Он понимал, что я имею косвенное отношение к Граалю и окружающей его мистике, и говорил довольно откровенно. О легендах Бека, о прочитанных книгах, где писали, что Грааль – потерянная святая реликвия тевтонского ордена. О том, что меч Бека – это потерянный меч Роланда, героя Святой Римской империи, и франкского Карла Великого.

– Франки и готы основали современную империю. Норманны были суровыми законодателями и не уважали предубеждения Старого Мира. Повсюду, куда распространялось их влияние, люди становились крепкими, мужественными, полными жизни и сил. Католицизм их ослабил. Судьба германской нации, – продолжал он, – заключается в том, чтобы вернуть своих братьев к прежней славе, избавить мир от дурного наследия и заменить его расой сверхсуществ – сверхздоровых, сверхумных, сверхсильных, сверхобразованных. Такая раса сможет снова заселить мир и станет лучшим человечеством за всю историю мира.

Чем больше я слушал Гесса, тем глубже впадал в скептицизм и убеждался, что он обычный сумасшедший, со скучными мечтами, психологически не способный принять никакую «истину», кроме той, что он сам придумал.

Однако вел он себя вполне дружелюбно и доверял мне, и у меня появилась возможность спросить, знал ли он моего отца. Встречался ли когда-нибудь со старым графом фон Беком? С тем, что сошел с ума и сгорел заживо? Я и спросил:

– Он ведь убил себя?

– Убил себя? Возможно, – поежился Гесс. – Самоубийство – ужасное преступление. Предательство. С моей точки зрения, оно стоит наравне с абортом. Любая жизнь заслуживает уважения.

Я быстро научился незаметно возвращать его к теме разговора.

– А граф фон Бек?

– Видите ли, он потерял Грааль. Ему доверили хранить его. Он переходил от отца к ребенку, сыну или дочери, на протяжении многих веков. «Исполняй свое дьявольское дело!» – древний девиз фон Беков. Они участвовали в крестовых походах. Старейший род в Германии, к сожалению, не избежавший упадка, безумия и браков с католиками… Легенды гласят, что фон Беки всегда хранили Грааль, должны были делать это до тех пор, пока Сатана не примирится с Богом. Глупая христианская чушь, искажение старых суровых норманнских мифов. Именно они сделали нас успешными завоевателями. Наша судьба – завоевывать. Навести порядок по всему миру. И мифы все еще сильны. – Он впился в меня горящими глазами. – Их сила – это сила жизни и смерти, как известно: мы восстановили силу норманнских мифов. И вновь стали успешными завоевателями. Мы будем бросать вызов другой норманнской расе, нашим естественным союзникам британцам, до тех пор, пока они вместе с нами не обратятся на злобный Восток, чтобы победить тиранию коммунизма. Мы принесем цивилизацию всей планете!

Типичный образчик занудной, псевдофилософской бессмыслицы. Его мудрствования объясняли, почему нацистские вожди в своем безумии так ценили Грааль и Меч – символы мистической власти. Нацисты были уверены, что обязательно победят, если их политическая власть будет подкреплена этими артефактами. А победа над Британской империей, которой они восхищались, станет своего рода откровением. Достигнув прекращения огня, они восстановят чистоту крови и возведут миф на его законное место в порядке вещей.

– Нужно лишь окончательно уничтожить воздушные силы британцев, и тогда они сами начнут умолять о перемирии.

– Поражен вашей логикой.

– Логика тут ни при чем, штандартенфюрер. Логику и так называемое Просвещение изобрели иудеохристиане, а все правильно мыслящие арийцы относятся к ним с подозрением. Те нацисты, которые все еще держатся за свои прохристианские убеждения, работают на руку иудейско-большевистскому культурному заговору. Британцы это тоже очень хорошо понимают. Лучшие представители американцев также на нашей стороне…

Полагаю, на протяжении всех своих приключений я проявил истинную отвагу и самодисциплину лишь однажды – когда воздержался от того, чтобы выкинуть блестящего заместителя фюрера из своего автомобиля.

– А как старый фон Бек потерял Грааль? – спросил я.

– Не сомневаюсь, вы знаете, что он был ученым-любителем. Вроде тех допотопных ученых. Он понимал, что долг его семьи – защищать Грааль до тех пор, пока мы, истинные наследники, не заявим на него свои права. Но он был слишком любопытен. Хотел исследовать свойства Грааля. А это значило, что ему нужно было изучить законы магии. Некромантии. Ученые занятия свели его с ума, но он продолжил исследовать Грааль, и в процессе призвал некоего ренегата, капитана Ада…

– Клостергейма?

– Именно. А тот привел на помощь другого ренегата. Из тех, кто служит Закону. Бессмертную, но психически нестабильную Миггею, герцогиню Высших Миров.

Гесс ухмыльнулся. Он все знал. Раздувался от гордости и всех своих секретов. Даже подергивался от сверхъестественного ума.

– Альф… наш фюрер сказал мне найти Гейнора, который уже тогда стал адептом, и предложить ему объединить наши силы. Гейнор согласился и вернул обещанный артефакт в Бек, хоть и чуть позже, чем обещал. С его помощью мы будем контролировать историю, война с Британией уже выиграна.

Несмотря на весь личный опыт с реальностями, о которых он только слышал, я с трудом следил за ходом его мыслей. От общения с сумасшедшими быстро устаешь. Поэтому я вздохнул с облегчением, когда автомобиль наконец подъехал к воротам Бека. С нами ехал заместитель фюрера, так что документы проверять не стали. Я лишь надеялся, что Гейнор меня не узнает. Волосы скрывала фуражка, глаза – темные очки, которые считались неофициальной частью формы, так что альбинизм удалось скрыть.

Дружелюбно беседуя с Гессом, я вынес из машины футляр с мечом.

– Это для церемонии, – объяснил я ему. Гесс был лучшим прикрытием, и я решил держаться рядом с ним так долго, насколько получится. Пока мы шли по моему старому дому, я с трудом сдерживался от эмоций, видя, что с ним стало.

Лучше бы Гейнор уничтожил его, как и обещал. Дом осквернили сверху донизу. Сменили обстановку, и теперь он выглядел, как декорации в фильмах Фэрбенкса, готовые для проведения помпезной нацистской церемонии. Флаги с золотыми шнурами, тевтонские гобелены, норманнские резные украшения и тяжелые зеркала, новые витражи в старых готических окнах. На одном из них Гитлер представал в виде благородного рыцаря, а Геринг – Валькирии мужского пола, вероятно, олицетворяя Очищение. Свастика повсюду. Словно для устройства интерьера Бека наняли Уолта Диснея, который так восхищался фашистской дисциплиной и собственными представлениями об идеальном государстве. И везде виднелись признаки страстного увлечения гитлеровской банды опереточной безвкусицей и внешним блеском. Все-таки Гитлер был типичным австрийцем во всех отношениях.

Разумеется, ничего этого я не сказал Гессу, которого дом, по всей видимости, весьма впечатлил; он в полной мере наслаждался своей отраженной славой, когда каждый эсэсовец останавливался, щелкал каблуками и вскидывал руку в приветствии. Я, к счастью, стоял в тени Гесса, а Уна – в моей. Так мы и пробрались, словно заговоренные, через хитроумную защиту врага, пока заместитель фюрера доброжелательно разглагольствовал о короле Артуре, Парцифале, Карле Великом и других героях тевтонских легенд, у которых имелись волшебные мечи.

К тому времени как мы добрались до оружейной в самой глубине замка, я уже начал жалеть, что оторвал Гесса от разговоров о норманнском вегетарианстве. Боялся, что рано или поздно меня разоблачат и уничтожат!

Заместитель фюрера попросил меня подержать его фляги с едой и вытащил из кармана кителя большой ключ.

– Фюрер оказал мне честь, сделав хранителем своего ключа, – сказал он. – Это настоящая привилегия – первым войти сюда и поприветствовать его, когда он прибудет!

Он вставил ключ в замок и с трудом повернул. Я подумал, что Гитлер поступил мудро, отправив вперед своего друга. В конце концов, фюрер никогда не может быть до конца уверен, что все это не очередной продуманный план покушения.

Таким образом, как члены свиты Рудольфа Гесса мы прошли через оружейную с высоким потолком, которую пощадили и не стали украшать; свет лился через высокое круглое окно.