— Тебе–то что? — Алекса перестала улыбаться, но в глазах по–прежнему затаился насмешливый блеск. — Ты же сбежала и оставила мальчика одного.

В следующее мгновение произошла невероятная штука: браслет Каве вдруг соскочил с руки и пулей врезался Алексе точно в лоб.

Громыхнул выстрел, Каве вскрикнула.

Прошла долгая секунда, пока взгляд ее смог сфокусироваться на небольшом продолговатом кусочке стали прямо возле ее переносицы. Совершая медленные повороты, пуля вращалась возле самого ее лица.

Через секунду, когда пуля исчезла, Каве вспомнила, как дышать, и тут же увидела Алексу, застывшую с искривленным в ужасной гримасе лицом.

— Напиши на бумаге побольше грязных, неприличных ругательств, поярче и позабористее, которые ты бы адресовала хозяйке этой неудачницы, если бы та была здесь… Кристе, если не ошибаюсь?

Каве кивнула. Оглянувшись на затравленно пялившуюся Алексу, она схватила предложенный листок бумаги, ручку и довольно быстро набросала несколько слов.

— Емко, — прочитав написанное, одобрила Тай. — Но мало…

Поразмыслив, чара дописала еще несколько строк и, хорошенько скомкав записку, запихнула ошалевшей Алексе в рот. После чего закрыла глаза и начала бормотать под нос нечто заклинательное.

— Обожаю эти чары, — спустя некоторое время улыбнулась она Каве. — Как только эта дуреха найдет свою Кристу, бумага выскочит изо рта и она выкрикнет то, что мы написали. Поняла? — Рыжая обернулась к Алексе: — А будешь сопротивляться заклинанию — придется ходить с вечным кляпом во рту, пока не исполнишь… Давай–ка обыщем ее на всякий случай.

После недолгих поисков нашлись: несколько пятидесятиевровых купюр, дамские сигареты в небольшом серебряном портсигаре, две кредитные карточки, желтая пластмассовая расческа и круглое зеркальце в красивой рамке из золотых листьев. Последняя вещь подверглась со стороны Тай самому внимательному осмотру.

— Интересная штука… — Она повертела зеркало размером с кофейное блюдце в руках. — Похоже на запечатляющее, чувствуются некие чары… Возьми на всякий случай.

Она передала зеркальце Каве, после чего сотворила хитрый знак из сплетенных пальцев и вновь произнесла несколько слов.

Алекса мучительно взвыла и тут же растаяла. Лишь остался на сиденье широкий темный плащ.

— Убралась, — удовлетворенно заметила Тай. — Надеюсь, она не затеряется между мирами. Я послала ее в обратное путешествие: как ушла, так и пришла. Ну, может, возвращение будет немного тяжелее.

— Хорошо, что все обошлось, — выдавила Каве, одновременно пряча странное зеркальце в личный схов. Она все еще переживала происшествие.

Тай косо взглянула на нее:

— Как ты смогла так ловко швырнуть браслет?

Та в ответ лишь покачала головой. Девушка хотела вновь надеть свое серебряное украшение на руку, но оно вдруг сильно и терпко обожгло пальцы.

— Тай, послушай, — быстро проговорила Каве, — ты не удивляйся, но я побуду без сознания… Мне необходимо срочно перейти на субастрал.

И, больше не дав никаких объяснений, она сплела пальцы в знак «суб».

Переход на тонкий иноматериальный уровень произошел еще быстрее, чем обычно, словно что–то помогало извне. Краткий миг — и вот она бредет в густом и плотном тумане, будто бы сотканном из лоскутов черновато–серых грозовых туч.

Каве напряженно вглядывалась в темноту, в надежде увидеть хоть малейший проблеск, хоть слабый контур некоего предмета, например, клубка. Или светящийся в полутьме силуэт призрака… Хоть что–нибудь, из–за чего браслет прабабки Марьяны позвал ее в эти жуткие, нереальные места. И вдруг невдалеке полыхнула яркая серебристая молния, похожая на электрический разряд — Каве увидела ее справа от себя, возле самого–самого локтя. Интуитивно она отдернула руку и тут же услышала мягкий, вязнущий в плотной дымке пространства шепоток:

— Седрик…

— Выбери его, Каве… Драконорог…

— Выбери Седрика…

Кто–то хлопал ее по щекам.

Каве открыла глаза и увидела сосредоточенное лицо Тай — рыжая только–только размахнулась, чтобы вновь залепить девушке еще одну, не менее увесистую пощечину.

— Хватит! — тут же перехватила она ее руку.

— Как знаешь, — не стала спорить чара. — Потому что мы уже приехали, и если не соскочим на платформу в течение следующих пяти минут, то поедем назад. Ты хочешь опять к моему дорогому деду в гости?

Каве машинально помотала головой и, вернув некоторую ясность зрению, буквально вывалилась из чаротяга на серый камень перрона. Тай ловко соскочила следом.

Через некоторое время вагончик издал прощальный свисток, под ним вспыхнули рельсы, и он укатил в неизвестном направлении.

ДРАКОНОРОГИ

К счастью, все мысли Тай концентрировались на близящихся переговорах с драконорогами и она не выпытывала у Каве, что же та забыла на субастральном уровне.

Чаротяг высадил девушек на краю огромного луга.

Среди жухлой, выгоревшей на солнце травы густо алели нежные чашечки маков, возле них робко выглядывали редкие, сухие колоски пшеницы, кое–где поднимались стрелки розового осота или горчака, попадались островки мелких ромашек, и повсюду бриллиантовой россыпью сверкала роса. Каве втянула носом воздух: свежий аромат цветов переплетался с запахом медовой травы, чабреца и мятлика. Спокойствие лугового края едва нарушалось деловитым жужжанием пчел да ленивым стрекотом кузнечиков. Над чашечками цветов то и дело порхали разноцветные крылья бабочек. Присмотревшись, она разглядела среди веселой стайки Чертика — своего синекрылого духа–посланника. По–видимому, он всегда был где–то рядом, чтобы в случае чего хозяйка могла призвать его для поручения.

Девушки стояли молча, не в силах сделать первый шаг. Их взгляд невольно устремлялся вдаль, где простиралась узкая полоса темного леса и выступали за нею из серых облаков острые вершины скал. Частокол каменных пик как–то грубо и неестественно контрастировал с безмятежностью лугового разнотравья.

— Скалистая пуща! — выдохнула Тай. — За дальней чертой Драконьего луга находится страна драконорогов. В древние времена это место называлось Хвосторожья пуща, но они не любят это название. Чудно здесь, правда?

Каве рассеянно кивнула. Она пристально вглядывалась в черноту скал, надеясь первой заметить притаившегося драконорога или хотя бы распознать, где его обиталище. Но как зорко она ни смотрела, ничего похожего не удалось заметить. Темный лес вдали казался границей мира, разделяющей землю на цветную и черно–белую стороны, — старая–старая фотография, грубо раскрашенная наполовину.

— Вход во владения этих гордых и осторожных существ зачарован, — заметила ее старания Тай и ухмыльнулась. — Так что не труди понапрасну глазки. Сейчас подойдем ближе, тогда и поздороваемся.

Рыжая чара первой ринулась в густые луговые заросли, Каве торопливо устремилась за ней.

— Ты одно помни, — наставляла Тай, бесстрашно раздвигая длинные, по пояс, мохнатые стебли маков. От ее усердий лепестки несчастных цветов стайками разлетались в стороны.

— Не назови их драконами — обидятся до жути. Это как человека обезьяной назвать, понимаешь? Драконороги хоть и признают, что род их происходит от драконов, однако считают своих предков и ныне живущих особей тупыми, грубыми и необразованными. Мол, только мясо жрут, к знаниям не стремятся, стихийную магию как попало используют. Ничего не поделаешь, драконороги мнят себя высшей чешуекрылой расой, интеллектуальной ветвью, так сказать. А драконы для них — дикая раса, дремучая кровь.

— О, знакомо, — отозвалась из–за плеча рыжей запыхавшаяся Каве. — В наших краях все колдуны–ведьмы, чары по–вашему, делятся на два клана: цивиллов и диких. Первые предпочитают доверять в вопросах магии книгам и технически составленным заклинаниям, выведенным из расчетов и формул. Вторые же, дикие, руководствуются естественным даром магии, доверяют силе природных стихий и, пожалуй, своей интуиции. А интеллектуальное, так называемое книжное волшебство — недолюбливают.