— Где именно на севере мне её искать? Я против, чтобы она участвовала в таких делах!

— Видимо, потому она с тобой и не делилась. Оставь, Каверза давно уже не та девочка, что нуждалась в твоей защите. Но сейчас она направила тебя сюда по моей просьбе. Нам нужен такой человек, как ты. Умелые водители на вес золота, а если они при этом хорошие механики…

— Если тебе спокойно не живётся, вперёд! — гневно взмахнул рукой Карл. — Только ты отчего-то сидишь в тёплом доме, пока другие шеи сворачивают. Что ж ты сам не полез в шахты?

— Глупец, — мягко усмехнулся Эдгард. — Наше дело вправду не обойдётся без жертв. Но подумай сам: на место одних рук придут другие, и кто-то подставит ещё одну крепкую спину. Но голову не заменить так просто. Не станет головы, и руки не будут знать, что делать.

— Раз ты здесь без году неделя, то не ври, что самый главный!

— Верно, не самый, но далеко не последний. «Птицы» продвинулись во многом благодаря мне, тем тайнам, которые я хранил. Я помог их делу больше, чем кто-либо другой. Погоди, дай подумать. Мы останавливаем железную дорогу, туда-то я и собирался тебя послать, но раз появилась эта девочка… да, возможно, правитель стянет часть охраны от Вершины к столице. Решено: мы едем к Вершине.

— Кем это решено? — возмутился Карл. — Я вот принял решение отыскать Каверзу, всё остальное ты уж без меня. За ней волки по пятам идут, ей бы на дно залечь, а не встревать в передряги.

— Ну, это уже не остановить, — развёл руками Эдгард. — Можно лишь закончить быстрее и с меньшими потерями, чем я изначально думал. А Каверза позже и сама отыщется, она должна вернуться сюда, как справится с делом.

Прохвост прокашлялся.

— Так что вы хотите делать с Мартой? — спросил он.

— Для начала поможем ей стать той, кем она является. На Вершине она обретёт свою истинную силу. И если всё получится, с помощью девочки мы покончим с властью господина Ульфгара раз и навсегда.

— Как?

— Это я объясню позже, — ушёл от ответа Эдгард. — Вы голодны? Как раз время обеда. Карл, не хмурься, вот увидишь, вернётся твоя Каверза самое большее через пару дней. Мы как раз выждем, чтобы беспорядки охватили и столицу, и двинемся к Вершине.

— Ладно уж, но молись, чтобы с её головы и волосок не упал, или я тебе зубы пересчитаю, понял?

— Ох, Карл, Карл. Если ты ещё не сообразил, она достаточно взрослая, чтобы принимать решения и оценивать их последствия. И я ни к чему её не принуждал. Ну всё, на обед!

Хитринка надела просохшие чулки. Ботинки, правда, остались влажными, но терпимо. А Марта, наоборот, сбросила второй башмак, спрыгнула с коленей Прохвоста и прошлась по ковру.

— Всегда мечтала так сделать, вот здорово! — призналась она. — Ну что, где нас покормят?

— Ты бы лучше обулась… — пробормотал Карл.

— Ничего, пусть так, — сказал Эдгард. — В людях, что здесь работают, я уверен, как в себе. Сплетен и лишних вопросов можно не бояться.

Он открыл дверь и повёл гостей вниз, в отдельный зал. Марта шла рядом с хозяином, погружаясь мало не по щиколотку в ворс ковра, и походка её совершенно изменилась: впервые за всё время девочка не подпрыгивала и не прихрамывала.

Лишь на лестнице взгляд Ковара упал на босые ноги незнакомца, и он невольно содрогнулся. Ступни оказались на редкость безобразными, но вместе с тем напоминали что-то очень знакомое. Хвостатого осенило: такие же лапы у несушек Карла, да и у ворона. Три пальца впереди, один сзади, длинные и толстые, с кривыми когтями. Что за уродство! Не повезло бедняге.

Пленник тяжело наваливался на плечо, и Ковар с трудом удерживал равновесие на узкой лестнице, цепляясь свободной рукой за перила. По счастью, мастер помог преодолеть последние ступени.

Оказавшись внизу, незнакомец рухнул на стул. Его мучила одышка, будто это он тащил на себе хвостатого всю дорогу, а не наоборот.

— Воды? — предложил хвостатый, и пленник с благодарностью принял кружку. Пил он так, будто его морили жаждой.

— Где же волк? — спросил незнакомец, осушив третью по счёту кружку. Взгляд его обежал мастерскую.

— Сегодня он не здесь, — коротко ответил хвостатый. — Меня зовут Ковар, моего наставника — мастер Джереон. А вас?.. Кто вы такой?

— Альседо, вы можете называть меня Альседо. Так по каким признакам вы поняли, что волк разыскивал меня?

— Он глядел вверх, в каминную трубу, будто хотел подняться, — пояснил Ковар. — А что это вас так интересует волк?

— Когда-то я отправил одного такого… за помощью, — ответил пленник. — Но он не вернулся, и помощь не пришла. По следу его пустили других зверей, и я думал, посланный мною волк не уцелел. Вот хотел поглядеть, он ли это.

— Мальчишка, ты лучше бы на полу навёл порядок! — встрял в беседу мастер, гремя жестянками. — Чего доброго, стража утром заподозрит, что мы лезли куда не следует. Задавай скорее свои важные вопросы, из-за которых мы рискуем жизнью, и отправь человека обратно!

— Я не человек, — улыбнулся пленник. — Не догадались разве?

Улыбка сразу прибавила ему возраста, от уголков глаз разбежались морщины, вертикальные складки прорезали худые щёки. И всё-таки нельзя было сказать, стар он или молод.

— Я из рода пернатых, — пояснил незнакомец. — Точнее, был, прежде чем брат мой не изуродовал меня. Глядите.

Он наклонился вперёд, повернулся немного, и хвостатый с ужасом заметил на спине обтянутые кожей бугры — обрубки крыльев. Что-то такое он чувствовал под рукой на лестнице, но там было не время глядеть и расспрашивать.

— Мы родом из Светлых земель, из мира по ту сторону Вершины, — продолжил Альседо. — Мильвус — мой старший брат. Его готовили к роли правителя, но ещё до Испытания заподозрили, что он недостоин. Ему суждено было остаться бескрылым, и это, видимо, ещё сильнее изуродовало душу. Мильвус не смирился, пока не достиг желанной цели и не обрёл власть, но счастья это не принесло ни нашему миру, ни ему самому. Вы знаете моего брата под именем господина Ульфгара.

— Есть и другие миры? — с удивлением спросил Ковар. — Но зачем же тогда вы пришли сюда?

— Наш мир умер, — горько усмехнулся пленник. — Превратился в выжженную пустыню. Род пернатых тесно связан с землёй. Нам под силу очищать реки, приманивать дожди, ускорять рост лесов. Говорят, мы — дети самой Хранительницы. Но брат мой так и не обрёл эту силу, провалив Испытание, а я её утратил, лишившись крыльев и сердца.

С этими словами Альседо коснулся страшного шрама на груди, посередине которого блестела серебром небольшая пластина с замочной скважиной.

— Остальных Мильвус истребил, — с болью добавил он. — И в нашем мире, и в вашем. Настанет день, когда и от Лёгких земель останутся лишь бесплодные пустоши да развороченные, истощённые недра. Тогда мой брат направится в третий мир, в Ясные земли. Я нужен ему лишь потому, что моя кровь способна открыть врата — единственное, что я ещё могу как пернатый. Мильвус не годен и на это, он отказался от своей сути и навеки осквернил себя, отняв чужую жизнь.

— Как я и говорил, — мрачно кивнул мастер Джереон. — Земля умирает, я это вижу. А новое сердце, которое мы мастерим — тоже для тебя, бедолага?

— Оно уже для моего брата, — криво усмехнулся пленник. — Отступники-пернатые долго не живут. Мильвус стареет, как обычный человек, и лихорадочно ищет способ продлить свою жизнь. Согласен по доброй воле носить кусок металла в груди, лишь бы властвовать и видеть, как мир меняется по его приказу, как лебезят перед ним люди и трепещут от страха.

— Раз так, мы можем испортить механизм! — воскликнул хвостатый.

— Думаешь, брат мой пойдёт на такой риск, не позаботившись о безопасности? — покачал головой Альседо. — Наверняка ваши родные уже в его руках, не так ли? Если будете своевольничать, верные ему люди первым делом расправятся с ними. Решитесь ли вы на убийство, зная, что ваши близкие, да и вы сами неминуемо погибнете тоже? Мастера до вас не решались.