Каве, не сдержавшись, возмущенно хмыкнула.

Тай бросила на нее задумчивый взгляд.

— Хотя бы развяжите ей руки, прежде чем нагреть свои, — попросила она. — Если Каве должна принести нам кучу добра, надо обращаться с ней почтительно.

— Конечно–конечно, — закивал Чернозуб. — Вот это моя внучка! Сейчас отведем девушку в комнату и развяжем… И поесть принесут. Но охрану поставим, чтобы карпатская чара не надумала чего. Идет?

Чернозуб посмотрел на Каве. Девушка ответила ему мрачным взглядом. Чертов рогач…

— И когда собираетесь в дорогу? — быстро спросила Тай.

— Как только Войтек проспится. — Чернозуб ласково поглядел на парня. — Кто бы мог подумать… Только я уверился, что малец мертв и больше не послужит нашему делу, как он оживает да еще с сундуком золота в придачу… Хороший человек. И отличный жених, не правда ли, девочка?

Тай не ответила, прищурившись.

— А я сам у князя за тебя попрошу, — немного виноватым голосом произнес Чернозуб. — Вернее, знаешь что? Пойдем с нами. Сдадим девчонку, и сама получишь от Чародольца личное приглашение…

Каве переминалась с ноги на ногу. На нее решительно никто не обращал внимания. Стоит выбрать момент… Но как можно сделать ультрапереход без знака? Руки–то связаны!

— Нет, — решительно сказала Тай. — Я не хочу иметь ничего общего с этим вашим делом. Меня ждет Чаклун, я буду готовиться к нему… А вы делайте что хотите.

— Хорошо, хорошо, как скажешь. — Чернозуб был готов согласиться на что угодно.

Каве подавленно молчала. Рыжая чара даже не попрощалась с ней, даже не взглянула — повернулась спиной и ушла.

С другой стороны, они не подруги, знакомы несколько дней. Вот почему рыжую Тай вряд ли будет волновать судьба ведьмы из далекого, неизвестного мира…

Чашка кофе опустела.

Стало смеркаться: в окно заглядывали крупные звезды — завтра небо будет ясным.

К счастью, девушке развязали руки, но возле комнаты оставили охрану — двух парней, крепких на вид, с хмурыми решительными лицами и с дубинами. Мало того, Чернозуб что–то побормотал у двери и ушел. Каве тут же попробовала совершить ультрапрыжок, но не смогла. Поэтому что делать дальше, она совершенно не знала. Она просто пила кофе и раздумывала над создавшимся положением.

В таких обстоятельствах даже любимый напиток не улучшал настроение… Впрочем, это не повод не выпить еще немножко кофе.

Тем более что в голову пришла одна любопытная мысль. А что, если…

Золотая кофейная чашечка Вордаков появилась мгновенно. Острый и тонкий аромат того самого кофе тут же заставил затрепетать ноздри. Запах, ассоциирующийся у Каве с открытием тайной магической жизни, опасной и притягательной силы колдовства. Она вспомнила о своих сомнениях, о приятных и, наоборот, совсем не приятных открытиях в этом мире, о дружбе и предательстве, о любви и отсутствии этой же любви. Запах вордаковского кофе дарил светлую грусть, а вместе с нею — горькое наслаждение: вспомнились полузабытые лукавые взгляды, озорные проделки, жаркие обиды, ссоры и приключения…

Что сейчас делает Алексей Вордак? Наверное, вместе с магом Виртусом решает важные государственные проблемы… Скорбит об отце, горит местью к Лютогору… Конечно, новому Карпатскому Князю есть чем заняться.

После внимательного осмотра кофейной чашки довольство Каве сменилось неприкрытым изумлением.

К ручке чашки была привязана записка. Убедившись, что за ней никто не подсматривает, девушка аккуратно развернула крохотную бумажку.

«Продолжаешь таскать наш кофе, Таня?» — было выведено красивым почерком.

И подпись: «Леша».

Каве перечитала записку.

Быстро выпила кофе в три глотка. Перевернула бумажку и написала: «А что, нельзя?»

Хмыкнула. Ну да, нельзя. Если хорошо разобраться, то заклинание выманивания — это мелкое воровство. Хотя она лично всегда возвращала ценную посудину назад, хозяину. Но сама фраза получается неудачная — пахнет вызовом. Поразмыслив, Каве зачеркнула послание и написала внизу: «Не смогла удержаться. Больше не буду».

После этого она переместила чашечку обратным заклинанием: та сразу же исчезла.

Прошло три минуты.

Пять.

Десять.

И Каве решилась «позвать» золотую чашечку назад.

Когда перед ней появилась еще одна порция чудесного вордаковского кофе в той же чашке да еще с новой запиской на ручке, девушка еле подавила радостный вскрик.

Работает!

Новая записка гласила: «Я скучаю по тебе, кофеманка».

Таня перевернула бумажку и написала ответ: «И я».

Зачеркнула одной тонкой линией.

«Немного скучаю».

Зачеркнула еще одной тонкой линией.

«Да, скучаю».

Опять перечеркнула.

А после дописала в самом низу: «А я — нет».

Удовлетворившись столь противоречивым текстом записки, она отослала пустую чашечку с посланием обратно.

Сердце билось тревожно и радостно. Несмотря ни на что, он думал о ней. Искал возможность связаться… И нашел!

Как же это Лешка додумался до столь оригинального способа? Да, она сама ухитрилась переместить чашечку из одного мира в другой, но привязать к ней записку! Может, ему кто–то подсказал? Маг Виртус… Нет, этот вряд ли бы приветствовал их общение… Шелл? Эрис? Неизвестно.

Возможно, Лешка и не злится из–за Золотого Ключа. А может, наоборот, затаил обиду и гнев. И сейчас начнет выпытывать.

Лицо Каве омрачилось.

«У тебя все в порядке? — было написано на следующем листке. — Уже третий день по моему приказу делают свежий кофе без перерыва. Была надежда, что вновь чашку приманишь. Домой возвращаться не собираешься?»

«Ни в коем случае!» — написала Каве на том же клочке. Немного подумав, добавила: «Есть неотложные дела».

Конечно, она многое бы хотела рассказать ему. Но листок бумаги маловат для этой цели. Да и кто знает, что сейчас на уме у Лешки? Пока она является хозяйкой Золотого Ключа, она должна быть настороже со всеми, и младший Вордак не исключение.

На этот раз чашка долго не появлялась.

Когда девушка порядком понервничала, над столом вновь возникло легкое мерцающее облако и порция того самого кофе, уже успевшего приостыть, с новой запиской на ручке чашки.

«Я хочу поговорить с тобой о Золотом Ключе…» — так начиналось послание.

Каве подавила судорожный вздох и бросила листок прямо в кофе: бумага быстро и бесславно окрасилась в бежевый.

Так вот в чем соль… Он по–прежнему думает только о волшебном предмете. А самое обидное — его нельзя в этом винить. Парень противостоит двум сильным колдунам — Лютогору и Рику Стригою, и для победы над ними ищет все возможные средства.

Снаружи быстро стемнело, словно черной туши на небо плеснули. В распахнутое окно ворвался ветер, вскружил тонкую занавеску, послышался далекий раскат грома. Только что было ясное небо, и вот — начинается гроза.

Вордак начал сложную переписку между мирами с одной лишь целью — узнать, есть ли у Каве по–прежнему Золотой Ключ. Его интересует только могущественная магическая вещь. Ну да, да, да, его можно понять и все такое. Но ведь у Каве тоже есть своя задача. Она знает, в чем предназначение мольфарской вещицы. Вот почему интриги тех, кто хочет им завладеть, не должны ее интересовать. Наоборот, Каве предстоит спасти Ключ от всех, кто желает заполучить его силу.

И она решила прекратить так чудесно начавшийся разговор.

Впрочем, ей все равно помешали бы: кто–то тихо, но настойчиво постучал в дверь. Девушка быстро–быстро заморгала и махнула ладонью над чашкой, скрывая следы переписки с Карпатским Князем.

— Прошу! — зло и хрипло позвала она, стараясь прогнать комок в горле. Все–таки сильно расстроилась, чего уж скрывать от себя самой…

Дверь из досок нехотя скрипнула, пропуская Тай.

Чара выглядела неважно. Ее худенькое веснушчатое личико немного осунулось, красивые миндалевидные глаза были полуприкрыты, живые огоньки в глазах пригасли.

Несмотря на гнев, Каве стало жаль девушку. Очевидно, предательство земляков по отношению к гостье изумило и саму Тай. Хотя Каве от этого никак не легче.