В памяти всплыло воспоминание, о том, как он врывался в исследовательский центр, и как Зорак объяснил ему, что нужно приложить к подобному углублению лицо.

Максим приблизился к проему и немного нагнулся. Раздался еле слышный щелчок и дверь отъехала в сторону. Как все оказалось просто.

Перешагнув порог, он оказался внутри.

Внутреннее убранство в доме Нелеи по сравнению с гостевым домом, в котором он жил, отличалось так же, как уютный дом отличается от номера в отеле. Вся обстановка была подобрана неброско и со вкусом. Цвета мебели и декоративных вещиц отлично сочетались с оттенками стен и пола. Большой холл, выдержанный в бежево-серых тонах, немного уводил вправо. Приятный, не яркий свет струился из множества окон, расположенных вдоль правой стены. У левой стены располагалась небольшая тахта. Рядом с ней стоял аккуратный стол с лежащими на нем непонятными приспособлениями. Чуть дальше витая лестница уходила вверх, на второй этаж. Правее было несколько дверей.

Максим немного потоптался на месте, не зная, что делать дальше. Решившись, он пошел к одной из дверей, но в этот момент послышались легкие шаги с лестницы.

Он обернулся. Со второго этажа спускалась Нелея. В груди что-то екнуло. Дыхание прервалось. Максим замер на месте с судорожно колотящимся сердцем. Она. Рядом. Здесь.

В платье лилового цвета, с волосами, стянутыми вверху заколкой, она была бесподобно прекрасна. Таких просто не бывает.

Максим молча смотрел, как она подходит к нему, впитывая каждое ее движение. Вот она приблизилась к нему на расстоянии шага и остановилась. Повисло молчание.

Максим понимал, что уставился на нее как сумасшедший, но ничего не мог с собой поделать.

Небольшое хрупкое личико, аккуратный носик, чуть припухлые губы, тонкие точеные черты лица, до боли знакомые Максиму. Но роднее всех были ее глаза. Только теперь он понял, что они были вовсе не черного цвета, как ему казалось, когда Нелея показывала ему себя, а насыщенного темно-синего оттенка.

Время остановилось…

— Ты пришел.

Боже… ее голос… Немного смягченный, но несомненно ее.

Максим втянул в себя воздух. Ему до боли хотелось рвануться вперед и прижать ее к себе, покрыть все лицо поцелуями и умолять принять его в качестве эллам. Но он заставил себя остаться на месте.

— Да.

Максим вглядывался в ее лицо, стремясь разглядеть там радость от их встречи или хоть что-то, что бы показало ему, что есть надежда, но ему это не удалось. Пряча глаза за густыми черными ресницами, Нелея, с ничего незначащей вежливой полуулыбкой на лице, молча стояла рядом, при этом находясь невыразимо далеко. Я люблю тебя… Прости меня… Мне без тебя не выжить… Мысли мелькали в голове, пока Максим пытался придумать, что бы ему такое сказать.

— Я тебя не отпущу! — Неожиданно выпалил он. Вместо мольбы, в голосе послышались властные нотки. Проклятие! Что он такое несет? Но ничего не мог с собой поделать. — Не надейся на это!

Ее ресницы дрогнули. Нелея подняла глаза на Максима. На лице ее застыло изумление, а губы немного приоткрылись. Максим же продолжил.

— И если ты надеешься на отмену Элладума, то зря — я этого не допущу! Так что забудь даже думать об этом. Ты — моя эллам! А я твой! Не позволю тебе уйти от меня! — Требовательно проговорив эти слова, Максим замер, с ужасом осознавая, что, возможно, это были его последние слова, сказанные ей. Вряд ли она будет слушать такие указы. Но по-другому он не мог. Он высказал то, что чувствовал, пусть и в приказной форме. Но он не мог отпустить ее без борьбы!

В наступившей тишине, Максим слышал быстрые удары своего сердца. Оно грохотало так громко, что ему казалось, что Нелея, несомненно, слышит его стук. Внезапно губы керианки изогнула неуверенная улыбка.

— Не отпустишь? — Переспросила она.

— Нет. Никогда. Ты — моя! — Еще раз утвердил он.

Глаза Нелеи замерцали от еле сдерживаемых чувств. Максим, прочитав ее эмоции, но боясь ошибиться, сделал небольшой шаг вперед. Когда она не отстранилась, он резко сократил расстояние между ними и, обхватив любимую руками, прижал ее к себе. Целый вихрь ощущений пронзил его от макушки до пят, тело окатила горячая волна. Она. Рядом. В моих объятиях. Со мной! Почувствовав, как ее ладошки несмело скользнули ему на плечи, он просто обезумел.

Немного отстранившись, он начал покрывать поцелуями ее лицо. Неожиданно, Максим почувствовал, что другой вихрь эмоций прямо таки втолкнулся в него. Это Нелея, сбросив защиту, позволила ему ощутить ее чувства. Максим приподнял голову, и заглянул Нелее в глаза. В ее взгляде отразился весь калейдоскоп испытываемых ею эмоций.

— Я люблю тебя. — Тихо шепнул он, глядя ей прямо в глаза. И чуть не вскрикнул от радости, услышав ее ответ.

— И я люблю тебя. — Ее глаза заискрились.

Не сдержавшись, Максим еще раз крепко поцеловал любимую. Просто держать ее в объятиях было невыразимым счастьем, но все же некоторые мысли не давали покоя. Наконец, Максим задал так тревожащий его вопрос.

— Тогда почему ты ушла от меня?

Нелея немного помолчала, потупившись. Нервно потеребила воротник его рубашки. Затем, видимо собравшись с духом, начала говорить.

— Ты так много всего сделал для меня. Рисковал своей жизнью столько раз! И еще вынужденно завершил обряд! Я понимаю, что из-за своего благородства ты не мог поступить по-другому. Но мне было невероятно тяжело осознавать, что теперь ты, должно быть, чувствовал себя словно в клетке. Мне очень стыдно, но я… боялась. Я… я не хотела увидеть в твоих глазах подтверждение своих мыслей. — Призналась Нелея, и спрятала лицо у Максима на шее.

Максим пальцем приподнял ее подбородок, заставив посмотреть в глаза.

— Глупышка. Я счастлив, что мы завершили обряд. Но сделал я это отнюдь не из благородства. Я люблю тебя и сделаю все, чтобы навечно привязать тебя к себе.

Нелея счастливо рассмеялась. Максим подхватил любимую на руки и закружил вокруг себя. Все сомнения разрешились.

Иван Сергеевич Перетов шел по коридору исследовательского центра на уровне В-2. В этот обычный декабрьский день в Роскосмосе царило небывалое оживление. Все сотрудники, которые имели полный доступ, уже были извещены о полученном послании. И все были взволнованны возможными перспективами.

После четырех месяцев напряженного ожидания от команды Васильева наконец-то пришло сообщение. В нем говорилось о завершении приземления, о налаживании контакта, о ходе переговоров с другой расой. Все вздохнули с облегчением — операция увенчалась успехом.

Но следом за этим на зашифрованной частоте пришло второе послание, адресованное узкому кругу лиц.

Двадцать минут назад Иван Сергеевич прослушал это сообщение. Когда он узнал, как повернулась ситуация на Циклоне, то был очень удивлен. Полковник Васильев, во всех подробностях, которые он только знал, объяснил, что Максим, друг Виталия, каким-то образом оказался мужем одной керианки, которая к тому же является дочерью одного из правителей всей расы кериой. Знание, что теперь один из людей находится в верхушке правления инопланетной расы, заставило Перетова задуматься о последствиях этого. Теперь переговоры с кериой будет вести намного проще. И, несомненно, то, что Виталий является лучшим другом Максима тоже на руку Перетову. Размышляя обо всем, об этом Иван Сергеевич шел на встречу правления, чтобы передать другим влиятельным лицам России текущую ситуацию на Циклоне.

Пройдя большую часть коридора, он вдруг остановился. Немного постояв на месте, он медленно развернулся. Невидящим взглядом окинул убранство фойе. А что, если…. Нет! Он не пойдет на это. Это будет предательством.

Перетов опять развернулся и продолжил свой путь. Дойдя до приемной, он остановился, старательно подавляя все мысли, но они продолжали назойливо выскакивать перед мысленным взором. А что, если это его шанс? Навсегда положить конец этому кошмару. Возможно…

— Здравствуйте, Иван Сергеевич.