Реален ли я?

Я выстрелил – и смотрел, как горели солдаты. Мгновения для человеческого разума, но вечность для ИИ. А потом я полетел прочь, ушел в У-прыжок с неисправными двигателями, мой кристалл раскололся, обернувшись цветком с лепестками-кинжалами, и части моего разума принялись сражаться за доминирование, а потом застыли в У-пространстве – и в безумии, черном и страшном.

И я, Торвальд Спир, понял.

Ударив, ударив безжалостно, Амистад осознал: его оружия недостаточно. Ну, сжег он одну из частиц Брокла, а косяк взял и перегруппировался, пестря У-характеристиками. Ответный огонь каждой единицы не был так силен, как атомные лучи Амистада, но велся он из сотен источников, что делало блокирование чрезвычайно сложным. Брокл не гнушался и информационными боевыми средствами. Амистад открыл связь, но только двустороннюю, и, принимая то, что посылал ему Брокл, отправлял врагу свои разрушительные вирусы и жадных червей. Одна из единиц аналитического ИИ материализовалась рядом с дроном и взорвалась, но Амистад, которого подхватила ударная волна, успел, кувыркаясь в небе, поджарить атомным лучом несколько тварей, тоже возникших слишком близко.

Только теперь Амистад осознал, какая опасность ему грозит. Брокл использовал свои единицы в качестве снарядов – причем У-прыжковых снарядов. Спятивший ИИ не переправил какую-нибудь из этих частей себя прямо дрону в брюхо по одной лишь причине: из-за мощнейшего электромагнитного излучения, следствия их сражения, которое мешало Броклу засечь точное местонахождение противника. Значит, излучение надо усилить. Встряхнувшись, Амистад изверг из себя кучу мин из антивещества, каждая не больше жемчужины, – и они посыпались на горы, чтобы в трех метрах над Спиром и его группой освободить металлический водород, раздуться и воспарить этакой стаей мыльных пузырей. Один из этих пузырей очень кстати взорвался, прикончив пытавшуюся добраться до Спира частицу Брокла.

Но и этого недостаточно.

Если Амистад не разберется со способностью Брокла отправлять свои единицы в У-прыжки, то очень скоро дрон обернется расползающейся тучей утиля, а Спир и остальные погибнут. Должен быть способ… Ведь наверняка Пенни Роял позаботился о том, чтобы не допустить такого провала. Мысль эта Амистаду не нравилась, ведь полная зависимость от планов и прогнозов Черного ИИ ставила его в то же положение, что и людей. И тем не менее…

Требовалось больше электромагнитных помех. Единственный надежный способ лишить Брокла возможности прыгать – вызвать серьезное возмущение У-пространства, но, в отличие от современных государственных военных кораблей, Амистад не мог позволить себе иметь собственные У-пространственные мины или снаряды. Не было у него и ПИПа: устройства для «макания» сингулярности в У-пространство и выдергивания ее оттуда путем телепортации.

Кстати о сингулярности…

Внизу продолжали взрываться мины, и Амистад увидел Спира, женщину и Рисс, бежавших туда, где ждал Пенни Роял, их осыпали поднятые ударными волнами пыль и щебень. Брокл лишился очередных двух единиц, но осталось-то еще больше тысячи. Зигзагами мечась по небу среди этого роя, Амистад отдал внутренний приказ: открыть броню, хотя мысль о том, что придется сделаться абсолютно уязвимым посреди боя, была ему ненавистна.

Когда броня открылась, он зарядил рельсотрон всеми имевшимися у него в запасе канистрами с антивеществом. Очередной близкий разрыв перекувырнул дрона как раз в тот момент, когда он выбросил наружу свежепеределанный проектор силового поля, сразу захлопнув за ним броню. Если его расчеты верны, это должно сработать. Правда, те, кто на поверхности, могут погибнуть. Впрочем, если не сработает, они погибнут тем паче.

Амистад настроил канистры на взрыв при столкновении и выстрелил, метя точно в силовое поле. Удар – и на миг ему показалось, что реальность, содрогнувшись, застыла. Вспышка была яркой, как сияние солнца-гипергиганта. Жар раскалил броню Амистада докрасна; единицы Брокла дымились и корчились. Ударная волна разметала куски аналитического ИИ по небу, обрушившись на Амистада кузнечным молотом. Он почувствовал, как отделилась клешня и одна – нет, две ноги. Сенсоры перегорели, но он все-таки видел сферическое силовое поле, подобное черному зрачку в центре сияния. А потом поле схлопнулось.

Другими, внутренними сенсорами он ощутил раскол. У-пространственный виток под силовым полем вышел за свои пределы. Поле сколлапсировало, создав в подпространстве нечто вроде резонансного воя – энергия билась о реал, пытаясь рассеяться. Теперь Броклу не попрыгать – по меньшей мере минут двадцать. Однако он не мертв – и по-прежнему мог напасть на Спира и его команду.

Беспомощно падая с неба рдевшей головней, Амистад на миг испытал дежавю, осознав, что уже ничего не может поделать.

Скафандр – «кольчуга» протекал, но это не имело значения: я надел его, чтобы защититься от спрутоножек, а не потому, что местный воздух не годился для дыхания. Я был весь в синяках, да еще скафандр поспешил доложить о трещинах в паре ребер.

– Все целы? – спросил я.

– Ничего такого, чего не заштопаешь, – откликнулась Сепия откуда-то справа.

– В полном рабочем состоянии, – сообщила Рисс, – но это, возможно, ненадолго.

Привалившись к скале, я пытался пробиться сквозь окружающий мрак. Успеха я добился, лишь переключившись на инфракрасный спектр и активировав компьютерное моделирование изображения – и различил в воздухе нечто извивавшееся, которое устремилось ко мне.

Это была одна из единиц той твари по имени Брокл, аналитического ИИ, обратившегося ко злу, явившегося сюда, чтобы напасть на Пенни Рояла и помешать его планам, – и для этого готового на всё, включая убийство меня лично. Я стиснул покрепче шип, связался с ним и попытался дотянуться до единицы. Но в виртуальном мире та оказалась настолько же увертливой, насколько выглядела в реале. Рядом скользнуло что-то еще – такое же змеевидное, но потоньше.

– Если двинешься дальше, – сказала Рисс, – дойдешь до Пенни Рояла.

Змея-дрон набросилась на единицу и обвилась вокруг нее, энергично работая алмазным яйцекладом. Я, пошатываясь, встал и увидел еще много единиц, устремившихся к нам, словно барракуды. Я понял, что они больше не могут совершать У-прыжки, но ясно было и то, что взрыв, всколыхнувший У-пространство, заодно отбросил парящие мины, защищавшие нас.

– Идем. – Дохромав до Сепии, я схватил ее за руку и попытался поднять.

Кошечка вскрикнула, и через связь наших форсов я почувствовал ее боль. Рука была сломана. Я отпустил ее, и Сепия, оттолкнувшись другой рукой от земли, встала сама. Мы побежали.

Когда мы достигли скопища кратеров, пыль начала оседать, и мы увидели Черный ИИ. Даже издалека я различил окружавшее его кольцо стоявших на земле генераторов силового поля. Какого черта он их не включал? Мы добрались до края предпоследней воронки, в следующей уже сидел Пенни Роял, но я задержался тут, чтобы оглянуться. Рисс и одинокая единица оставались сплетенными, но на моих глазах дрон отпрянула – и единица взорвалась. Я разинул рот.

– А ты думал, что я делала в арсенале? – спросила Рисс через форс. – Пряталась от гормонов?

Она устремилась к двум новым, быстро летевшим к нам «угрям».

– Дерьмо, дерьмо!

Крик Сепии доносился со дна ближайшего кратера.

Она упала – запекшаяся стеклянная короста на краю воронки не выдержала тяжести человеческого тела. Я кинулся на подмогу, но тут что-то ударило меня в спину так, что я растянулся. Перевернувшись, я увидел дым и сыпавшиеся на нас обломки и вдруг почувствовал себя очень уязвимым и очень глупым: у единиц Брокла имелось оружие, и одна из них только что выстрелила в нас из биобаллистической пушки. Снова поднявшись на ноги, я шагнул к Сепии и чуть не упал опять. Передвигаться тут было все равно что ступать по маленьким тугим подушечкам, разбросанным по только что отполированному полу.