Брокл копнул еще глубже, вскрывая информацию слой за слоем. Силовое поле оказалось продуктом творчества Пенни Рояла, как, похоже, и объект, перестраивавший завод. Наблюдавшим ИИ было, конечно, очевидно, что сам Пенни Роял в Цехе 101 не присутствовал; понял это и Брокл. А ИИ‑то, кажется, поражены, напуганы и болезненно оскорблены тем, что подобные технологии им пока недоступны. Отвернувшись от Блайта, Брокл перегрузил пакет в себя, чтобы в дальнейшем изучить его поподробнее.

– Можешь идти, – разрешил он.

Повторять дважды Блайту не пришлось.

Брокл – вновь в человеческом облике – присел, чувствуя внутри себя какую-то пустоту. Он мог бы с легкостью нейтрализовать большинство государственных ИИ, как уже проделывал на борту этого самого корабля, но теперь он сомневался в своей способности справиться с Пенни Роялом. Цех 101 являлся каким-то образом частью планов Черного ИИ, и тот серьезно модифицировал станцию, даже не присутствуя там. И пользовался при этом технологиями, существование которых, конечно, представлялось вполне возможным, но до которых государственным ИИ было еще далеко.

Брокл продолжал обдумывать ситуацию, и из глубин его сознания выплыло воспоминание о каком-то древнем фильме, снятом много веков назад еще на кинопленку. Фильм был об охоте на акулу-убийцу, только как же он назывался? «Зубы»? Или «Глотка»?

– Нам понадобится лодка побольше, – пробормотал Брокл и сразу проверил камеры наружного коридора, чтобы убедиться, что никто его не подслушивал.

Роркин казался бледно-лиловым мраморным шариком, погруженным в неспокойную кремовую пену облаков. На его орбите находились двенадцать кораблей, кроме нас: утильщики, какое-то сильно модифицированное военное судно, совсем древнее сооружение, похожее на летающую церковь, и еще один звездолет, побольше «Копья», формой и цветом напоминавший бычий язык. Выводя из дока «Копья» шаттл, запуская двигатель и сворачивая к орбите, я взвешивал всё, что мне было до сих пор известно о человеке – если его можно назвать таковым, – который владел одним из трех расположенных на планете континентов.

Мистеру Пейсу было двести девяносто лет, и, как и многие на Погосте, свое состояние он приобрел не вполне законным путем. На войне он сражался с прадорами в отряде, подобном группе Джебеля У-кэпа Кронга, и был награжден медалью за храбрость. Как и многие, после войны занялся «сбором утиля» – по сути, мародерством, – а потом переключился на куда менее полезные для здоровья занятия. Он, как и Изабель Сатоми, управлял организацией, не чуждой любых приносивших выгоду преступлений, – и, хотя у меня и не было несомненных доказательств, я подозревал, что именно его она обслуживала в свои молодые годы. Впрочем, это происходило тогда, когда он еще оставался человеком и еще не заглядывал на определенный планетоид.

Однако, в отличие от Изабель Сатоми, мистер Пейс явился к Пенни Роялу не за средством защиты от опасных конкурентов, а из-за капризов судьбы. Здесь, на Роркине, в его гравикар попала молния. Само по себе это не стало бы проблемой, если бы не скрытый дефект гравимотора, который усугубил скачок напряжения. Автомобиль мистера Пейса рухнул с небес и врезался в гору. Сам он был серьезно ранен, едва не погиб. В сущности, когда он вышел из своего личного госпиталя, он уже превратился в машину процентов на девяносто. Тогда-то он и отправился к Пенни Роялу купить себе новое, неразрушимое тело. Впоследствии он захватил власть над всем Погостом, став верховным криминальным лордом, и организации, подобные группировке Изабель, перешли в его подчинение.

– И все-таки почему мы идем к этому мистеру Пейсу? – спросила Рисс, когда наш шаттл погрузился в густое красное облако.

Я посмотрел на дрона, потом перевел взгляд на Сепию, которую, кажется, тоже интересовал ответ на данный вопрос. Он уже знала всю мою историю – за исключением некоторых несущественных деталей – с момента воскрешения на Земле.

– Потому что он не хочет говорить с нами снизу, – уклонился я от прямого ответа.

Мистер Пейс жил в замке на вершине горы. Здание выглядело очень знакомым, и, поискав хорошенько, я выяснил, что внешне оно в точности повторяет Эдинбургский замок, хотя внутренние помещения во многом отличались от оригинала. Возможно, эта укрепленная резиденция – еще один пример его попытки отгородиться от превратностей судьбы, от случайностей? Возможно, но тогда почему он столько времени провел среди экстрим-адаптов? Как-то всё это не увязывалось. Я пытался наладить связь с ним и через космопорт, и напрямую через замок, посылая сигнал на спутниковые тарелки и прочие коммуникационные устройства. Тщетно: мистер Пейс молчал.

– Думаешь, обошел вопрос стороной? – фыркнула Рисс.

– Ладно… потому что он один из последних, видевших Пенни Рояла.

– И все-таки ты знаешь, куда отправился Пенни Роял.

– Неужто?

– Ты же предполагал, что Пенни Роял вернется на Панархию.

– Ия, как хороший маленький дрон, должен откликнуться на вызов? – Я повернулся к Рисс. – Первоначально я бросился в погоню за Пенни Роялом по той же причине, что и ты: стремясь отомстить. Но это в прошлом, и мы следуем за ним… просто потому, что следуем. – Тут я умолк, поскольку на ум мне пришло подходящее для нас определение. Мы были охотниками на торнадо. И это не радовало.

Но я продолжил:

– Прежде чем пойти к Панархии, я хочу знать, что случилось с той колонией экстрим-адаптов.

– Ты хочешь, чтобы Пенни Роял снова был плохим.

Правда?

Я знал только, что не желал сломя голову нестись на Панархию и снова испытать всё, что я там пережил. А еще мне не хотелось игнорировать данные, предоставленные Амистадом. Может, я опять тянул время? Нет, пожалуй, поскольку мистер Пейс – очередное творение Пенни Рояла и, вполне возможно, еще одна провисшая нить в истории, которую плел ИИ. Хотя я не желал, по моему же собственному выражению, «откликаться на вызовы», в то же время я чувствовал, что и не должен был откликаться немедленно и мой визит сюда тоже вплетен в ткань повести Пенни Рояла. Не успел я озвучить эти мысли, как Сепия со своего места спросила:

– Правда?

Рисс развернулась, чтобы посмотреть на нее:

– Полагаю, это устроило бы и тебя.

Сепия, не реагируя на насмешку, ответила:

– Не думаю – кажется, этот период моей жизни ускользает в прошлое. – Она пожала плечами. – В любом случае, много времени мы не потеряем. Роркин, – она показала на раскинувшееся за экраном облако, – лежит более или менее на прямом курсе к Панархии.

– И Панархия все-таки не исчезнет в любой момент, – добавил я.

Флейт загрузил астронавигационные данные с наблюдательного поста, и хотя еще когда я был там в первый раз, считалось, что планету отделял век от падения в Лейденскую воронку, оценка эта оказалась весьма приблизительной. Оставалось еще двадцать лет.

– Но ты же понимаешь, как рискуешь? – спросила Сепия, повернувшись ко мне.

– Ну, я подозреваю, что он личность опасная.

– Он опасен, но Рисс, например, тоже опасна. – Женщина, протянув руку, похлопала по голове разместившуюся между двух наших кресел змею. Дрон резко развернулась, будто готова была ужалить; ее яйцеклад постукивал об пол. Похоже, ей не нравилось, когда с ней обращались как с домашним животным. А еще мне показалось, что это ответ «кошечки» на недавнюю колкость Рисс. – Главная проблема в случае с мистером Пейсом в том, что он не только опасен, причем опасен смертельно – он еще и непредсказуем.

– А я, значит, предсказуема? – фыркнула Рисс.

– Разве ты не повела себя в точном соответствии с предсказаниями Пенни Рояла?

– Это совсем другое. – Рисс, надувшись, отвернулась от женщины. – А что, если Пенни Роял на Панархии, прямо сейчас, и решит тебя не дожидаться?

– Ну и ладно.

Шаттл наконец прорвался сквозь снижавшееся облако, и по экрану забарабанили тяжелые клубничные капли. Горы внизу едва виднелись во мраке, их серые округлые вершины казались окаменевшими кишками выпотрошенной планеты. Я заметил меж ними огни – там, несомненно, и находился маленький космопорт, в который мы направлялись. Спускаясь туда, я размышлял о том, каковы могли быть негативные последствия визита мистера Пейса к Пенни Роялу. Его снабдили телом из крепчайшего металлостекла – слоистого материала, практически нерушимого, если верить результатам проведенных Государством анализов. Теперь падения с неба в гравикаре ничем ему не грозили, и убить мистера Пейса стало так же трудно, как боевого дрона вроде Амистада.