Мои руки вспорхнули к широким плечам, я пробежала ноготками по сильной шее и с удовольствием погрузила пальцы в мягкие волосы на затылке, прижимая к себе его голову, задавая направление поцелуям. Вот только мое самоуправство быстро пресекли: Ритар одной рукой поймал оба моих запястья и прижал к земле у меня над головой.

— Не балуйся, — сверкнул глазами наемник. — Лежи так, иначе придется тебя связать.

Вибрация от низкого голоса прокатилась по телу и осела щекоткой внизу живота. Когда руки обрели свободу, я и не подумала менять положение, принимая правила игры. Никакие зелья не могли сравниться с этим. Все, что мне оставалось, наблюдать, как послушно под его пальцами распускается шнуровка на груди, открывая тело жадному взгляду. Как губы воина следуют ниже, накрывают болезненно сжавшуюся вершинку.

Резкий вдох и медленный выдох, чтобы не сорваться на стон. Быстрые жалящие поцелуи, будто Ритар не мог выбрать на чем именно остановиться, короткая, но чувственная ласка, чтобы распалить желание. Мужчина покатал языком горошину соска, одарил вниманием другой, в то время как его рука скользнула между ног. Воин провел ребром ладони по промежности, и я свела ноги, чтобы унять жаркую пульсацию, которая только усилилась от этих откровенных прикосновений. Но Ритар тут же втиснул колено, не позволяя закрыться, прижал пальцы к пылающему лону. От его настойчивости не спасала даже ткань штанов, нисколько не умаляла остроты ощущений. Мне хотелось сильнее, ярче. Мое тело тонко чувствовало этого мужчину, капитулировало перед его напором. Вскоре я уже сама двигала бедрами, терлась о его руку, выгибалась под горячими губами.

Но и этого стало мало. Хотелось ближе, резче, кожа к коже. Я забыла о своем подчиненном положении, вскинула руки, притягивая воина ближе, но тот отстранился. Сел на пятки, сорвал одним движением свою рубашку, потянул вверх мою, но так и оставил путами на вытянутых руках, и только после навис надо мной, укрыв своим телом от прохлады ночи.

— Я предупреждал, — жаркий взгляд глаза в глаза, губы впились в мои.

Дыхание перехватило от такого напора, но кажется, оно совсем не нужно, когда целуют ТАК. С силой, жаждой, выпивая до дна, захватывая в плен без остатка.

«Да!» — вопило все мое существо. Этот поцелуй смыл все барьеры, терпение и шайт знает что еще. Дальше властвовала только страсть. Я наплевала на его запреты, стянула с рук комок из рубашки. Мы накинулись друг на друга как голодные звери. Хотелось одного — чувствовать: трогать, гладить, царапать, целовать, кусать. Сама не поняла, как оказалась верхом у сидящего на коленях Ритара, прижимая его голову к своей груди. Я впивалась ногтями в его спину, жарко целовала в ответ, терлась о напряженную плоть. Никогда в жизни не ощущала себя такой распутной (тот раз под зельем не в счет), но сейчас мне было плевать на все.

Наверное виноваты звезды или это место, но все «нельзя» остались где-то далеко, внизу. Сейчас не было запретов, только «хочу».

Как исчезли остатки одежды тоже не заметила. Будто осыпались пеплом от жара наших тел. И когда Ритар навис сверху и вошел в меня одним резким толчком, наш общий стон удовольствия огласил округу.

— Покровители, — прохрипел Ритар, осыпая мою шею поцелуями, — какая же ты узкая.

Мне нечего было ответить, думалось с трудом. А когда он закинул мои ноги себе на плечи, вонзаясь ритмично, глубоко, я потеряла связь с реальностью. Каждым движением, мужчина все ближе подводил меня к грани, оставалось совсем чуть-чуть. Я уже чувствовала это томление, предшествующее разряду молнии, когда воин покинул мое тело.

— Нет… Верни-ись, — прохныкала, не помня себя, а в ответ получила только успокоительный поцелуй и совершенно шальной взгляд наемника.

Тот не стал ничего говорить, просто потянул на себя и в несколько движений поставил на четвереньки. Тяжелая ладонь провела от лопаток по позвоночнику, надавила на поясницу:

— Прогнись.

Нельзя было не повиноваться этому зачаровывающему низкому голосу. Я даже не задумалась о том, как бесстыдно выгляжу, выставляя себя напоказ, когда покорно изогнула спину, ниже припала на локти.

Теперь он дразнился. Провел головкой по влажным складочкам, толкнулся вперед и сразу вышел, и снова, медленно, сводя с ума.

— Пожалуйста, — взмолилась я, не в силах выносить это форменное издевательство.

И стоило мне попросить, как Ритар с силой вошел на всю длину, до болезненного укола внутри, до вскрика. Тут же склонился, поцеловал под лопаткой, словно извиняясь.

Сильные руки легли на бедра, воин терзал мое тело, вырывая стоны удовольствия. Я снова подошла к заветной черте, но чего-то не хватало, чтобы перейти эту грань. Будто почувствовав, Ритар завел руку под меня, несколько ритмичных прикосновений под мое одобрительное урчание, и мир вспыхнул мириадами искр. Мой крик унесся ввысь, к самым звездам, мгновение спустя ко мне с гортанным стоном присоединился наемник. Ритар замер на несколько секунд, этого хватило, чтобы отдышаться, и потянул меня к себе, прижал спиной к своей груди, так и не покинув моего лона, обхватил ладонью шею и ощутимо прикусил плечо.

«Будто пометил», — с сытой усмешкой подумала я, приводя в норму дыхание. Голова немного кружилась, между ног поселилась приятная тяжесть, а горло саднило. Неужели так много кричала?

Наемник запустил пальцы в мои растрепанные волосы, потянул, наклоняя голову, и запечатал рот поцелуем.

После мы долго лежали в обнимку, смотрели на звезды, не говоря друг другу ни слова. Тишина не давила, наоборот, казалась умиротворенной.

Не знаю, как Ритар, а я пыталась переварить то, что сейчас между нами было. Впервые за все время мне не хотелось вспоминать о причинах, что свели нас вместе. Хотелось быть желанной женщиной и не задумываться о последствиях. И последнее, что я собиралась делать, это жалеть о произошедшем.

ГЛАВА 19

— Это река? — я повертела головой, пытаясь определить, откуда идет звук.

— Да, скоро выйдем к ней. Дальше пойдем пешком по течению.

Хм, я не знала, радоваться этому или огорчаться. Ходить было не совсем приятно, а ехать после вчерашних “упражнений” неудобно. Впрочем, я не жаловалась. Если Ритар и заметил мою неуверенную походку, то не подал вида. А просить его немного облегчить последствия прошедшей ночи, язык не повернулся. Возможно, не продолжи мы утром, все было бы куда лучше. Но положенный поцелуй немного затянулся, а после останавливаться оказалось бы жестоко по отношению к нам обоим.

Что-то изменилось между нами. Я пока не могла объяснить, что именно, но заранее опасалась любых перемен. Раньше все и так едва укладывалось в рамки “хозяин — рабыня”. Сейчас даже от этого не осталось следа. Разве что ошейник…

У реки мы сделали остановку. Наемник не спешил и, показалось, пристальнее, чем обычно, вглядывался в деревья. По пути снова попадались межевальные камни. Каждый раз с одной и той же надписью. И если Ритар едва ли обращал на них внимание, я эти знаки воспринимала предупреждением. Возникало неприятное ощущение, будто непрошенным гостем иду по чужой земле. Возможно, так проявляла себя возвращающаяся сила, хотя, с тех пор как меня увезли в Номаду, никаких предчувствий и видений не было.

Мы уже сворачивались, когда сауры и левар одновременно зарычали. Ритар напряженно замер, потянулся к кинжалу, но опустил руку. А когда Ри оскалилась и дернулась вперед, положил ладонь на ее шею, успокаивая.

Кот шагнул ко мне, заслоняя от возможной опасности. Я оказалась позади всех и переводила взгляд с сауров на наемника, когда из-за деревьев вышли греяны. Трое мужчин, одетые лишь в полотнища на бедрах, встали полукругом, оттеснив к берегу и отрезав нам путь. Все молодые, подтянутые, белокожие, без цветных узоров, которые отличают старшее поколение. С блестящими русыми волосами. Горячие и дерзкие — заметно по сверкающим глазам. С виду мужчины были совершенно спокойны, но их с головой выдавали подрагивающие кисточки хвостов. Еще бы — копья против двух сауров и левара были невесть каким оружием. Тем не менее, наличие зубастой охраны не остудило желание туземцев познакомиться поближе.