— Не надо, Терс, это лишнее. Сейчас меня интересует самый главный вопрос: сколько у нас воинов, лучников, пушек и как много людей мы сможем обучить воинскому делу в очень короткое время. Зови сюда своего военачальника, нам предстоит разработать стратегию победы.

Военачальником у Терса числился некий Борд — крепкий статный мужчина сорока лет с посеребренными возрастом волосами на висках. Он вошел в комнату с достоинством, как и подобает человеку, за плечами которого маячит армия.

— Борд, это Великий Дух Макс Са, — представил меня Терс вошедшему. Командующий армией Берлине просканировал меня цепким взглядом, почтительно наклонил голову:

— Мы всё время ждали Тебя, Макс Са. — Потеряв интерес к моей персоне, Борд повернулся к Терсу:

— Ты посылал за мной, правитель? — Это был вопрос и утверждение одновременно. Мне импонировала манера командующего: уверенный в себе человек. Пожалуй, даже чересчур, сбить с него немного уверенности не помешает. Будь Бер сейчас рядом со мной, он бы в две секунды преподал урок Борду, каким тоном надо разговаривать с власть имущими. Но Бер отсутствовал, был Богдан с братьями и молодые воины-Русы, готовые порвать глотку любому.

— Ты нужен мне, Максу Са. Расскажи, сколько у нас воинов, пушек, где стоят дозоры и патрули.

— Великому Духу интересны такие вещи? — с притворным удивлением повернулся ко мне командующий. «Вот это уже перебор», — мысленно крякнул я, окончательно принимая решение наказать наглеца.

— Великому Духу интересно всё, — медленно и почти по слогам ответил Борду, — и особенно ему интересно, в каких условиях живут воины и как они обеспечены едой.

В глазах командующего мелькнула досада, но к его чести, он сдержался:

— Как будет угодно Великому Духу. — На этот раз тон был куда почтительнее. В течение часа гонял местного Наполеона вдоль и поперек, пока не получил ответы на всё свои вопросы.

Берлин располагал солидной армией: неудивительно, что Максель не пытался задавить вольнодумцев, предпочитая формальное руководство. Пеших воинов, основу которых составляли закованные в броню копейщики, было около пяти сотен. Точное число назвать Борд затруднился в связи с тем, что часть людей направлена в патрули, а в самой армии случались несчастные случаи. Два отряда по семьдесят пять человек являлись лучниками. Со слов Терса, берлинские лучники по мастерству и выучке превосходили максельских. Пушек — двенадцать: четыре охраняли порт города, остальные восемь располагались на дальней заставе, организованной еще во времена Пабло.

Бывший ЦРУшник времени даром не терял, организовав у самого предгорья Альп мощную крепость-заставу, превратившуюся в небольшой городок. Следуя традиции давать городам названия из прежнего мира, Пабло назвал крепость Мехико. Со временем буква «о» отпала, и теперь город-крепость именовалась Мехик. По допотопной карте сориентироваться было трудно. Единственное, что удалось понять: данная застава расположена на северо-востоке, перекрывая возможный путь наступления неприятеля. Именно в ее окрестностях и произошло столкновение с отрядом хорошо экипированных незнакомцев, павших под ударами Русов. С северной стороны Мехик защищали неприступные Альпы, с юга тянулись непроходимые болота, в которых сгинул не один смельчак.

В крепости на постоянной основе находились двадцать лучников и сорок пехотинцев.

— Этого количества мало. Странно, что на крепость не нападали, — высказал вслух свои сомнения.

— Крепость можно атаковать с единственной стороны: слева — горы, справа болота подступают прямо к стенам, — Терс включился в беседу, показывая на самодельной карте, где именно крепостная стена перегораживает проход.

— После того как наш патруль столкнулся с вражеским отрядом, перевез туда восемь пушек, — Борд отвечал обстоятельно, со знанием дела. — Кроме того, там есть наш отряд всадников под командованием младшего брата нашего правителя.

— Сколько всадников в Мехике?

На мой вопрос Борд поморщился, но ответил сразу:

— Десять. У Макс Са есть еще вопросы? — В словах командующего послышалась завуалированная издевка. Борд перешел всё границы. Спущу ему такую наглость — завтра никто не станет считаться со мной.

— Ты хороший воин, Борд? — Вопрос застал военачальника врасплох. Он даже приоткрыл рот от удивления, но быстро взял себя в руки.

— В Берлине немного воинов, которые смогут противостоять мне в бою, — хвастливо прозвучало из уст командующего.

Терс, даже будучи молодым правителем, понял, что я недоволен. Он попытался загладить оплошность и наглость своего командующего, предложив мне конную прогулку по окрестностям Берлина, но я отмахнулся:

— Потом, Терс. Сейчас я хочу посмотреть, достоин ли Борд командовать воинами Берлина.

Не давая времени возразить, встал со стула и скомандовал:

— Пошли во двор, хочу проверить так ли хорош Борд, как он сам считает.

Переглянувшись, Терс и Борд последовали за мной. Двор моего дворца-крепости был вымощен булыжником, что меня даже обрадовало. Тем больнее будет падать Борду, пора выбить из этого мешка с дерьмом всю его спесь. Богдан с братьями взял меня в плотное полукольцо, настороженно оглядываясь по сторонам. Гигант интуитивно почувствовал, что в воздухе назревает дракой.

— С кем мне вести бой, Макс Са? С ним? — Борд не испугался габаритов Богдана и его огромного топора.

— Нет, я хочу сам провести с тобой бой, чтобы убедиться, что ты хороший воин. Ты будешь драться с мечом, я же — без меча, — добил ошарашенного противника.

— Макс Са!.. — одновременно воскликнули Богдан, Терс и Баск.

— Спокойно, ребята, дайте ему учебный меч, если так боитесь за меня. Борд, у тебя есть время подготовиться, — отойдя от толпы, начал разминку, растягивая руки и ноги. Ошарашенные Русы смотрели на непонятные движение с вытаращенными глазами. Пока я растягивался, принесли деревянный учебный меч с клинком около полуметра. Терс предпринял попытку отговорить меня от боя, в то время как Богдан взирал на всё довольно спокойно.

— Ты готов? — спросил Борда, поигрывающего учебным мечом.

— Макс Са, это будет нечестный бой. Кроме того, Ты — Великий Дух, разве правильно биться с Тобой? — Борд сделал попытку пойти на попятный.

— Раньше надо задумываться! Нападай — или я буду считать тебя трусом, — презрительно бросил противнику, заставив того вспыхнуть от гнева.

Гнев — плохой спутник для воина и никчемный советник. Борд рванул вперед, замахиваясь для рубящего удара. Воины каменного века, даже лучшие в своем деле, всегда пытаются решить вопрос наскоком. Вот и мой соперник совершил ту же ошибку: шагнув влево, пригнулся, пропуская над головой удар. Выпрямляясь, правым хуком вложился во всю свою силу. Борд, не имевший понятия о боксе и не видевший угрозы в безоружном противнике, свалился кулем, ударившись головой о камни. Меч вылетел из рук, а сам он не подавал признаков жизни.

Оттянув веко, убедился, что мужчина в глубоком нокауте: из уголка его губ текла слюна, окрашенная кровью. В абсолютной тишине перевернул Борда набок, чтобы язык не запал в глотку. Борда вырвало, но в сознание он не пришел. Видимо, основательно ударился головой о камни двора. На его подбородке начал наливаться лиловый синяк: всё-таки вложился в удар я конкретно. Только сейчас почувствовал, как ноют костяшки пальцев.

— Отнесите его в казарму, пусть сегодня не встает. Еды не давать, пить можно, но только совсем немного, — отдал указание воинам, взиравшим на сцену скоротечного боя с немым изумлением.

Первым в себя пришел Терс:

— Макс Са, что это было? Ты без меча, одним движением отправил лучшего воина Берлина в Поля Вечной Охоты, — в голосе правителя Берлина был благоговейный ужас, граничащий со страхом.

— Это был хук, — растирая костяшки пальцев, смотрел, как четверо воинов уносят своего командира. Думаю, урок пойдет ему впрок, если он не получил травмы головы при падении на камни площадки.