Я нанес удар Дитриху, пройдя как нож сквозь масло через ряды его воинов. Что бы ни было в письме, этого он не простит, сделает месть основой своей жизни. Надо было недобитому нацисту хорошо подумать, прежде чем использовать в качестве печати нацистскую свастику. Есть вещи, которые важнее для меня больше, чем мир — это ненависть к нацизму в любом его проявлении!

После вывода пушек из строя предстояла как бы не более сложная операция: просочиться мимо армии Дитриха, чтобы вернуться в Мехик. Возвращение домой осложнялось тем, что всадники, отосланные к Дитриху Илсом, успеют добраться до расположения немецкого короля раньше нас. Как поведет себя Дитрих, осознав, что это была уловка, было трудно предугадать. Конечно, он отошлет усиленные отряды конницы навстречу своим пушкам, оставшимся без охранения. Но он также мог двинуться к Мехику, рассудив, что часть наших войск орудует у него в тылу. А значит, защитников крепости стало куда меньше.

Был ещё риск напороться на засаду: любой адекватный командир на месте Дитриха, должен предвидеть вариант, что диверсионный отряд должен попытаться вернуться обратно. Когда обман с отосланными всадниками раскроется, станет очевидно, что в тылу немцев действуют Русы. А увидев испорченные пушки, отпадут последние сомнения в такой версии. И что в такой ситуации предпримет Дитрих? Естественно, постарается уничтожить отряд, действующий у него в тылу.

Все эти мысли не давали покоя, пока мы спешно пробирались обратно, надеясь незаметно проскользнуть мимо вражеской армии и попасть за спасительную стену Мехика. Чем дальше мы продвигались от места, где нарвались на обоз и вывели из строя пушки, тем сильнее проявлялось чувство: мы идем в ловушку. К вечеру мы достигли оврага, в котором ночевали в прошлый раз. Взвесив нашу скорость передвижения, и скорость, с которой передвигаются всадники немцев, пришлось констатировать, что мы теоретически уступаем вдвое. Немцы передвигались открыто по своим землям, нам же приходилось выискивать максимально безопасный путь, стараясь держаться кустарников и деревьев.

Разведя в низине оврага небольшой костер, мы грелись, ужиная немецкой солониной. После долгих размышлений, пришел к выводу, что вернуться в Мехик, проскользнув между отрогами гор и армией Дитриха, не получится. В прошлый раз нам повезло: не подозревающие о нашем присутствии немцы несли охрану лагеря без мобильных патрулей. Если немецкие конники скакали без остановки, они уже могли покрыть расстояние до лагеря Дитриха. В крайнем случае, будут там ещё до полудня. А мы попадем в эти места только завтра ночью, к этому времени лагерь будет похож на растревоженный улей. Не исключено, что в разные стороны будет посланы разъезды с целью обнаружить врага, то есть нас.

— Макс Са, ложись спать, я позабочусь про охрану, — поочередно обратились Богдан и Баск. Но сон не шел: в тысячный раз взвешивая шансы пробраться мимо немцев, пришел к выводы, что идти в прежнем направлении опасно. Положение весьма затруднительно: между нами и крепостью располагалась огромная армия Дитриха. Она осталась без пушек, но не стала менее опасной, для неё наши силы в Мехике — капля в море.

Убывающая Луна словно издевалась, заливая окрестности сильным светом. При такой освещенности нас заметят издалека. Места для маневра мало: с одной стороны горы, с другой — болота, а в середине — огромная армия.

«Болота!» — я даже присел от мысли, пришедшей в голову. Болота считают непроходимыми — значит, именно в этой стороне нас будут искать меньше всего. А если умудриться пройти болота и вернуться в Мехик? Я же преодолел болота вместе с Натой по пути в Максель, почему не попробовать ещё раз? Лошадей придется оставить, идти с ними по болотам невозможно. А вот человеку, имеющему опыт и понятия про трясину, можно пройти, особенно если сделать «мокроступы», или болотоходы, которые в войну использовались нашей армией во время наступательных операций в Белоруссии.

Нельзя терять ни минуты: окликнув дежурившего Баска, приказал разбудить всех. Надо воспользоваться светлой ночью, чтобы обойти армию Дитриха слева и упереться в болота, прежде чем во все стороны отправятся разъезды. Я понятия не имел, на каком расстоянии от врагов мы в данный момент. Чтобы избежать возможного обнаружения, снова приказал намотать тряпки на морды лошадей. Заматывать копыта так рано не было смысла — эта мера нужна, когда враг близко. Тряпки на копытах держатся недолго, быстро протираясь от постоянного контакта с землей.

Объяснил своему отряду план — обойти немцев и попробовать вернуться в Мехик по болотам. Вера в мои способности была столь велика, что никто даже не усомнился в благополучном исходе. Для меня самым главным было не напороться на немецкий патруль. Кроме того, я не забывал про немецких всадников, отосланных Илсом. Они могли не успеть достичь лагеря Дитриха, и был риск наткнуться на них во время ночного привала.

Чтобы минимизировать такой риск, повел отряд восточнее, уйдя на несколько километров в сторону. Пока нам везло — в этой стороне была степь, при свете убывающей Луны видимость была неплохая. Леса начали встречаться после нескольких часов пути. А перед самым рассветом появилась некоторая холмистость: мы находились приблизительно в тех местах, где расположилась армия Дитриха.

Баск вскарабкался на высокое дерево и долго осматривался. Спустившись, показал рукой на юго-запад:

— Макс Са, в той стороне — враги, очень много. Я видел костры очень далеко.

— Слушайте меня, — спешившись, передал поводья Богдану, — мы сейчас обойдем немцев слева и пойдем дальше. После этого свернем направо в сторону Мехика, но на нашем пути будут болота. Лошадей придется оставить здесь, болота им не пройти.

— Макс Са!.. — чуть не заплакал Гуран при мысли, что придется распрощаться со своим жеребцом.

— Жизнь важнее лошади, нам надо вернуться в Мехик, чтобы встретить врага. Обвяжите копыта тряпками, дальше надо идти тихо. — Показывая пример, обмотал тряпками копыта своего жеребца.

Начинало светлеть, следовало успеть обойти немцев, прежде чем лагерь проснется. Такое количество людей надо кормить. Не исключено, что Дитрих посылает своих фуражиров на охоту.

Больше часа мы шли в южном направлении, прежде чем я решил свернуть на запад. Баск снова полез на дерево, но увидеть немецкий лагерь не удалось, его скрывал лес и холмы. Если я все правильно рассчитал — к ночи мы должны упереться в болота, оставив армию Дитриха в тылу. Через час движения в западном направлении наткнулись на небольшой родник, пробивавшийся межу камней у небольшого скального массива.

— Отдохнем немного, — соскользнул с лошади: всё тело ломило от усталости, глаза слипались. Нормально мы не спали двое суток, а непривычно долгая езда верхом отбила пятую точку.

— Богдан я посплю буквально час, не забудь выставить дежурных, — устроившись у корней сосны, мгновенно отрубился. Проснулся от того, что меня теребили за плечо.

— Макс Са, рядом враг, — прошептал Баск, показывая жестами сохранять тишину. Прислушавшись, различил человеческие голоса, доносимые порывами северного ветра.

— Где Богдан? — спросил у настороженного парня.

— Пошел в разведку — узнать, кто рядом с нами, — по-прежнему шепотом ответил молодой Рус. Наши лошади проявляли беспокойство, чуя неподалеку сородичей. Если бы не тряпки на мордах, — непонятно, когда их успели надеть снова, — давно выдали бы нас ржаньем. Голоса отдалялись и прекратились через пару минут.

Вынырнувший из кустов Богдан был встревожен, таким я его ещё не видел.

— Макс Са, я видел два отряда врагов.

— Охотники?

— Не похоже! Они шли не таясь, громко разговаривали, но все время смотрели по сторонам. Один отряд ушел на восток, второй — в сторону севера.

— Похоже на поисковые отряды. Вероятно, всадники добрались до Дитриха, и он решил проверить окрестности на предмет наличия врага. Нам надо идти дальше, придется ещё уйти на юг, чтобы отдалиться от немцев. Уходим, быстро! — скомандовал отряду, вскакивая на своего жеребца.