назад. И в данном случае средства, выделенные на строительство, исчезли с самого начала. Хайле Селассие, для которого завершение строительства школы было вопросом престижа, лично ходил на стройку выплачивать рабочим недельный заработок, чтобы дело снова не замерло.