Призрак вздохнул — совсем как настоящий дракон: из его пасти даже вырвались легкие сизые струйки дыма.

— Вот уж молодость. Любовь, глупые привязанности… Обычно спрашивают, когда умрут и как избежать… Тебя ведь предупредили, что к Алтарю нельзя приходить часто? Может, лучше по делам правления что подсказать?

— Я хочу знать. А с правлением неплохо справляется мой опекун Виртус.

Дракон встал на все четыре лапы и тогда произнес:

— Беловолосая девушка будет с Чародольским Князем, если он… если правитель Чародола не убьет тебя, как собирается.

Воцарилось молчание. Лешка пристально изучал голову дракона, будто хотел выжечь взглядом каждую чешуйку на его морде.

— Ну вот и как ты собираешься спасти мне жизнь таким предсказанием? — Его голос был глух и грозен.

Дракон нервно затоптался на месте.

— Извини, врать не могу. — Он приподнялся и даже смог развести лапами в стороны — выглядело совершенно по–человечески.

— Тогда еще один вопрос… Дополнение ко второму, — торопливо добавил Лешка, видя, что дракон в протесте замахал головой.

— Я могу как–то помешать… ну, не быть ей с Чародольцем? Какие–нибудь не столь радикальные способы вроде моей смерти.

— Не сможешь, если тебя предаст девушка, — немного поразмыслив, произнес дракон. — Но ты сам будешь в этом виноват. Вернее, будет виновата другая девушка, тоже очень красивая.

Лешка, не сдержавшись, фыркнул.

— Так предсказывать и я могу, — зло сказал он. — Наговорил тарабарщины. Неудивительно, что ты до сих пор в плену.

— Не в плену, а связан клятвой! — проревел дракон. — Я должен говорить туманно, чтобы случайным словом не нарушить ход предначертанной тебе судьбы… Кто знает, может, приближающееся в твоей жизни плохое событие поможет тебе в будущем? Правда, если ты выживешь. Или хотя бы останешься целым.

И, изрекши столь грозное предсказание, дракон–призрак исчез.

Младший Вордак остался в кварцевой зале один — раздосадованный, разозленный и расстроенный.

— …Ну и зверушку здесь папа прятал.

Маг Виртус шумно вздохнул.

— У Ностра и при жизни был противнейший характер. Но предсказывает он хорошо… Мало того, он из тех редких призраков, что сохранили свои телесные формы… Вот почему он выглядит столь реальным. Ну что, ты узнал что–нибудь полезное?

— Скажем так — я узнал много неполезного.

Лешка был зол и не скрывал этого.

— Конкретнее?

— Если вкратце, то чертов призрак сказал, что Лютогор предаст меня и этого уже не изменить.

— М–да, кажется, Ностр был немногословен. — Поляк в задумчивости покрутил серьгу–полумесяц.

— Вот именно.

— Ну что ж, кто предупрежден — тот вооружен. Пожалуй, я удвою охрану… А знаешь, проведем–ка переговоры в Черном замке. Я хотел позвать всех в лес. На ту самую площадку, где обычно устраиваются весенние балы и купальские ночи. Но не стоит искушать Лютогора лишний раз, все–таки открытая местность… А дома и стены помогают.

— Как хочешь. — Лешка почти не слушал Виртуса, размышляя над вторым пророчеством.

Опекун тут же почувствовал его невнимание.

— Да, кстати… И какой же, позволь спросить, ты задал второй вопрос?

По–видимому, польский колдун был неплохо осведомлен о процедуре предсказаний.

И Лешка решил быть честным:

— О Каве. Каве Лизард, бывшей Хранительнице Карпатского Венца.

Некоторое время они шли молча. Судя по кислой мине на его лице, маг Виртус был очень недоволен. Наконец он процедил:

— Ну и?

Князь молчал, пока они не вышли на лестницу, ведущую на верхние этажи замка. Взявшись за перила, Вордак остановился и, глядя в упор на опекуна, сказал глухим голосом:

— Она будет с Чародольским Князем. А если не будет, то я умру.

— А–а–ах, вот оно как… — только и сказал польский колдун.

ЧАРОТЯГ

Раздался протяжный свисток.

Вагончик слегка толкнуло, заскрежетали колеса, и движение началось.

Чаротяг был похож на карпатский трамвай: тот же единственный пузатый вагончик, окна без стекол и необычные рельсы, во время пути появляющиеся спереди и пропадающие позади транспорта. Как объяснила Тай, на их земле чаротягов много и они передвигаются в разном времени, поэтому не мешают друг другу. Мало того, в период всего движения вагончика невозможно увидеть людей или иных живых существ, лишь нерушимые во временном пространстве пейзажи проносятся за окном. На таком вагончике можно ехать куда угодно, лишь бы это место находилось в Чародоле. Каве сделала вывод, что чаротяги в чем–то похожи на наши автомобили, но передвигаются не по земле, а как бы сквозь пространство.

Во время поездки девушка не отрывала взгляд от окна: они проезжали мимо высоких каменистых склонов гор, исполосованных серпантином дорог и широких бесконечных лугов, густо усыпанных яркими разноцветными точками цветов. Изредка попадались маленькие пустые станции, очень похожие друг на друга. Последние заинтересовали Каве больше всего: на одиноких перронах обязательно светило несколько фонарей, висели неизменные черно–белые часы на высоком столбе и стоял небольшой домик с абсолютно прозрачными стенами. Сквозь них можно было разглядеть длинные ряды сидений. Она собралась было расспросить сонно клевавшую носом Тай об этих странных маленьких вокзалах, когда из–за скалистой горы посреди очередного цветастого луга возникла большая одинокая платформа. Вагончик остановился аккурат возле перрона.

— Плохо дело, — сказала рыжая чара, не открывая глаз. — У нас может быть попутчик. А я–то думаю, почему чаротяг в эту сторону так быстро нашелся… И стоил недорого — горстки простых заговоров хватило.

Каве понимающе кивнула. Она уже знала, что чародеи в этом мире расплачиваются волшебством, а люди — золотом или самоцветами, камнями различной огранки и шлифовки. Среди последних, кстати, почему–то особенно ценились горный хрусталь и кварц различных оттенков.

Она спросила с интересом:

— Это куда мы сейчас приехали?

— Лесной дворец… — начала Тай, но замолкла.

Причина была ясна: на пустующее сиденье напротив, кряхтя, уселся мужчина в низко надвинутой на лоб шляпе и тут же с любопытством уставился на девушек. Рыжая чара ответила ему цепким изучающим взглядом.

Этот человек не казался интересным: широкая одежда, бледно–сероватая кожа, чуть полноватое лицо с ямочкой на подбородке и светлые прищуренные глаза. Обычный тип, какого не выделишь из толпы.

Нежданный попутчик первым кивнул в знак приветствия.

— Ты кто? — грубо спросила его Тай.

Тот мгновенно отозвался:

— Я приехал в этот волшебный край издалека. Если вы знаете, именно здесь начинается дорога в Лесной дворец, где обитают лучшие чары вашей… чародольской земли — ковен высших волшебниц.

— Мы это прекрасно знаем. Ты–то куда направляешься?

Мужчина усмехнулся. Но ответил не менее вежливо:

— Я приехал по делу к госпоже Чакле. Но, к сожалению, не застал ее… Великая ведьма уехала на Чаклун.

— Чем занимаешься, кто такой? — Тай не скрывала подозрительности в голосе.

— Похоже на допрос, — вновь усмешка. — Но я отвечу вам, дамы… Я еду на встречу… с одной неприятной мне лично особой.

Тай хмыкнула:

— Раз особа тебе неприятна, зачем встречаться с ней?

— Это часть моей работы, — живо откликнулся мужчина. — Не все дела бывают приятными, увы.

Его голос звучал так мягко и доверительно, что следующий вопрос Тай решила задать менее резким тоном:

— И долго тебе ехать?

— Нет… Я скоро сойду. Так уж получилось, что нам с вами по пути. Ну а вы сами куда направляетесь? Я слышал, конечная станция этого маршрута — Драконий луг?

Тай с шумом выдохнула.

— Какие же болтуны работают на шпа… — Тай произнесла какое–то слово, но Каве его не услышала. После секундного замешательства она догадалась, что наверняка Ключ не справился с переводом. Возможно, речь шла о вокзале или станции, где продают билеты на чаротяги. Во время побега, когда они остановились, чтобы передохнуть, Тай первым делом связалась с кем–то по мысленной связи. После чего сообщила, что чаротяг у них будет. — Да, мы едем на Драконий луг. Хотим пробраться через него в Скалистую пущу, посмотреть на драконорогов.