Зажмуриваюсь и со всей силы впечатываю кулак в спинку переднего кресла, так что мой водитель подлетает на месте, но у него хватает ума не комментировать мое безумие. Поток рассасывается, и мы сдвигаемся с места.

Ну а как ты хотел, идиот?

Она такая молодая, красивая, будет сидеть и покорно ждать тебя, инвалида с багажом в виде развода?

Женщину нужно забирать. Но, пока я не встану на ноги и не разведусь, это невозможно и даже низко.

«А дождётся ли она тебя?» — вкрадчиво, издеваясь, шепчет внутренний голос. Хочется биться головой о стену. А может, и правда прошло… В ее возрасте так бывает. Встретила молодого, неформального, веселого, сравнила и…

Хочется крушить все вокруг. Хочется вернуться назад и все-таки ее забрать. Вот так, внаглую утащить с собой, и плевать, если у нее все прошло. Вернется…

Только состояние не позволяет вот так внаглую. И я уже вбиваю свой кулак в ногу, вызывая очередную вспышку боли, чтобы хоть как-то перекрыть бурю негативных эмоций.

Алиса

— Ты улыбаешься, — произносит Макс, когда я специально закусываю губы, которые предательски растягиваются. Он делает все, чтобы поднять мне настроение. Мы прогуляли последние пары, и нам не стыдно. Все мои мысли не об учебе. Нет, я не даю Максу шансов, он сам их берет. Внаглую утаскивая меня в кафе. В прямом смысле закидывая на плечо. Это смешно. Правда, смешно. И я не могу сдержаться. Макс забавный. Действительно хороший парень. И его тату на руках, джинсы с цепями, кожаные перчатки без пальцев и толстовка с черепами меня уже не смущают. Есть в нем что-то мистическое.

Болтаю с ним, ем мороженое, запивая капучино, и в сотый раз задаюсь вопросом: почему не он? Это же так просто — влюбиться в ровесника, который неравнодушен к тебе, и никаких проблем. Но я не выбираю лёгкие пути. В моей голове столько мыслей, что, кажется, голова тяжелеет.

— Можно пару вопросов? — спрашивает Макс, покручивая свою чашку с кофе.

— Ну попробуй.

— Виновник твоего плохого настроения — мужчина?

— Нет, — качаю головой. — Я не буду отвечать. Даже не пытайся.

— Окей, — выставляет руки вперёд. — Забыли. Тогда предложение.

Выгибаю брови, призывая его продолжать.

— Я так понимаю, домой ты не торопишься?

— Не тороплюсь… — вздыхаю.

— Пошли в кино?

— Макс…

— На любой фильм. Какой хочешь, ради тебя я готов стойко выдержать даже мелодраму.

— Нет, таких жертв мне не нужно, — опять улыбаюсь. Макс забавный. Я ценю его желание мне угодить. Даже грустно, что я такая дура и не могу никого полюбить, кроме Платона. — Дело не в фильме… Спасибо за поддержку, но нам не стоит проводить время вместе.

— Почему? Ты вроде не похожа на социопатку?

— Ну при чем здесь это? Я — за дружбу, а ты — за нечто большее.

— Я хоть раз упоминал о большем? — смотрит на меня, прищурившись. — Девушка, прекратите ко мне приставать. Я за дружбу.

Лжет, конечно. Но смешно.

— Я не верю в дружбу между мужчиной и женщиной.

— Отчего же?

— Кто-то обязательно хочет больше, или между ними уже что-то было.

— Интересная версия, — усмехается Макс. — Проверим?

— Макс! — закрываю лицо руками. Он мне нравится. Правда, очень нравится. Но как друг. И если бы я не чувствовала от него явную симпатию, то была бы рада такому другу. Хотя, что я понимаю в мужчинах? Как выяснилось, ничего.

— Окей. Ладно. Черт с ним с кино. Вечером Ден приглашает всех в клуб отпраздновать его очередную победу. Пойдёшь? Никакого интима, как в кинотеатре. Много народу, большая компания, возможность перезагрузиться и все выкинуть из головы.

— Нет, я не пью, да и не знаю там половины.

— Достаточно, что их знаю я. Познакомишься. И пить необязательно.

— Нет, Макс, прости…

Меня, как бедную родственницу, всё-таки пустили к себе Арон и Саша. Я стараюсь им не мешать. Но пока Арон с сыном на тренировке, мы с Сашкой валяемся на кровати и смотрим в их зеркальный потолок.

— Ужас, как ты здесь просыпаешься? — смеюсь я. — Смотреть на себя с утра — то еще зрелище.

Показываю язык, корча себе рожицы.

— Ну, с утра я не на себя смотрю, — улыбается она.

— И вообще зеркальный потолок — это пошло, — шучу я.

— Ммм, — закрывает глаза. — Очень-очень пошло.

А я краснею, представляя себе, как это.

— Даю сто процентов, что такое придумал Арон.

— Да, — тянет она. Переворачиваюсь на живот, иначе мне кажется, что в этом зеркале отпечатались все самые интимные картинки семейной жизни Арона и Саши.

— Саш? — смотрю на нее, отмечая, что она очень женственная. Нет, красивая конечно, но больше женственная, тонкая и одновременно есть в ней что-то игривое, сексуальное. Я не такая.

— Ммм?

— А твой первый мужчина Арон?

Она открывает глаза, осматривая меня.

— И нет, и да, — опять закрывает глаза.

— Это как?

— Если ты про первый секс, то нет, это, к сожалению, был не Арон. Если про первого мужчину, то да. Это он.

Смеется, видя мое удивление.

— Понятнее не стало. У тебя первая была женщина? — округляю глаза.

— Нет, — закрывает лицо руками. — Я имела в виду, что мой первый… он и не мужик вовсе, и секс с ним мне не принес никакого удовлетворения. И вот совсем неважно, кто технически первый. Важно — с кем ты это физически ощутила.

— Да?

— Стой! — садится на кровати. — Не принимать мои слова как руководство к действию! Лучше если это случится с тем, кого любишь, там и ощущения совсем другие.

— Да я и не собиралась действовать. Просто спросила.

Опять падаю на спину и смотрю на себя в зеркало.

— Все у тебя еще будет. Не спеши. Платон слишком ответственен, чтобы совершить это спонтанно. Он встанет на ноги, почувствует себя полноценным мужчиной, и все будет.

— Да я не про него, — фыркаю. Хотя, конечно, про него. И сразу накатывает дикая тоска.

— Ну, да. Ну, да, — Саша встает с кровати и идёт к зеркалу, собирая растрёпанные волосы в высокий хвост.

Вздыхаю. Как долго может быть больно. Когда-то ведь отпускает?

На мой телефон приходит сообщение. Платон. Не хочу читать, но читаю. Не могу его игнорировать. Я только имя его вижу на экране мобильного, а сердце уже разрывает грудную клетку.

«Выйди, пожалуйста, во двор».

Встаю с кровати, выглядываю в окно и вижу Платона в беседке. Если выйду и начну разговор, то сдамся. А я пока не готова. Но ноги уже несут меня вниз.

Надеваю куртку, выхожу. Холодно сегодня, но красиво, хоть и пасмурно. Двор усыпан ярко-оранжевыми листьями. А капельки дождя на них, как бусинки. И воздух такой свежий.

Платон сидит спиной ко мне, руки покалывает от желания повиснуть у него на шее. Но я сжимаю кулаки и иду в беседку. Встаю рядом и молча смотрю на двор. Глубоко вдыхаю, улавливая запах этого мужчины, и мурашки по коже разбегаются.

— Как твои дела? — первая спрашиваю я, чтобы разбавить напряжённое молчание.

— Не могу сказать, что все хорошо. Но решаемо.

— Значит, не все так плохо, — глупо отвечаю я.

— Сядь, пожалуйста. Не могу разговаривать с тобой не на одном уровне, — указывает глазами на лавку. Сажусь, кутаясь в куртку. Он подъезжает совсем близко, и я отвожу взгляд.

— Ты права, моя девочка, — голос у него такой мягкий, тёплый и немного хриплый. Хочется крикнуть, что я не его. Но это неправда… — Пока я не разведусь и не встану на ноги, наши отношения не могут стать полноценными.

И тут мне хочется разрыдаться. Так громко и навзрыд.

— Да при чем здесь твои ноги?! — не выдерживаю, обнимаю его за шею, прижимаясь щекой к его теплой щеке. Дышу. — Для меня это не имеет значения.

— Для меня имеет. Я не чувствую себя мужчиной. Когда не могу догнать свою девочку.

Он тоже глубоко вдыхает мой запах возле уха и задерживает дыхание. Опускает ладони мне на колени, немного сжимает. А я запускаю пальцы в волосы на его затылке. Хочется доказывать ему обратное. Но если мужчина решил найти причину отдалиться, переубеждать его — все равно что вновь вешаться на шею. Это так жалко и горько.