— Давай попробуем…

Я начала с более легкого.

— Тогда расскажи, почему мы можем попасть в твой мир только в полнолуние?

— Ты. Ты можешь попасть в Эндервелл только в полнолуние, я же способен свободно путешествовать между мирами в любое время. Остальные существа, которые не являются потомками трех великих основателей, могут ходить через границу только в сопровождении хранителя. Почему в полнолуние? Просто в это время граница между нашими мирами становится особенно тонкой, и она может пропустить тех, кто не обладает даром хранителей. Поэтому, кстати, на земле и считают полную луну магической, можно увидеть существ или даже здания из нашего мира. Когда черта размывается, получается что-то вроде окна. Ты слышала что-нибудь о парящих городах-призраках, которые люди периодически замечают в небе? Так вот, это не оптическая иллюзия, а реальные города Эндервелла, которые просвечивают через так называемое окошко.

Я пребывала в абсолютном шоке.

— Ох… Ты за эти три дня разрушил все основы мироздания, которые мне известны. А что по поводу ведьм, почему они помогают вам?

— Темные ведьмы тоже своего рода хранители, только с другой стороны границы. Они просто принимают свое предназначение, понимая, чем грозит разрушение границы.

— Ясно, а чего от тебя хотела Изольда? Раз как потенциальный жених ты ее не интересуешь?

Инар усмехнувшись, покачал головой.

— Порой я забываю о твоей невинности и наивности. Она хотела переспать со мной, и получить сильное потомство. У Изольды давно настал тот возраст, в котором ведьмы ищут мужчину для зачатия, чтобы в подходящий момент, проведя с ним ночь, забеременеть. И кстати, у ведьм всегда рождаются только девочки.

— М-да… Я и не думала, что у них все настолько расчетливо.

— Да, непосвященным людям это кажется дикостью. Давай дальше, что еще тебя интересует?

Я, помявшись, осторожно продолжила:

— Твой возраст… Ты упоминал, что значительно старше меня. На сколько?

— Мне сто двадцать девять лет. Законы времени в Эндервелле немного отличаются от ваших, и потому мы живем гораздо дольше. Тебя, кстати, тоже это ожидает.

Это что же, вместо положенных земных семидесяти я проживу лет триста? Да еще и, судя по Инару, на мою внешность это мало повлияет?

— Ого! Ну, хоть какие-то плюсы проявляются во всей этой ситуации…

— Не для всех это кажется плюсом. Несколько веков одиночества порой лишают рассудка и смысла жизни, — ответил василиск с такой печалью во взгляде, будто на собственном опыте знает, что это значит.

Задумавшись, поняла, что вопросов на отвлеченные темы не осталось, и решила, что все-таки стоит сказать Инару, что утром я все слышала. Неизвестность выматывает куда больше, чем плохие известия. Собравшись с духом и сжав кулаки, я произнесла:

— Послушай. Я… Я все слышала. Сегодня утром. Когда ты приходил в первый раз.

Он обернулся и, странным взглядом посмотрев на меня, спросил:

— Тогда почему не остановила?

— Не захотела… — почти шепотом ответила я.

Инар взял мое лицо в свои ладони и, склонившись, сказал:

— Пойми, в моём мире свои законы. И по многим соображениям, наши с тобой отношения — это табу. По сути, у нас с тобой нет никакого шанса.

Я слушала его с замиранием души и предчувствием разбитого сердца.

— Но ты стала для меня…

Речь Инара оборвали медленные аплодисменты.

— Браво, хранитель. Лучший способ затащить девчонку на жертвенный алтарь — это дать ей мечту о внеземной запретной любви. Шикарный ход, надо признать, даже жаль, что я не воспользовался им первый.

Я отшатнулась от Инара, не веря своим ушам, а он, не глядя на меня, бросил:

— Я потом тебе все объясню, — и завел меня за свою спину.

— Элладар. И как только папочка отпустил тебя дальше, чем на сто шагов без охраны.

Справа от нас стоял еще один огненный змей — судя по расовым признакам. Только одет он оказался, в отличие от вчерашнего гостя, в зеленый мундир, на манер королевской моды прошлых веков, а черные волосы были забраны в высокий хвост.

Змей, проведя пальцем по лезвию уже знакомого длинного клинка, ответил:

— Ну, когда твои подчиненные не справляются, приходится все брать в свои руки.

Я даже почти не слушала их. Просто пыталась сопоставить все события.

Змеи хотят меня убить, чтобы не сбылось пророчество, а василиски якобы пытаются защитить, только вот непонятно — зачем. Инар ничего объяснять не хочет. И тут змей заявляет, что меня хотят отдать на жертвенный алтарь. Да и Арравел вчера говорил о том, что мне все равно предстоит умереть. Я это списывала на то, что змеи не оставят своих попыток убить меня, но оказывается, что все совершенно не так!

Мог ли Инар специально сделать так, чтобы я услышала утром его слова? Боже, неужели это действительно так, и он все придумал, чтобы я не сбежала, когда узнаю правду?!

Я сжала виски руками, пытаясь принять открывшуюся истину. Почему, ну почему в моей жизни все так?! И что мне теперь делать дальше? Если я сбегу и останусь на земле, то меня явно быстро найдут по магическому следу, который, вероятно, после прорыва сил теперь есть. А если отправлюсь в Эндервелл, то там меня просто прирежут, как жертвенное животное. Выхода вообще нет. Куда бы я ни пошла, меня везде будут пытаться убить.

От отчаяния в глазах встали слезы. Но взглянув на двух мужчин, которым так важна моя смерть, я вдруг почувствовала прилив дикой злости. Эти эмоции перекрыли боль в сердце от очередного предательства и придали сил, чтобы бороться за свою жизнь.

Посмотрев на всю эту ситуацию со стороны, я вспомнила, что спасение утопающих — это дело рук самих утопающих. А потому нужно действовать!

Пока змей и василиск продолжали словесную перепалку, я молча вытерла слезы, и выйдя из-за спины Инара, встала между мужчинами, повернувшись лицом к Элладару. Подняв всю злость, которая только была в моем сердце, я снова почувствовала знакомое жжение и твердо произнесла:

— Ты! Будешь слушать мой голос, и выполнять мою волю. Сейчас ты забудешь о том, что видел на земле меня и Инара. Ты вернешься в Эндервелл, и никогда не вспомнишь о том, что происходило на мертвом озере. Ты никогда больше не будешь пытаться убить меня. А теперь убирайся туда, откуда пришел!

Элладар с совершенно пустым взглядом повторил:

— Все забуду. Вернусь в Эндервелл. Не буду убивать тебя.

Змей с разбегу прыгнул в озеро и исчез под водой.

Получилось!

Теперь осталось самое сложное… Разобраться с Инаром, — с грустью подумала, оборачиваясь к василиску.

Несколько секунд я просто с болью смотрела на него, а когда решилась заговорить, то мужчина перебил меня:

— Что бы ты сейчас не напридумывала, все совсем не так, поверь. Прошу, дай мне объясниться, — он, выставив вперед ладонь, начал медленно подходить ко мне.

Я равнодушно пожала плечами.

— А смысл? Какая бы ни была правда, ты все равно будешь пытаться меня убить, — поймав зрительный контакт, и вновь подняв в себе эмоции, только на этот раз боли, я начала говорить:

— Слушай мой голос. Ты…

Инар не дал мне закончить, оборвав на полуслове:

— Не сработает. На мне стоит защита от ментального воздействия. Как и на всей знати Эндервелла. Поэтому тебе все же придется меня выслушать.

Инар стал уже быстрее приближаться ко мне, а я, не веря в то, что мой план провалился, начала в растерянности оглядываться по сторонам. И вдруг увидела валяющийся на земле клинок Элладара, который он бросил, перед тем как нырнуть в озеро. Быстро подобрала его, и выставила перед собой, направив острие на горло василиска.

Инар отмахнулся от оружия, как от мухи, и под своей тяжестью оно выскользнуло из моей руки. Я начала пятиться назад, но мужчина одним прыжком оказавшись возле меня, схватил за запястье и дернул к себе. А потом, склонившись надо мной, прошептал прямо в ухо: