Долгожданное прикосновение отозвалось зарождающейся волной дрожи где-то внутри. Несколько быстрых резких движений мужских пальцев, и она накрыла с головой, унесла на своих волнах далеко, за пределы дворца, города, туда, где безжизненная пустыня встречается со звездным небом. Лишь долгие минуты спустя, я поняла, что практически повисла на шее моего господина, горло саднило, а меня трясло как в лихорадке. Мужчина прижимал к себе, уткнувшись носом в мои волосы, грудная клетка вздымалась от частого глубокого дыхания, мышцы напряжены, он сам напоминал каменное изваяние. Но стоило мне пошевелиться, как он вздрогнул.
Всматривался в глаза, будто ища что-то, а я снова не могла противиться этой бездне, этому черному небу, в котором вспыхивают звезды. Присмиревшее желание вернулось снова, пока еще теплым ветерком овевало кожу, но я точно знала, что скоро оно обернется бурей, с которой я не в силах справиться. Незнакомец резко выдохнул, подхватил меня на руки, а через пару шагов опустил на широкое ложе.
Растянулся рядом на боку, опираясь на локоть, и смотрел. В эту минуту мне казалось, что нет мужчины прекраснее, сильного, мужественного, руки которого только что дарили мне неземное наслаждение. От одной лишь мысли о шершавых мозолистых ладонях, скользящих по гладкой коже, мышцы внизу живота скрутил спазм, непроизвольно свела бедра в попытке унять это мучительное томление.
Мужчина коснулся пальцами моей щеки. Поддавшись порыву, мимолетно прижалась губами к запястью, но тут же откинулась на подушки, закрыла глаза, сдаваясь на волю моего господина. Несколько секунд ничего не происходило, каждая клеточка замерла в предвкушении, а разум все сильнее погружался во тьму, оставляя меня наедине с пыткой ожиданием. И когда пальцы снова невесомо прикоснулись к коже, мир сосредоточился вокруг этого единственного имеющего смысл движения. Вот подушечка большого пальца очертила контур губ, его сменил указательный, спустился по подбородку, медленно провел по шее, нырнул в ямочку у горла, указательный и средний обрисовали ключицы, переместились на грудь, обвели по кругу сосок, второй, и уже ладонь легла на вздрагивающий в нетерпении живот. Я судорожно вздохнула, когда мужчина тенью навис надо мной, но не открыла глаз. Путь пальцев повторили губы. Жалящие почти укусы, что были ранее, не шли ни в какое сравнение с этими нежными, едва ощутимыми поцелуями. Незнакомец, словно извиняясь за недавнюю грубость, зализывал языком отметины на саднящей коже шеи, надолго задерживался у горловой впадины. Если до этого момента я могла сдерживаться, лишь стискивала в кулаках простынь и закусывала губу, тихонько постанывая, то, когда обжигающе горячие губы сомкнулись на соске, не удержала всхлип. И еще один, стоило мужчине слегка прихватить затвердевшую горошину зубами.
Ох, Покровители, за что мне это сладкое наказание?
Рот моего господина продолжал терзать сверх меры чувствительные соски, рука выписывала круги на животе, с каждым витком спускаясь все ниже, но так и не доходя до самого сокровенного. Переместилась на ногу, обогнула согнутое колено и плавным скользящим движением поднялась по внутренней стороне бедра.
— Да… — выдохнула, выгибаясь всем телом в стремлении к вожделенной ласке, но получила ощутимый укус под грудью. Протестующе вскрикнув, зарылась пальцами в волосы моего мучителя, притягивая его голову к себе, не давая увернуться, умоляя не прекращать исследовать мое тело. И в этот раз он внял моим желаниям. Пролодил дорожку из поцелуев вниз, обвел языком впадинку пупка и… отстранился.
В недоумении распахнула глаза и увидела, как этот образец мужественности одним движением скинул жилет, полностью обнажая торс, затем развел в стороны мои ноги и склонился, подхватывая под ягодицы. Небрежные поцелуи покрыли внутреннюю сторону бедер, но когда язык коснулся истекающего соками лона, мир вспыхнул яркими красками. Я откинулась назад, не в силах смотреть, отдалась во власть диких невероятных ощущений, способных по своей силе соперничать разве что с ревущим неукротимым пламенем. И это было лишь начало.
Нежные губы целовали, посасывали бугорок клитора, бесстыдный язык ласкал чувствительную плоть, рождая болезненное томление внизу живота. Мне так хотелось сомкнуть бедра, унять эту агонию, но мой господин не позволял. Страстные стоны перемежались с мольбами.
Словно в лихорадке, я металась на ложе. Жарко, как же жарко. Дышать становилось трудней, мое тело покрыла испарина, простынь раздражала кожу, продлевая мучения. Его пальцы почти до боли впивались в ягодицы, язык порхал по мягким складкам, нарочно не задевая сосредоточие желания. Сил стонать уже не осталось, и я тихонько поскуливала, ожидая милости. Но когда сначала один, а затем и второй палец проникли в сочную глубину, сорвалась на крик. Мое тело выгнуло дугой от оргазма. Дыхание перехватило, и на доли секунды казалось, что перед глазами разверзлась чернота. Я упала обратно на подушки и не могла отдышаться. Не понимала, где я, что происходит. Мое тело было опустошено, жизненные силы выпиты до дна, а разум затерялся где-то среди звезд. Не было ни восторга, ни удовлетворения… только дикая усталость.
Сейчас мне было все равно, что станет со мной дальше. Только бы прикрыть глаза… всего на минутку.
Мне снился огонь. Он был повсюду. Безудержное пламя ревело стеной, с каждой секундой подбираясь все ближе ко мне, застывшей на безопасном островке в самом центре этой стихии. Оно безжалостно пожирало все на своем пути, не оставляя шанса даже камням, и вот-вот грозило поглотить меня. Обжигающие языки уже жалили кожу, но не причиняли боли. Огонь словно впитывался в плоть, проникал в кровь, охватывал все мое существо… Я сама стала огнем.
Вздрогнула, когда холод коснулся спины. Волна колких мурашек прокатилась по коже, прогоняя сонливость. Прохладные мокрые руки разминали плечи, спину, спустились вниз до самых стоп, остужая, даря желанную прохладу, и снова вернулись к спине. Жар начал спадать, пламя больше не ревело вокруг. Оно сосредоточилось в животе, свернулось мягким клубком, но и исчезать не собиралось.
Пальцы выводили узоры на коже, очерчивали позвонки, рисовали линии вдоль ребер, задерживались на пояснице, щекотно обводя ямочки. Ладони оглаживали ягодицы, чуть сжимая. А когда одна провела по промежности, ощутимо надавливая, и поднялась вновь, увлажняя плоть между полушариями сначала моими соками, а затем и маслом, я выгнулась в пояснице с глухим стоном. Бесстыдно выставляла себя напоказ, выпрашивая ласку, потому что именно там теперь затаилось пламя. Я знала, что достаточно нескольких прикосновений, чтобы его унять, чтобы почти физическая боль неудовлетворенного желания перестала мучить меня, но мужчина снова отступил.
Господин вновь навис надо мной, я чувствовала прохладу его тела, капли воды, стекавшие на меня — скорее всего он успел освежиться… Разум отмечал это по привычке. Сейчас все мое существо было сосредоточено только на близости этого мужчины, от которой все тело охватывала дрожь. Каждый нерв был натянут как струна, каждая клеточка изнывала от жажды прикосновений. Я сходила с ума, почти плакала от отчаяния и невыносимого влечения. Впивалась пальцами в простыни, то зарывалась лицом в подушку, то привставала на локтях, чтобы прижаться спиной к его груди, но тут же падала обратно, понимая тщетность своих попыток. Когда, словно в бреду, сорвалась на беспорядочный шепот, сильное тело накрыло меня, прижимая к ложу. Мужчина коленями сжал мои бедра, прижался естеством к ягодицам, но не вошел, а начал двигаться вверх-вниз. Сначала медленно, дразня, и мне оставалось только кусать в кровь губы и всхлипывать от невероятно ярких ощущений. Затем ускорился, с каждым рывком подводя меня к краю бездонной пропасти, но вновь и вновь удерживая на грани. Вторя его толчкам, пыталась тереться лобком о простынь, только это не приносило удовлетворения. И когда стало казаться, что вот-вот сойду с ума, мужчина просунул руку под меня. Сжал между пальцами набухший бугорок, не прекращая движения бедер, несколько раз провел ладонью по влажным складкам, пока у меня внезапно не перехватило дыхание. Внизу внутри все резко сжалось, по телу прокатились волны удовольствия, и я плавленым воском растеклась на ложе, упала практически без сил. Незнакомец убрал ладонь, сжал обеими руками мои ягодицы. Несколько нетерпеливых рывков, и он с глухим рыком излился мне на спину.
