После утреннего смотра войск, заменивших мне Парад Победы, остаток дня провел со своей любимой женой, а вечером ходил в новую баньку, построенную на заднем дворе крепости. Плеснув водички на разогретые камни, задумался: как противостоять орде врагов? До предполагаемого совместного нападения остается меньше месяца. Ситуация в Берлине сейчас лучше, чем во время моего прибытия: одних Русов из Макселя добавилось около двух сотен. И это все — мои сторонники, мотивированные сражаться за правое дело. Под началом у Панса осталось тридцать человек, несколько неандертальцев ещё пока слабы — не полностью оправились от ранений, но горят желанием отомстить. Арбалеты куются практически каждый день, воины тренируются, осваивают новый вид оружия. Даже производство ружей вышло на завершающий этап: стволы делать научились, приклады вырезаны давно, «патроны» собираются. Осталось самое главное — скопировать механизм курко-спускового крючка. Но этим Мург занялся вплотную, обещая результаты со дня на день.
Даже с учетом всего перечисленного мои силы слишком слабы, чтобы успешно противостоять врагам. Оставался ещё Моско, но Сирак ещё в самом начале, после своего прибытия, не оставил места для оптимизма: с ним прибыла половина всех лучников островного государства. Даже если отправить Сирака за подмогой, он просто не успеет вернуться к началу вторжения, а я лишусь опытного капитана и маневренной шхуны.
Пушкарь Нарм был отозван из Мехика вместе с тремя пушками и занимался обучением пушкарей Берлина. Четыре пушки для обороны города — маловато. Но это лучше, чем одна пушка и слабенький пушкарь Баси. Для защиты пограничного городка трех пушек было достаточно. Тем более что стена успешно отремонтирована и усилена, а гарнизон Мехика был опытный, вкусивший победу. Если усилить части Шрама и Гуран парой сотен солдат, то с учетом последних сражений они смогут противостоять превосходящим силам противника. Но тогда у меня остается совсем мало людей, чтобы прикрыть Берлин с юга и запада, откуда планируют нанести удар сатанисты.
Плеснув ещё водички на камни, улегся на полке, стараясь дышать через нос. "Всеобщая мобилизация", — пришло на ум слово, пока надо мной клубился пар. Другого выхода нет — придется поставить под ружье всех, кто способен держать в руках оружие.
Думать не хотелось, расслабленное тело требовало покоя и умиротворения, а не напряженной работы мозга. Сейчас общее количество воинов около пяти сотен в самом Берлине — это с учетом СмерШа, сбежавших из Макселя Русов, неандертальцев и лучников Моско. Ещё полторы сотни в общей численности находятся в Мехике. Если отослать пару сотен к Шраму, у меня останется всего три сотни. Мне нужно как минимум столько же, чтобы противостоять удару с двух сторон. Мужчин в Берлине хватает, но в основном это крестьяне и ремесленники, не державшие в руках оружия. «Рядовые необученные»… Это только в фильмах наспех собранные крестьяне успешно противостоят врагу, в реальности же один опытный воин равен трем новобранцам.
Закончив париться, сполоснулся водой из бадьи и вытерся куском ткани, заменявшей полотно. Чистая рубаха и штаны, заботливо переданные мне Зелой по указанию Наты, лежали в предбаннике. После возвращения Илса предложил ему остаться жить у меня, а работу делать в своем домишке. С уходом Баска и парней в резиденции освободилось сразу три комнаты.
Богдан, сидя на бревне в нескольких метрах от бани, продолжал делать свою работу, охраняя царственную персону. "Вот сгоришь на костре Никона, будет тебе царственная персона", — невесело усмехнулся, представив себе возможный исход будущего сражения. В этот раз Никон не будет осторожничать — сразу отправит на костер да ещё приползет сам, чтобы лично полюбоваться зрелищем.
— Пошли человека к Терсу, он мне нужен прямо сейчас, — Богдан сразу подозвал одного из братьев, выполняя мое указание. Я успел переодеться и слегка перекусить, когда явился правитель Берлина. В последнее время Терс начал меняться к лучшему, меньше кутил, больше занимался государственными делами. По всем окрестностям Берлина шли посевные работы, настало время собирать ежегодный налог, взимаемый поздней весной с учетом приплода домашней скотины.
— Макс Са, что-то случилось? — вечерний вызов, по мнению Терса, ничего хорошего не предвещал. Я ещё вчера порывался поделиться с ним информацией, полученной от Илса, но таинственный убийца не был найден, несмотря на все усилия Баска.
— Случилось, Терс, присаживайся. Мне нужно тебе кое-что рассказать. Когда я закончил, обычная самоуверенность оставила правителя Берлина: даже до него дошла опасность двойного наступления врагов.
— У нас мало воинов, как мы сможем выстоять против них? — Терс рассеянно поигрывал рукоятью кинжала. Он был одним из немногих людей, кого охрана впускала ко мне, предварительно не обезоружив.
— Надо провести всеобщую мобилизацию.
— А что это, «мобилизация»? — по слогам выговорил новое слово Терс, нетерпеливо ерзая на месте.
— Это значит сделать воинами всех, кто способен держать оружие в руках. От молодых мальчишек, ещё не вступивших в возраст воина, до стариков, если они способны поднять меч. Я даже не возражаю против женского отряда, если такие найдутся и захотят быть воинами. Сейчас нам пригодится любая помощь.
Терс выслушал не перебивая. Да и что перебивать, когда ситуация ясная, и требуется напряжение всех сил. Пообещав разослать с утра гонцов в самые отдаленные селения, Терс поднялся, собираясь уходить.
— Пусть твои люди сообщат в поселениях, что каждый, кто придет на войну с врагом, будет освобожден от всех налогов на два сезона, — подкинул идею парню. — Они ещё не нация, чтобы бескорыстно отдавать свои жизни, им семьи кормить надо. А освободив от налога, мы дадим им возможность продержаться в случае гибели кормильца.
После ухода Терса попросил Нату принести пергамент и чернила. Разложив пергамент на столе, стал схематически наносить основные точки на самодельной карте: мне надо было видеть всё перед глазами, чтобы выбрать правильную стратегию. Карта у меня получилась безобразная, но главные точки на неё я нанес относительно правильно: Берлин, Максель, Мехик, Будилиха. При вписывании последнего населенного пункта в голове что-то щелкнуло. Но сколько ни пытался понять, что именно мне сигнализировала подкорка, так и не смог.
Вместо погибшего Борда, новым военачальником Берлина был некий Васт, оказавшийся родственником Терса. При назначении его на должность Терс приходил за моим согласием и получил его, так как я старался не вмешиваться в дела правителя Берлина. Со своими подчиненными пусть определяется сам, ему виднее. Васт был неглупым мужчиной примерно на пару лет старше меня. Внимательно склонившись над картой, вслушивался в каждое мое слово.
Предварительный план обороны не отличался сложной схемой или воинскими премудростями. Часть воинов, как и планировалось, следовало отправить на помощь Шраму: падение Мехика открывало путь опасному врагу. Но пограничный городок был трудным орешком: при достаточном количестве бойцов его просто так не взять. Труднее обеспечить защиту от сатанистов: в их распоряжении — море для нападения с кораблей и высадки десанта. Это не говоря о том, что, в отличие от Мехика, Берлин и окрестности не защищала неприступная стена. Ландшафт в этой местности был преимущественно равнинный с труднопроходимыми лесами.
Где встречать армию сатанистов? Основная масса пойдет по суше — или будет десант морской пехоты? Кораблей у них не так много, чтобы перевезти сразу много воинов. Но что мешает Никону или Тихону заранее перевезти часть воинов и спрятать их в лесах недалеко от Берлина? Вариантов для нападения у сатанистов много, и надо понять, какой они выберут. Основное направление атаки понятно со слов Ганса, переданные мне Илсом: будет наступление по суше и высадка десанта в Берлине. А если высадка будет не в самом Берлине? А проведут ее позади моих сухопутных сил, связанных битвой с частями сатанистов, наступающих по суше. Тогда мы попадем в окружение, а это — стопроцентное поражение. Помню, как мы меньшими силами выиграли у кроманьонцев, захвативших Плаж, сумев окружить и лишив их маневренности.
